— Очень красивое имя, малышка, как раз для очень красивой и храброй девочки, которая уже не плачет. Я знаю, что тебе больно, но ожог не такой уж большой. Мы сейчас смажем его охлаждающей эссенцией, и тогда тебе станет легче. Через пару дней все заживет, даже рубца не останется…

Врач поднял взгляд на Деирдре, чтобы дать ей дальнейшие указания, однако тут в разговор вступила Нора.

— Господин доктор, вы не могли бы также посмотреть вот сюда? — спросила она, указывая на руку Люсиль. — Кажется, у леди Уоррингтон ужасная боль, но я ничего не вижу…

— А врач лечит какого-то негритянского ублюдка, вместо того чтобы позаботиться о леди! Невероятно…

Нора не слышала, кто из столпившихся вокруг гостей произнес этот упрек, но она и не хотела этого знать. Врача, казалось, это тоже не интересовало. Он с сожалением оторвал взгляд от красивого лица Деирдре, от ее черных локонов и быстро осмотрел руку леди Уоррингтон, а затем покачал головой:

— Там ничего нет. Может быть, небольшое покраснение, которое плохо видно при таком свете. Главным образом, это просто шок… Вы должны, миссис…

— Леди! — резко поправила его Люсиль.

Как только врач обратил на нее внимание, она прекратила орать.

— Леди Люсиль Уоррингтон, — покорно представила ее Нора.

— Принесите леди Уоррингтон… — молодой врач вежливо поклонился, прежде чем продолжить свою речь, — большой бокал ромового пунша. Она должна успокоиться. Как только внутреннее жжение вытеснит наружное…

Нора подавила улыбку. Она обратилась к гостям и озабоченным слугам, которые появились следом за белыми гостями и со страхом смотрели на обожженную маленькую девочку.

— Вы слышали, леди и джентльмены? Небольшое происшествие, не случилось ничего серьезного. Мэдди, Кеша… Вы слышали, что сказал доктор. Пусть Адвеа передаст сюда большую кружку своего замечательного ромового пунша. Пожалуйста, угощайтесь все, уважаемые дамы! Наша повариха делает пунш с фруктовыми соками и сахаром. Он прекрасно освежает и не слишком крепкий…

С этими словами Нора оставила леди Уоррингтон на попечение других утешителей, которые буквально столпились вокруг нее. Между тем Деирдре и молодой врач помогли Нафии подняться на ноги. Нора кивнула врачу:

— Идемте, доктор… то есть если вы разрешите мне воспользоваться вашей помощью. У нас на кухне есть довольно большая аптека. Если вы хотите перевязать ожог…

Нора и сама могла бы это сделать, но ей хотелось выслушать профессиональное мнение. Свои познания в медицине она почерпнула от одного врача, который более двадцати лет тому назад работал в трущобах Лондона, а также от женщин-травниц с Ямайки и из Африки.

Доктор кивнул.

— С удовольствием. Но если вы позволите, сначала я представлюсь: Виктор Дюфрен… К сожалению, никакой не лорд. Наверное, я единственный человек такого рода в столь блестящем обществе…

Нора рассмеялась.

— Мы также до сих пор не купили себе дворянский титул, — заявила она без особых церемоний. — Меня зовут Нора Фортнэм, и вам, конечно, это известно. Я не знаю, кто вас сюда привел, но он, наверное, сказал вам, как зовут хозяйку дома. А это моя дочь, Деирдре… Деирдре, почему ты так смотришь на доктора Дюфрена? Ты не хочешь снова пойти потанцевать? Тебя, наверное, уже ищут…

Девушка покачала головой так энергично, что из ее прически выпала пара цветков.

— Нет… я пойду с вами… конечно… я могу помочь…

Нора не подала виду, что она удивлена предложением Деирдре. Вообще-то ее дочь нисколько не интересовалась медициной, о чем Нора сожалела. Однако сегодня, наверное, ее участие можно было объяснить заботой о Нафии. И к тому же казалось, что доктор Дюфрен пробудил в ней любопытство.

Молодому врачу тоже явно понравилось общество Деирдре. Он последовал за ней, когда она пошла по дороге через сад к кухонному дому, и обнаружил пятна травы на ее белом платье.

— Вы испачкали свое прекрасное платье, когда опустились на колени, мисс Деирдре, — сказал он своим мягким голосом, в котором звучало сожаление, — но зато утешили малышку.

Он ласково взъерошил курчавые волосы Нафии. Девочка продолжала тихонько всхлипывать и еще сильнее пачкала платье Деирдре, цепляясь за него и тычась заплаканным лицом в подол.

Деирдре, наморщив лоб, осмотрела себя.

— Ох, — вздохнула она. — Как глупо. Пятна от травы. Их, наверное, уже не удастся вывести. — Затем она улыбнулась. — Но, наверное, можно будет выкрасить всю юбку в зеленый цвет. Или нет, момми?

Нора пожала плечами.

— Посмотрим, — сказала она. — Мне нужно взглянуть на это при дневном свете. А сейчас отпусти юбку, если можешь, Нафия, тебе уже не нужно использовать ее в качестве носового платка.

Она поискала в карманах своей юбки и наконец вытащила оттуда носовой платок, который и подала малышке.

— Вот, Нафия, теперь высморкайся и веди себя как большая девочка, иначе что подумает о тебе доктор? Ты поблагодарила его? Еще раз большое вам спасибо, доктор Дюфрен…

Нора быстро сменила тему. Если доктор Дюфрен жил в колонии, его могло неприятно поразить то, что Деирдре разбиралась в чистке и покраске одежды. Большинство женщин из высшего общества предоставляли заботу о своем гардеробе черным служанкам и проявляли мало понимания, скорее, вели себя весьма несдержанно, если тем не удавалось устранить какое-то пятно. Теперь Норе очень хотелось, чтобы Деирдре не вела себя как избалованная дурочка и молодой доктор не воспринимал ее как невежественную дикарку.

— Вы… практикуете в Кингстоне, не так ли? — осведомилась Деирдре у гостя. Тоже не очень обдуманный вопрос. Фортнэмы, без сомнения, уже услышали бы о том, что в городе появился новый врач.

Но Деирдре тут же поправила себя.

— Откуда вы приехали? — непринужденно спросила она.

Доктор Дюфрен улыбнулся, и Нора увидела небольшие морщинки возле его губ. Это был серьезный молодой человек, который, однако же, любил посмеяться. Она нашла своего гостя чрезвычайно симпатичным.

— Прямо из Европы, — невозмутимо сказал он, когда они заходили в кухню.

Кухня в Каскарилла Гарденс была открытой и просторной, как и весь главный дом. Через нее можно было выйти в сад и на огород, в котором Нора выращивала лекарственные растения, а также к чистому ручью, из которого поварихи брали воду. Дюфрен с удовольствием отметил, что там было чисто, везде царил порядок. Девочки-служанки мыли посуду и скребли горшки. Нора дружелюбно поприветствовала их, похвалила повариху за великолепную еду, а затем повернулась к маленькому шкафу, в котором хранила очень важные и полезные при небольших ранениях лекарства. Доктор Дюфрен быстро проверил перевязочный материал, мази и лосьоны.

— Я в последние годы изучал медицину в Париже и в Лондоне, — рассказывал он при этом и в конце концов выбрал два препарата. — Я бы взял вот это. Календула и столетник годятся для лечения ожогов, если только они не приготовлены на основе свиного жира.

— А что вы думаете по поводу свежего алоэ вера? — спросила Нора, хотя Деирдре, собственно, больше интересовала информация о происхождении и карьере ее гостя. Однако Нора была прирожденным лекарем. Она указала на одно из больших мясистых растений, росших в саду рядом с открытой кухней.

— Я беру пару листьев, снимаю с них кожицу, делаю пюре, а потом — компресс.

Доктор Дюфрен кивнул.

— Можно взять также творог, если он есть у вас под рукой. Однако компресс с алоэ вера — это интересно. Такого мы в Лондоне не применяли… — Он вышел из кухни, отломал листок, снова зашел в помещение и внимательно рассмотрел его.

Нора засмеялась.

— Наверное, потому, что алоэ вера там не растет, — поддразнила она его. — А мы его часто применяем. В том числе и как крем для кожи, и как средство для ухода…

— Крем для кожи, который готовит моя мама, делает женщин красивыми, — добавила Деирдре, улыбаясь, как мальчишка-сорванец.

Доктор Дюфрен посмотрел на нее и, казалось, снова растерялся.

— Если ваша красота объясняется именно этим, — в конце концов произнес он, — алоэ вера действительно дар небес…