"Соответственное распоряжение" по списку 32 лиц, в том числе и о Достоевском, было сделано 9 июля 1875 г. "Федор Михайлов Достоевский на основании предложения г. управляющего Министерства внутренних дел от 9 июля прошлого года за № 243S от надзора полиции освобожден", — извещал Трепов новгородского губернатора 5 января 1876 г.[1690]

Возможно, это уведомление и не поступило бы в новгородскую канцелярию, получавшую донесения о Достоевском из Старой Руссы (где с 4 июня 1872 г. за ним был, немедленно по его приезде, учрежден надзор), если бы сам новгородский губернатор, получивший 27 декабря 1875 г. донесение от старорусского исправника о выезде Достоевского в Петербург, не поспешил бы 30 декабря уведомить о том петербургскую полицию[1691]. Уведомление Трепова о снятии надзора над Достоевским было получено в Новгороде, судя по помете на нем, "8 января 1876 года"[1692].

Тут же, поверх строчек, карандашом был набросан текст:

"В последствие рапорта вашего от минувшего декабря за № 97 даю знать, что по отзыву Санкт-петербургского градоначальника Федор Достоевский <…> от надзора полиции освобожден".

Слева приписка:

"Старорусскому уездному исправнику. 9 января. № 122"[1693].

Дошло ли уведомление о снятии надзора над Достоевским в Старую Руссу? Собираясь в 1879 г. за границу, Достоевский по-прежнему "подавал просьбы" о паспорте, так как в качестве бывшего ссыльного, как рассказывал он Н. А. Любимову, — он получал "заграничные паспорта каждый раз особым, медленным путем"[1694].

А. Г. Достоевская, получавшая в Новгороде все бумаги для этой поездки, очевидно, не заметила никакого облегчения в поднадзорном положении Достоевского и считала, что надзор "продолжался до 1880 г., когда во время Пушкинского празднества Федору Михайловичу пришлось говорить об этом с каким-то высокопоставленным лицом, по распоряжению которого секретный надзор и был снят"[1695].

Однако, судя по письму к Достоевскому "состоявшего при е. и. в. великом князе Константине Николаевиче" А.А. Киреева[1696], этот разговор мог иметь место еще в феврале или в начале марта 1880 г. 10 марта Киреев писал Достоевскому, что министр внутренних дел Л. С. Маков заверил его, "повторив <…> то, что он уже передавал Достоевскому", т. е. что снятие полицейского надзора над ним "не встретит никакого препятствия". Объясняя Достоевскому, что "никто, кроме него самого, не имеет права делать какие-либо заявления" от его имени, он просил Достоевского доставить к нему "для большей скорости" докладную записку его к министру[1697]. В письме Киреева год не указан. А. Г. Достоевская датирует письмо условно, обозначив в скобках — 1879 г.[1698]

Л. П. Гроссман, очевидно, на основе указаний А. Г. Достоевской, датировал письмо Киреева к Достоевскому и докладную записку Достоевского в Министерство внутренних дел 1879 годом[1699]. Документы III Отделения позволяют датировать и письмо Киреева и докладную записку Достоевского 1880 годом: отношение министра внутренних дел Л. С. Макова (№ 1168), содержавшее изложение докладной записки Достоевского, поступило в III Отделение 20 марта 1880 г.

Маков писал:

"Отставной подпоручик Достоевский обратился с прошением, в котором объясняет, что хотя на указе его об отставке не обозначено, чтобы он, проситель, состоял под надзором полиции, но надзор этот продолжается и поныне, так как об этом ему было сообщаемо III Отделением собственной его императорского величества канцелярии, каждый раз при обращении его с просьбами об увольнении за границу. Ввиду сего г. Достоевский ходатайствует о прекращении надзора за ним. Усматривая из дел Министерства внутренних дел, что отставной подпоручик Достоевский состоял в С.-Петербурге под надзором полиции как судившийся по делу Петрашевского, но от такового надзора освобожден в 1875 году, по соглашению с бывшим Главным начальником III Отделения собственной его императорского величества канцелярии генерал-адъютантом Потаповым, считаю долгом сообщить об изложенном вашему превосходительству, покорнейше прося почтить уведомлением о вашем по настоящему ходатайству г. Достоевского заключении"[1700].

Мог ли Маков, обещавший Достоевскому через высокопоставленных лиц помощь в снятии надзора, продержать прошение Достоевского больше года? Несомненно, оно "для достижения желаемого результата", как писал Киреев, торопивший Достоевского подать заявление, было немедленно передано в III Отделение. И хотя Маков в своем отношении напоминал, что Достоевский по соглашению Министерства внутренних дел с III Отделением еще в 1875 г. был освобожден от надзора (возможно, он знал об этом, когда заверял Киреева, что никаких препятствий к освобождению Достоевского от надзора не будет), III Отделение для заключения о ходатайстве Достоевского вновь, как и в 1875 г., начинает наводить о нем справки. 1-я экспедиция запрашивает в 3-й сведения о Достоевском.

На запросе помета:

"литератор".

"По 1-й экспедиции есть дело… по 3-й экспедиции сведений нет", — следует ответ — такой же, как и в 1875 г.[1701]

В подготовленной в III Отделении подробнейшей "справке" о Достоевском, "суждением в 1849 году за участие в замыслах преступника Буташевича-Петрашевского…", прошедшем каторгу, солдатчину и военную службу до 1859 г., указывалось:

"В ноябре того же года последовало всемилостивейшее соизволение на дозволение Достоевскому жительства в С.-Петербурге, с продолжением за ним секретного надзора.

В июне 1875 года по соглашению министра внутренних дел с III Отделением Достоевский от такового надзора освобожден и затем о подчинении его вновь секретному надзору полиции переписки в III Отделении не производилось.

Федор Достоевский известный наш литератор, в последнее время он издавал газетный листок под названием "Дневник писателя""[1702].

По рассказам А. Г. Достоевской, так же рассуждали и "компетентные лица", уверявшие его, "что раз ему дозволено быть редактором и издателем журнала "Дневник писателя", то нет сомнения, что секретный надзор за его деятельностью снят"[1703]. Сам Достоевский, просивший о прекращении за ним надзора, писал, что высказываемые им на сотнях страниц убеждения политические и религиозные "не могут подать повод к тому, чтобы заподозрить его политическую нравственность", и напоминал, что со времени его помилования и возвращения его гражданских прав прошло 25 лет[1704].

III Отделение ответило министру внутренних дел, что "со времени освобождения Достоевского в 1875 году от надзора в III Отделении не производилось никакой переписки о подчинении его вновь гласному пли секретному надзору полиции"[1705].