— Найдутся, — кивнул Иван, прикидывая, чем выгоднее с дачниками рассчитываться и какой процент определить себе за посредничество. А заодно размышляя, что полезного может найтись за дверью в другом конце библиотеки.

И тут веревка, второй конец которой остался на вольном воздухе у Тима, резко задергалась. Книгун побледнел, да и Ивану стало не по себе. Ловушка?! Ведь кто-то же посадил у входа тот, вскоре увядший кустик, то есть был здесь и недавно, и пытался замаскировать лазейку…

Выскочив из подвала, искатели книг обнаружили живого и невредимого, но перепуганного Тима.

— Живучий! — пробормотал он, указывая на поднимавшиеся от подножия Теплых Гор огромные клубы дыма. Вскоре оттуда послышалось и нетрогательное, но страшное уханье.

— Нас ищет… — скрипнул зубами книгун. — Учуял, нехорошее существо! Небось голоден, злодей.

И тут накатила волна не шибко большого, но всё же ощутимого Ужаса. Захотелось всё бросить и бежать до неведомого Финиша, обгоняя по пути как Птицу-Тройку, так и более передовые средства передвижения.

— Быстро все в подвал! — осенило Ивана. — И колесницу туда же затащим!

— А пройдет?!

Прошла. Впритык, но прошла. Катапульту пришлось открепить, но само транспортное средство протащили в подземелье целиком, несмотря на ступеньки, а там докатили до зала с маленькими окошками. Книгун на удивление сноровисто соорудил подобие метлы из того самого куста и разровнял примятую траву. И тут же, орудуя карманным — карман на всю длину голенища — ножом, передвинул соседний куст, практически не повредив корней, заслонил за собой вход. Землю размел и деловито отряхнул руки:

— Вот так, может, и не заметит.

— Да ты насчет садовых дел прямо дачник настоящий, — заметил Иван. Причем — не с похвалой, а скорее — с опаской.

— Так есть у меня дачка-то, я же говорил. Пришлось привыкать. Но сам-то я — не дачный изверг, так что руку с ножа убери.

Подперев изнутри дверь, Иван, книгун и Тим уселись в библиотеке вокруг стола и вопросительно переглянулись.

— Долго прятаться будем? — озвучил общую мысль Тим.

— Может, оно и к лучшему, тут заночевать, — проговорил Иван. — А с утра в путь. Вечером дачники всегда злее обычного. Бегают, парники закрывают, оборону на ночь занимают. Тут и до самых надежных партнеров не успеешь докричаться, прежде чем мотыга в череп прилетит. А потом ещё к воротам прибьют — прочим в назиданье. У них не забалуешь.

Снаружи не доносилось ни звука. Собаки пока что вели себя спокойно. Иван, прихватив на всякий случай Джулика, заглянул за вторую дверь. Там оказалась винтовая лестница, приведшая в комнату, где окна были обычного размера, но плотно закрыты ставнями, так что и здесь царил полумрак. Зато в остальном — идеальный порядок, даже ковер на полу лежал. Всей-то мебели было — кровать и платяной шкаф, но при этом — всё пугающе огромное. Темное дерево, искусная причудливая резьба — геральдические звери среди цветочных гирлянд. На такую кровать не приляжешь, подумал Иван, на ней можно только возлежать. Неужто они попали в лежбище великана, может, того самого Циклопа, или уж совсем не повезло — к одному из титанов, что с вождями легендарных греков месило устроили — в Темном Прошлом за Светлое Будущее. После этого гору Олимп признали культовым местом для последующих туристов. Но были и незавизированные в учебниках слухи, что вообще-то титаны по причине своей лени были людоедами. И посему, как подумал Иван, как бы здесь не влипнуть — не в доблестное приключение, а в бытовые щи необъятного размера и разлива.

Иван для верности порылся в ящиках, поискал какой-нибудь тайник с оружием и боеприпасами, но тщетно. Но на скрипнувшую под ногами половицу он мгновенно обратил внимание. Поспешно откинул ковер, нашел слабую дощечку. Ничего не произошло. Он несколько раз нажал на паркетину, стараясь вытащить ее или сдвинуть. Слабый шорох заставил его поднять глаза. В деревянной обшивке ближайшей стены одна из панелей слегка отошла. Иван схватил ее и дернул, едва не сорвав ногти. Открылась узкая ниша, в которой лежал сверток в серой ткани.

Он развернул ветхую, рассыпавшуюся под пальцами материю и долго рассматривал находку, не в силах понять, что же это такое и зачем нужно было так тщательно прятать сей предмет. Более всего он походил на столовую лопатку, которой на немногочисленных пиршествах в конференц-зале бывшего архива, то есть теперь в штаб-квартире архивных, раскладывали по тарелкам культовые блюда постцифрового мира — тушеные грибы и куски свиного пирога. Или что-то на сие похожее внешне.

Но найденная сейчас штуковина была не в пример больше и внушительнее, из узорчатого металла с густым золотым отливом. Рукоять была резная, темного дерева, но изрядно потертая, удалось разглядеть лишь единственное ее украшение — едва намеченные три то ли собачьих, то ли волчьих головы. И, главное — найденный предмет в рот явно не пролезал. Разве что к ранее упомянутому великану. Или титану с древней драки.

За шторкой в еще не осмотренной комнате раздался скрежещущий звук, Иван с Джуликом привычно изготовились к неприятностям. Звук продолжился, и в придачу послышался ноне непринятый в нашем культурном обществе мат. Заинтригованный Иван отогнул шторку и увидел Мерлина, точнее — его часть, которая пыталась выбраться из устройства, прежде называемого «одноместным лифтом», и забрать с собой из него и вторую часть Мерлина.

— Здорово, отец! — радостно поприветствовал Мерлина Иван. Теперь уж тому придется на вопросы ответить — заднее свое место в лифте же не бросишь. — Помощь нужна?

— Ты особливо не выпендривайся и на техполомку не рассчитывай. Я наперед знаю, что сломается, поэтому кустик для вас и оставил, чтобы зашли и помогли. Так что принимайся за дело, только створки-двери не покорежь.

Но первая попытка извлечения мудреца не удалась. И тогда на помощь Ивану пришел Тим. Два героя-труженика (книгун в то время шлялся в другой комнате), напевая песню «Вышел в степь донецкую Мерлин или кто», смогли, не повреждая целостности оболочки, вытащить его наружу.

Отдышавшись, Мерлин изобразил из себя радушного хозяина и согласился ответить на пару вопросов. Конечно, по славной традиции просили ответить на три вопроса, но третий вопрос был «откачен» — т. е. пошел как бы в карман хозяину за ответ на остальные вопросы, в которых, как сказал Мерлин, будет «обналичена» Истина.

Первый вопрос задал, угробив попусту, сгоряча, Тим.

— А ты правда тот самый Мерлин? Ну, из мультфильма прежнего? От лорда Диснея? Приятель самого короля Артура? Того, у которого Ножик в камне застрял, а вокруг все сволочи насмехались…

— А что, не похож? Ну, извините, без спецодежды. Вот, за валенками своими пришел. Что там у тебя? А, мастерок! Ну раз нашел, значит… В общем, себе оставь, вещь хорошая, пригодится.

— Так это что? — вырвался второй вопрос у Тима.

— Сказано же тебе — мастерок! Орудие труда Мастера Каменщика. Символически предназначен для распространения связующего цемента братской любви ради завершения строительства великого здания франкмасонства шапочным камнем^[11].

— Что за камень такой? Никогда не слышал.

— Это Камень, с которого ворогов закидывали шапками! А потом уж начинались собственно боевые действия. Или не начинались… Понимаешь?

— В случае удачного попадания шапкой по шапке вражескому начальству.

— Вот! Сообразительный ты, оказывается. Значит, и с остальным разберешься. В общем, некогда мне тут с тобой, я только за валенками заскочил. А с мастерком осторожнее! И вообще, я как честный провидец на обещанные два вопроса ответил. И даже на половину третьего.

— Опять загадками говоришь? Нет, чтоб инструкцию дать или благостное совещание устроить? Мастерок чего, только по любви и функционирует?

— Да нет, на случай, когда одной братской любви недостаточно, у него один край заточен остро.

Иван осмотрел мастерок, убедился, что Мерлин не врет, и торопливо заговорил: