Хотя я и не предполагаю осуществить здесь детальный обзор всей литературы, тем не менее я хотел бы здесь выразить свое разочарование в ней. Как мне представляется, логики не подходили вплотную к наиболее важным аспектам логики вопросов, за одним, пожалуй, исключением. Каковы бы ни были результаты, полученные лингвистами на уровне синтаксиса, я не усматриваю в этих результатах даже минимального приближения к семантике вопросов. Что касается Каца, то он просто не прав в большинстве своих конкретных требований. Высказанные замечания в какой-то степени будут обоснованы в дальнейшем.

Вопреки этой мрачной точке зрения на текущее состояние, я верю, что ключ к логике вопросов является весьма простым. В известном смысле ничего не может быть проще. Если существует здесь что-нибудь, с чем, возможно, согласны все стороны, то это идея, что вопрос является требованием информации. Спрашивающий просит обеспечить его некоторой информацией, для того чтобы иметь знание о некотором предмете. Таким образом, все, что имеется в логике вопросов, есть комбинация логики знания с логикой требований (императивов). Сейчас логика знания, известная как эпистемическая логика, является относительно хорошо известным предметом. Ее семантика представлена в моей книге «Knowledge and Belief» (1962). Кроме того, эпистемический аспект вопросов является наиболее интересным и проблематичным из двух составляющих в логике вопросов. Если определяется, какую информацию хочет получить спрашивающий, то все, что ему остается, — это спросить об этом.

Я предлагаю назвать описание (эпистемического) состояния дел, которое спрашивающий хочет осуществить, дезидератумом вопроса. В формализации, которая вскоре будет представлена, он является предложением в области действия первоначального императивного оператора. Его необходимо точно отличать от предпосылок вопроса и от (возможных) ответов на вопрос. То, что я только что сказал, приводит к предположению, что логические свойства вопроса определяются главным образом его дезидератумом.

По-видимому, некоторые результаты, относящиеся к логике команд (требований), также являются полезными. Но нам едва ли здесь нужна эта логика. Значение императивного элемента в сложных проблемах логики вопросов невелико, как это показывается тем фактом, что проблемы, связанные с непрямыми вопросами, едва ли более просты, чем проблемы, связанные с прямыми вопросами, хотя, по-видимому, там (т.е. в прямых вопросах) не будет никаких императивных операторов (даже в их более глубокой структуре). Тесная связь между вопросами и императивами допускалась Кацем, но он не разрабатывает идею систематически и не упоминает, что она уже была осуществлена и использована Аквистом.

Тем не менее одна проблема при формулировании императивного оператора должна быть упомянута. Любая удовлетворительная формулировка должна выяснить факт, о котором действительно спрашивающий не только хочет быть информирован, но и хочет иметь информацию, обеспечиваемую персоной, к которой адресуется этот вопрос. Это аналогично факту, что императив обычно адресуется к специфичному человеку и касается того, что он должен сделать или чего он не должен делать. Не ясно, каким образом должна быть выражена эта релятивизация к персоне (ибо таким образом релятивизованные операторы не изучались систематически логиками, одно из наиболее важных исключений — Хилпинен).

К счастью, мне кажется, что эти проблемы не затрагивают того остального, о чем я хочу сказать, ибо большинство свойств логического и грамматического поведения вопроса зависят только от его дезидератума.

С этим связано то мнение относительно императивного оператора, что императив не является абсолютным, а зависит от истинности предпосылки вопроса.

Таким образом, парафраз

(1) Кто убьет Робина Кука?

как

(2) Сделай так, что я знаю, кто убьет Робина Кука, является неточным. Обычно спрашивающий не хочет убийства Робина Кука. Дезидератумом (2) — описанием состояния дел, которое спрашивающий хочет осуществить, является

(3) Я знаю, кто убьет Робина Кука, которое, может быть, влечет

(4) Кто-то убьет Робина Кука, которое необязательно является частью того, что хочет спрашивающий. Более точным парафразом поэтому будет

(5) Допуская, что Робин Кук будет убит, сделай так, что я знаю кто убьет Робина Кука.

Мы вернемся к проблеме предпосылок вопроса позднее. Эго приведет меня к расширению, в некоторых отношениях, того, что только что говорилось об условной природе вопросов.

Ввиду факта, что анализ вопросов, только что очерченный, уже использовался (и защищался) Леннартом Аквистом, может показаться, что все, что может быть сделано здесь, уже сделано им. Аквист действительно написал подробную работу по логике вопросов. Он основывает свое обсуждение на только что упомянутой идее, а именно, что вопрос является некоторым типом императива, требующим увеличить знание задающего вопрос. Именно эта идея является плодотворной для всей логики вопросов в целом. В этом смысле Аквист полностью прав. Однако эта позиция может быть развита далее в нескольких направлениях, которые сам Аквист не развивает.

Прежде всего, подход, который он использует, может быть применен для того, чтобы обсуждать роль вопросов в естественных языках. Кроме того, в самой эпистемической логике Аквист не понимает полностью взаимосвязь кванторов с эпистемическими операторами, лишая тем самым эпистемическую логику дальнейших интересных проникновений. Под этим я понимаю недооценку проблемы квантификации в эпистемических контекстах с точки зрения логической семантики (в смысле Тарского и Карнапа).

Прежде чем обсуждать эти проблемы, сделаем несколько важных различений. В терминах эпистемической логики мы можем легко различать между тем, что называлось иксус-вопросами и WH-вопросами. (Последние также назывались х-вопросами.) Эти два различных типа вопросов отличаются логической формой соответствующих им дезидератумов. Так как дезидератум описывает мой эпистемический статус таким, как я хотел бы его иметь, он должен содержать, по крайней мере, одну фразу «я знаю». Так как можно показать, что другие конструкции сводимы к «что»-конструкциям, это должно быть эквивалентно предложению, содержащему одно или несколько вхождений «я знаю, что». Теперь дезидератум иксус-вопроса начинается с этого оператора или является истинностной функцией предложений, начинающихся с него. Эго не так для WH-вопросов, которые содержат квалификацию в контекстах, управляемых «Я знаю, что». Другими словами, в дезидератуме (('//-вопроса фраза «Я знаю, что» встречается в области действия, по крайней мере, одного квантора. Под (('//-вопросами я буду понимать, таким образом, то же самое, что Кац понимает под х-вопросами. Они включают, как мы увидим, кто-, что-, где- и когда-вопросы. Логик сказал бы, что альтернативы, которые мы рассматриваем в таких вопросах, имеют логический тип индивида. (Говоря более общо, ответами на такие вопросы являются значения квантифицируемой переменной, которая не должна быть индивидной переменной.) WH-вопросв, должны быть отличаемы от вопросов, представляющих нам пропозициональные альтернативы. Они называются Кацем иксус-вопросами. Заметим, что ли-вопросы являются пропозициональными, а не WH·-вопросами, несмотря на присутствие оперативных букв.

Одно преимущество, которое мы уже можем потребовать для нашего анализа вопросов и которое иллюстрирует эти различия, — это то, что этот анализ избегает той множественности операторов, кроме необходимости, которая характерна для некоторых теорий логики вопросов. Единственными операторами, которые нам нужны, являются эпистемические и императивные операторы, которые мы должны использовать и изучать независимо от какой-либо логики вопросов.