Закуриваю, пряча в ладонях робкий огонек зажигалки. Горький вкус сигареты попадает в настроение... Больно. Давит грудь. Болит душа? Только не верю я в души, в богов... Нет ничего - есть только я сам, а вокруг... Пустота.
"Зачем же ты так, Каролинка?" - не уходит вопрос.
"Зачем? Да мешаешь ты ей, ей нужно искать себе пару, жизнь устраивать, а послать тебя нафих неудобно... Ну и... Ищет повод", - мудро объясняет мерзавчик внутри.
А в чем-то он прав. Прав этот холодный и циничный альтер-Мика. Прав! Мне Элька больше радуется. Домой прихожу, вижу, что меня ждут - вон уже и ходит с трудом, а обед на столе... Завтраки тоже она... Поговорить - с Элькой. А Каролина смотрит, как на пустое место, хотя иногда до тела допускает... Милость оказывает. Только... Кого она видит перед собой, когда она со мной? Меня? Или того, кто ей кулончик-кольцо подарил? Артур... Кто же еще. И если бы... Я был бы совсем не нужен. Так попутчик в дьявольском бреде. Брат по сумасшествию. Знай свое место, Мика... Решено, поговорю со Свеном, может найдет мне какую комнату. Пора, Мика! Не стоит быть обузой, выпрашивать крохи тепла.
Тепла всегда не хватает... Мокрые струйки растаявших снежинок пополам с дождинками залезает за шиворот. Хватит, болеть мне тоже не стоит - не хватало еще Эльке врачу платить. Пора в тепло, под толстое одеяло... Но сначала в ванну! Ну и чего я, правда, как маленький? Решительно поворачиваю и возвращаюсь обратно.
"А все-таки жаль, что в Венниски, так мало нормальных мостов", - единственная серьезная мысль, что посещает меня на обратном пути.
Впрочем, на бегу думать неудобно, а бежать приходится, чтобы согреться. Перехожу на шаг только возле дома - наши окна горят... Жаль, разговаривать сегодня мне не хочется. А хочется спать - завтра на работу и вообще...
Дом встречает меня тишиной, двери спален закрыты, ну что ж не будем никого беспокоить.
Постель себе стелю на диванчике в гостиной. Собственно, пары пледов, мне достаточно...
Когда выхожу из ванной диван заправлен белой простынею, а на краешке сидит Элинка с выражением вселенской скорби на личике. Вот волноваться в ее положении не стоит...
--Мика... - пытается начать беседу Элька.
--Не будем сейчас об этом ладно? - вежливо говорю ей, - давайте спать, поздно уже... Понервничали, утром все покажется иначе...
Привычно интересуюсь:
--Тебе ничем не помочь?
Элинка молча качает головой и я почти демонстративно залезаю под одеяло.
--Доброй ночи! - безжизненным голосом произносит Элинка и исчезает в своей комнате.
Слышу, как щелкают выключатели, гаснет свет на кухоньке, теперь комнату освещает только буроватое сияние города за окном. Снова щелчок выключателя, кажется из нашей спальни. Ну что ж... Это неплохо - разговаривать с Каролиной мне было бы трудновато. Может завтра будет проще, но даже если нет, то все равно - завтра это еще нескоро. Ладно. Утро вечера мудренее в любом случае. Сон, однако, и не думает приходить. Тупо пялюсь в потолок. Он здесь до отвращения белый. Квартирка то совсем новая... Диван узкий и совсем неудобный. Впрочем, это смотря с чем сравнивать... эх...
Знакомые шаги. Ну вот началось! Закрываю глаза и выравниваю дыхание, как когда-то в детстве, притворяясь спящим. Тогда мне неплохо удавалось обманывать бабушку, выкраивая пару ночных часов на очередную книжку про аборигенов южного материка или благородных пиратов... Может и Каролина постоит и уйдет. Странно, как оказывается можно ощущать чужой взгляд. Чужой? Каролинкин... Глупые мысли.
--Я знаю, что ты не спишь...
Шелковистые волосы щекочут мою щеку. Наверное, Каролинка присаживается на ковер рядом с диваном, чтобы уткнуться лицом мне в плечо... Интересно, как я буду обходиться без нее? Без ее голоса, запаха волос... Горло сжимает спазм, дыхание сбивается... А Каролина тихонько дует мне в лицо, как фея из старинной сказки дарящая людям талант или любовь, ненависть или способность прощать...
--Поговорим? - тихонько спрашивает она.
Пора прекращать глупые игры и я открываю глаза, вздыхаю и отодвигаюсь к стене, освобождая Каролине место. На ней та самая ночнушка, мой подарок. Хм... Стараюсь отодвинуться подальше, но... Диван узенький. Через мягкую ткань чувствую жар тела, знакомый запах дурманит голову, тело требует обнять мою женщину...
"Мою? Черта с два!" - стряхиваю лишние мысли и, стараясь говорить спокойно, соглашаюсь:
--Ну, давай, попробуем...
Запах у Каролины терпкий, обволакивающий, желанный, мешающий думать...
--Мик, прости, я тебе глупостей наговорила...
Нужные слова подбирать трудно, но я все же отвечаю, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно:
--Не надо, Каролин, я все понимаю, нервы, новая жизнь... Не бойся, я найду выход из ситуации...
--Какой выход? - чуть растерянно спрашивает Каролинка.
--Завтра я поговорю со Свеном... - начинаю я, но договорить не получается - говорить и целоваться одновременно невозможно.
***
Жду Мику в кафе на галерее торгового центра. Солнце заливает помещение теплым светом через прозрачную крышу - весна в Венниски это нечто ошеломляющее... Впрочем, не то чтобы она сильно отличалась от нашей, Нордвикской весны, нет, просто я ее наконец дождалась... И сегодня у меня выходной... И Мика сейчас придет с работы... Впереди вечер... А день такой яркий, солнечный, и жить снова хочется! Ой нет, не так... Просто опять чувствуется, что мы живем! Ну как все же мы, северяне, зависим от погоды! Или от денег на личном счету? Отхлебываю глоток кофе с коньяком, нежась на солнышке... Ну что? Неужели... Тсс... Не будем об этом - страшно сглазить! Будем просто жить! Вот так, просто жить... Сегодняшним днем. А сегодня мы отметим повышение Мики, все же он молодец! И я молодец! Мы все молодцы. А пока я пью кофе и вспоминаю...
Зима оказалась щедра на события. Элька родила почти под самый новый год. Ох, а какой лицо было у Мики, когда мы торчали под дверью родильного отделения. Сосредоточенно-угрюмое, решительное, будто в бой собирается... А потом Мике сунули в руки розовый сверток. Все младенцы выглядят похожими, но то, что крошка - дочка Ивонна, можно было не сомневаться, настолько фамильно-Блюмовское у малышки было выражение лица. Впрочем, вслух об этом я говорить не стала, чтобы не напоминать Эльке о грустном... Через три дня Эльку выписали из роддома. Боже, какие это были безумные дни. Если еще вспомнить, что никто из нас до того не имел дела с младенцами, а маленькая Ивикка оказалась любительницей покричать... Впрочем, с ролью молодой мамаши Элька освоилась быстро. Я вспоминаю про фотографии и лезу в сумочку. Загорелая Элька и пухленькая Ивикка в розовой панамке. Гордая бабушка... Там, на южном море уже лето... Может быть стоило поехать с ними? Не... мне нравится Венниски. Хотя зачем себя обманывать? Мне просто стало казаться, что Мика слишком вживается в роль молодого отца.
Тогда ярким зимним утром, раздался звонок в дверь, я решила, что это опять дежурный электрик или какой-нибудь сантехник (что-то они к нам зачастили), но за дверью оказалась... Сама герцогиня Маргарита Блюм. Семь лет назад после авиакатастрофы, в которой погибли старый герцог и моя "здешняя" мама, а желтая пресса неоднократно намекала на их якобы недвусмысленную связь, Герцогиня в пользу сына отказалась от титула и исчезла со светского небосклона Нордвига, скрывшись от вездесущих папарацци на одном из южных курортов. А вот папа, как и у нас - помог Ивонну... Или наоборот? Подтолкнул к пропасти? Да ну их к черту такие мысли!!!
Мика слегка переоценил предусмотрительность Блюма. Счет, пароли от которого тот заставил выучить Эллинку был одним из счетов семейного фонда, которым управляла герцогиня. Оказывается, Ивонн таким образом фактически содержал мать.
--Когда со счета неожиданно ушли крупные суммы, я понадеялась, что это Ив... выбрался... - рассказывала Маргарита, раскуривая тонкую коричневую сигарету с резким запахом ментола, - Тем более деньги переводили с терминала в Венниски. Но... Ив дал бы о себе знать... Тогда я наняла частного детектива и когда он положил передо мной на стол фотографии: девочки Ланге, и малышка... все стало ясно... Ивонн... он же ведь ужасный упрямец, совсем как отец...