И поскольку рыночная саморегуляция порождает монопольно высокие цены на продукты некоторых видов деятельности (в том числе и на управленческие услуги общественного в целом уровня значимости), то все Откровения Свыше и этические нормы нравственно здравых культур обязывают всякого индивида в той или иной организационной форме возвращать избыточно им полученное обществу (финансирование общественно значимых проектов и некоммерческих по своему характеру видов общественно полезной деятельности) и непосредственно малоимущим при сложившейся «конъюнктуре рынка» (разного рода адресная помощь).

Но вопреки этому исторически сложившаяся система образования в толпо-«эли­тарных» культурах ориентирована на воспроизводство в преемственности поколений такого рода монополии на наиболее социально значимые знания и навыки, поскольку она является средством, позволяющим «элите» воспроизводить свой статус в преемственности поколений и взимать монопольно высокую цену за продукт своей какой ни на есть трудовой деятельности и получать так называемую «статусную ренту», не обусловленную никакой трудовой деятельностью.

Собственно на это и намекали французские социологи в интервью, выдержки из которого мы привели в начале раздела 10.7.

———————

Предпосылки к тому, чтобы образование стало сферой профессиональной деятельности, создало появление письменности. С появлением письменности люди стали в текстах фиксировать своё понимание тех или иных проблем в жизни общества, путей и способов их решения, описывать события прошлого и настоящего, возможного по их мнению будущего и деятельность в потоке этих событий. Лишённому хронологии эпосу стали сопутствовать исторические хроники, в которых все события соотносились с точными календарными датами. На основе письменности опыт и знания, зафиксированные в текстах, стали доступны для освоения вне прямого личностного общения носителей знаний и навыков и тех, кто желал их освоить. Благодаря этому опыт и знания ушедших поколений стали доступны для освоения потомкам. Грамотность стала социально значимым навыком, открывавшим перспективы, в принципе закрытые для неграмотных — как индивидов, так и социальных групп и обществ в целом.

С течением времени объём накапливаемых культурой текстов нарастал, а тексты тиражировались и сосредотачивались в библиотеках, которые функционировали большей частью при храмах. Храмовые библиотеки, содержавшие тексты по всем отраслям знания, стали центрами образования на текстуально-книжной основе. Монополистом в деле предоставления образовательных услуг на профессиональной основе стала знахарская корпорация, в чьём ведении были храмы и их библиотеки. Однако:

·  В процессе воспроизводства самой себя в преемственности поколений знахарская корпорация строила образование по-преж­не­му на чувственно-интуитивной основе, дополняя его текстуально-книжным образованием. Её воспроизводство в своей основе имело отбор кандидатов-пре­тен­дентов, которым предоставлялся доступ к некоему эзотеризму.

·  При предоставлении образовательных услуг обществу вне самой знахарской корпорации текстуально-книжная основа первенствовала, а чувственно-интуитивная оставалась в умолчаниях — её освоение по-прежнему оставалось в компетенции семейного образования. Однако, воспитание и образование в семье всегда не свободно, а «форматируется» господствующей куль­­турой, а культура толпо-«элитарного» общества так или иначе ориентирована на подавление личностного потенциала развития всех — в том числе и за счёт подавления развития личностной культуры чувств и интуиции и разрушения взаимосвязей компонент психики и хаотизации её алгоритмики.

Т.е. знахарство обеспечивало образовательное преимущество «элиты» над простонародьем (за счёт большей узко специальной и общей информированности «элиты»), и своё собственное превосходство над «элитой» (за счёт превосходства в чувственно-поз­на­вательных навыках). Эту проблематику мы затронули в разделе 3.1 в аспекте следствий — мировоззренческого разделения толпо-«эли­тар­ных» обществ, которое не является социально-стихийным явлением, а представляет собой результат деятельности двух систем образования: для знахарства, и для толпы — «элиты» и простонародья.

———————

Описанным выше характеризовался начальный период становления системы образования, действующей на профессиональной основе.

В последующем, — примерно во времена появления первых университетов[215] в средневековье, — знахарство перестало оказывать систематические образовательные услуги вне самой знахарской корпорации подобно тому, как это было во времена Аристотеля и Александра Македонского (см. раздел 3.1).

Это стало для знахарства возможным потому, что на основе текстуально-книжного образования сформировалась корпорация «книгочеев», в большинстве своём не освоивших чувственно-ин­ту­и­ти­в­­ную составляющую образования вообще или вопреки чувствам воспринимающих Жизнь исключительно через тексты, которые стали для книгочеев своего рода «информационными фильтрами»: в том смысле, что если нечто в «авторитетных» книгах описано как истина, то оно для книгочея существует (либо существовало) и в Жизни как истина; а если в «авторитетных» книгах не описано либо в книгах говорится, что этого не может быть, а в Жизни с этим книгочей столкнулся, то это для него лично — «обман чувств» или «помрачение ума», а свидетельства очевидцев — «бред» или «заведомый вымысел»[216].

И эта корпорация «книгочеев» стала монополистом в толпо-«элитарных» культурах в деле оказания толпе образовательных услуг на профессиональной основе — и «элите», и простонародью. Наука с грифом «для толпы», положенная в основу образования, предварительно уже была «отформатирована» знахарской корпорацией под свои цели через свою периферию в науке, о чём речь шла в разделе 10.6.

Эта система образования под грифом «для толпы», в том числе и «элитарной», в толпо-«элитарном» обществе — вне знахарской корпорации — издавна воспринимается как единственно возможная, безальтернативная и эффективная. Именно вследствие этого французские социологи в цитированном выше интервью и не высказывают каких-либо претензий к официальной науке, на основе которой сложилась система образования, роль которой в воспроизводстве в преемственности поколений «элиты» (а по умолчанию — толпо-«элитаризма») они обсуждают.

———————

 Под давлением геополитической конкуренции государств друг с другом система образования в историческом развитии обществ открывала доступ к образованию тем социальным группам, для которых в прошлом она была недоступной. Дело в том, что в геополитической конкуренции выигрывают те общества, которые превосходят своих конкурентов по качеству населения: его коммуникабельности (предопределяющей возможности взаимодействия индивидов), многогранности и высоты профессионализма, мобильности между отраслями деятельности, обеспечиваемой многогранностью профессионализма[217]. Качество населения на основе исторически сложившейся культуры создаётся как институтом семьи, так системой образования[218], которые, в свою очередь, оказывают воздействие на культуру общества как на информационно-алгоритмическую систему.

Но на протяжении всего времени своего развития в условиях толпо-«эли­таризма» система образования строилась с учётом пожелания, высказанного Александром Македонским, чью переписку с Аристотелем по это­му вопросу мы приводили и анализировали в разделе 3.1.

При этом в своём историческом развитии на протяжении многих веков система образования, осуществляемого на профессиональной основе, вовлекала в себя всё большее количество детей и молодёжи, а потом и изрядной доли взрослого населения. В результате в наши дни в так называемых «развитых странах» какое ни на есть всеобщее образование стало обязательным для всех детей, поскольку без него невозможна профессиональная деятель­ность практически ни в одной отрасли, и оно же в большинстве государств является основой для получения «высшего образования», которое почти автоматически открывает дорогу обладателю диплома в большинстве стран в экономически не плохо обеспеченный «средний класс» (постсоветская Россия к числу этих стран не принадлежит).