Могут быть выдвинуты возражения, что и в западном кинематографе есть фильмы, которые учат доброте, правильной этике и т.п. — Да, в западном кинематографе действительно есть фильмы, которые многими воспринимаются именно в таковом качестве, однако в действительности они никого и ничему добродетельному не учат, поскольку и в них прежде, чем явить свою доброту, их положительные герои уже как-то сделали деньги (например, «Красотка», «Ловушка для родителей», «Двое: я и моя тень»[266], уйма голливудских «рождественских сказок»), либо милостью сценаристов обрели запредельную «крутизну» такого уровня, которая недостижима в реальной жизни (например, многочисленные фильмы с участием Стивена Сигала, Сильвестра Сталлоне, Брюса Уиллиса).
Но то, что подавляющему большинству простых людей требуется в жизни — честным созидательным трудом выработать благополучие своей семьи и общества — это не тема художественного творчества, предназначенного для широких масс: поскольку организационные принципы толпо-«элитаризма» не предполагают решение этой задачи в жизни, этому нет места в жизни толпо-«элитарных» обществ и соответственно искусство не способно этому учить людей.
Последнее и отличает произведения искусства толпо-«элитаризма» от лучших произведений искусства так называемого «социалистического реализма» советской эпохи, которые работали на воплощение определённых идеалов общественной в целом значимости в жизнь.
Конечно, «элита», — более образованная, чем простонародье, и потому понимающая последствия пороков, — заказывает для своего развлечения иные художественные произведения, в которых поменьше секса, «крутизны», культа денег, и в которых выражаются какие ни на есть идеи (масштаба от личностного до общечеловеческого), однако эти идеи по их сути (вне зависимости от масштаба) актуальны не для жизни всего общества, а исключительно для жизни «элиты» на всём готовом за счёт остального общества. Эта составляющая художественного творчества с грифом «не для всех» не носит столь беззастенчиво развращающего характера, как массовое искусство в тех же культурах, предназначенное для простонародной толпы в толпо-«элитарном» обществе. Однако остающаяся в умолчаниях идеализация «элиты» в условиях толпо-«элитаризма» сама по себе развращающа.
Оправдание такого положения дел в искусстве и, прежде всего,— в искусстве для широких масс — ссылками на то, что «спрос рождает предложение», в данном случае не проходит, поскольку вне зависимости от того, понимают это деятели искусств и шоу-бизнеса (а так же и зрители) либо же нет, искусства оказывают то или иное воспитательное воздействие на подрастающие поколения. И это воздействие тем более результативно — чем более доступны произведения художественного творчества людям, и прежде всего — детям и подросткам.
Причина этого в том, что в процессе взросления все люди без исключения проходят возрастные периоды, когда они воспринимают из поведения окружающих и культуры (включая и произведения искусства) образцы поведения для себя без самостоятельного их осмысления и переосмысления. Это может происходить потому, что в детском и подростковом возрасте люди ещё не обладают всеми необходимыми знаниями для того, чтобы понять, соответствуют предлагаемые им образцы поведения Добру либо Злу, или же в зависимости от сопутствующих обстоятельств могут быть либо тем, либо другим. Неразвитость волевых качеств тоже может содействовать растлению даже в тех случаях, если ребёнок (подросток) понимает, что с ним происходит, и осознаёт вредные, возможно необратимые, последствия происходящего: при безволии действует алгоритмика стадно-стайного поведения[267].
Вследствие действия названных факторов индивид в толпо-«элитарной» культуре может стать жертвой растления раньше, чем будет способен осознать, что с ним делает общество и к каким последствиям это ведёт для него самого, для его потомков и общества в целом. В толпо-«элитаризме» такого рода растление подрастающих поколений обществом и его культурой носит массовый характер, и в подавляющем большинстве случаев последствия для личности необратимы; вопрос только в тяжести этих последствий.
В условиях толпо-«элитаризма», на воспроизводство которого работают все общественные институты, единственная возможность уберечь подрастающего человека от растления — праведное семейное воспитание, к которому однако подавляющее большинство семей не способны, поскольку старшие в них были растлены сами некогда в прошлом и не обладают знаниями и волевыми качествами, необходимыми для того, чтобы своих детей и их друзей защитить от пагубного воздействия окружающих и культуры.
Всё это означает, что если двадцать лет непрестанно показывать по телевидению всевозможную «крутизну», культ денег, секс, пороки «в меру» как норму общественной жизни, роскошную жизнь «элиты» на всём готовом, то выросшие на этом поколения воспримут всё это и некогда показанное им на экране будут воспроизводить в своей жизни по возможностям каждого, в меру его развращённости. Поколения, растлённые такой политикой, действительно породят спрос на такое «искусство», которое в дальнейшем будет развращать их детей и внуков, воспроизводя общество человекообразных недолюдков в преемственности поколений.
Если же на протяжении двадцати лет показывать по телевидению мечту — идеалы праведной жизни всего общества на основе труда всех, то в составе новых поколений будет существенно меньше нравственно-этически разложившихся недолюдков, вследствие чего реальная жизнь общества будет ближе к воплощению мечты о всеобщем благоденствии в преемственности поколений.
Т.е. вопрос о том, что и как показывать на экранах и подавать людям в иных формах художественного творчества и в образовательных программах, — это не вопрос о «свободе» художественного творчества и «свободе» самовыражения художников в искусстве (особенно в таком искусстве, как кинематография, требующем изрядных капиталовложений в каждое произведение). Это — вопрос политики: кого воспитываем посредством искусства — человеков? либо человекообразных недолюдков?
И если государство действительно демократическое, то есть работает на общество и воплощение в жизнь его жизненных интересов, — то оно обязано подавлять и искоренять «свободу» бессовестного художественного творчества, и поддерживать свободу художественного творчества, исходя из того, что свобода — совестью водительство Богом данное.
Содержание же российского постсоветского телеэфира и некоторых учебных курсов в системе всеобщего образования таково, что вывод однозначен: постсоветская государственность — антинародная и без признаков того, что в обозримой перспективе она изменит своё качество сама собой. Но это — не выражение «человеческой природы» и не стихийное стечение житейских обстоятельств, а глобальная политика, целенаправленно проводимая в русле библейского проекта порабощения человечества от имени Бога. И этой политике беззастенчиво служит постсоветская российская государственность вследствие того, что подавляющее большинство бюрократов в РФ по состоянию на 2010 г. — носители опущенного в противоестественность типа строя психики, сложившегося на основе типов строя психики скотского и зомби.
Фактически культ пороков в толпо-«элитарных» обществах, устойчивых в преемственности поколений, является генератором и стимулятором биологического вырождения некоторой части населения.
Все пороки без исключения так или иначе оказывают воздействие на генетику, и соответственно — на потенциал личностного развития — будущих поколений. И это воздействие во всех случаях без исключения носит вредоносный характер: иначе бы пороки не назывались пороками и не порицались бы в исторически устойчивых культурах как антиобщественное зло.
Различие между пороками только в том, что одни оказывают большее воздействие на геном (хромосомный аппарат и митохондриальную ДНК) — к их числу принадлежат употребление алкоголя, табака, более тяжёлых наркотиков.