— Увы, мой друг, — покачал головой бронзовый дракон, — вы взялись следовать древним правилам, а там четко указано, что голосование действительно только в полном составе Старейшин. А теперь, когда мы выяснили, что Азурегос ни сном, ни духом не знает о ваших выборах, разве может Королева одобрить назначение Аригоса?
Кажется, Аригос каждый раз реагировал на упоминание своего имени только резкой бледностью и растерянностью.
— Стоит ли упоминать, — спросил Ноздорму, — что до тех пор, пока выбор Стаи не будет одобрен Королевой, вы не имеете права проводить церемонию?
Залиарос, стиснув зубы, кивнул.
— Так и думал, что вы тщательно изучили древние манускрипты, — закончил Ноздорму.
— Раз так, — сдался Залиарос, — мы попробуем найти Азурегоса.
Резкий шум перекрыл все происходящее. В висках сдавило так, что перед глазами Калесгоса в секунды потемнело. Почему никто не замечает происходящего с ним? Лазурному дракону хотелось кричать, хотелось вырваться из тех огненных цепей, что сковали его разум, подчинили его себе, не давая вырваться из оков.
Как марионетка, он склонил свою голову, совсем не желая этого, и произнес, ни слова не понимая из того, что сам же говорит:
— Я могу найти турмалинового дракона.
Залиарос перевел удивленный взгляд на молодого лазурного дракона.
— Зачем же тебе заниматься этим? Ты связан службой, Калесгос…
Владевшая им сила еще не отпустила разум Калесгоса, и он только и мог, что наблюдать, как решается его судьба, не в силах сопротивляться ей. Вся его сущность бесновалась под непроницаемой маской спокойствия, он извивался и корчился в агонии, тогда как на самом деле стоял ровно и глядел, не отрываясь, в сторону Королевы.
Тело Калесгоса вдруг обмякло, одна нога почти подкосилась, и он буквально рухнул на это колено перед Троном.
— Я прошу Королеву, — скороговоркой произнес посол лазурной стаи, — освободить меня от службы и позволить найти девятого Старейшину Синей стаи.
Алекстраза не совсем понимала происходящее. Появление Ноздорму лишило происходящее логичности и последовательности, и обернулось для визита Синей стаи совсем не тем, на что они сами рассчитывали.
Стоявший на коленях Калесгос молил Свет, Титанов, предков, кого угодно, лишь бы это испытание кончилось как можно быстрее, и Королева вынесла свой вердикт.
— Ты должен помочь своей Стае, Калесгос, — решила, наконец, Алекстраза, и из уст лазурного дракона вырвался вдох облегчения.
Уже самостоятельно он поднялся с колен, и хотя изнутри его всего трясло, внешне, к его удивлению, это никак не проявлялось.
Аспект Времени отстраненно глядел в сторону арки, ведущей на заснеженную террасу. Дамы Драконьего союза к тому времени, наверное, уже определились, кому достается первенство обольстителя, но Калесгос не слышал их выводов. Только Старейшины, едва сдерживая кипевшие внутри них страсти, почтительно склонили головы перед Королевой драконов. Даже Алекстраза уже не источала ту уверенность, как в самом начале этого визита.
В тот же момент со стороны террасы раздались крики стражи:
— Предательство! К оружию!
Только это смогло стряхнуть с Калесгоса охватившее его оцепенение.
С пиками наголо лазурные дракониды выскочили вперед, спрятав опешившего Аригоса за их широкими спинами. Красные стражники окружили Королеву стеной из щитов и копий. Оставшиеся без защиты Старейшины сбились вместе.
Ноздорму виновато улыбнулся Алекстразе.
Черный, будто весь покрытый сажей, дракон с нескрываемым любопытством в голубых глазах глядел на испугавшихся собратьев-драконов с заснеженной террасы.
Аспект Времени, преодолев разделявшее их расстояние, легонько толкнул черного дракона обратно на балкон. Голова молодого дракона спряталась, но очень быстро показалась вновь. Он явно не разделял ужаса ощетинившихся копьями охранников Королевы. Тогда Ноздорму бесцеремонно щелкнул непослушного дракона по носу, и тот окончательно исчез за колонной.
— Опустите оружие, — приказала Алекстраза и коснулась руки Кореалстраза, с пальцев которого в любой момент готовы были сорваться огненные молнии.
Рубиновые стражники недоверчиво расступились, опустив копья. Кореалстраз с недоверием покосился на супругу, только дракониды Аригоса не двинулись ни на шаг.
— Все, — повторила Алекстраза.
Ноздорому сверкнул янтарными глазами.
— Дорогая Королева, вы спрашивали, зачем я здесь. Так вот причина моего визита уже шею себе свернула, наблюдая за нами, не так ли?
Застигнутый врасплох, черный дракон улыбнулся присутствующим, обнажая ровный ряд верхних клыков. Калесгос услышал, как консорт Королевы пробормотал:
— Если он притащил из прошлого молодого Смертокрыла, мы обречены…
— Что это чудовище делает здесь? — выкрикнул Залиарос.
— Он такое же чудовище, как и вы, только другого цвета, — парировал Ноздорму, не отрывая взгляда от Королевы драконов.
— Кто он, Ноздорму? — тихо произнесла Алекстраза.
Черный дракон медленно нырнул под арку, пригибая голову, и поравнялся рядом с Ноздорму. Дракон был совсем молодым — с тонкими, угловатыми крыльями и незначительными рожками на голове. Даже в облике высшего эльфа, стоявший рядом Ноздорму был одного с ним роста, а в настоящем облике бронзового дракона Ноздорму должен был превосходить его раз в пять по размерам. Но чешуя молодого дракона была черной, как мир, сожженный огнем Смертокрыла, и только это делало его невероятно опасным.
— Перекидывайся, — приказал Аспект Времени черному дракону. — Не пристало тебе королев пугать.
У него это заняло больше времени, чем требовалось. Увидев черного дракона в его человеческом облике, многие ахнули.
Рядом с Ноздорму стоял человеческий ребенок.
— Почти младенец, — прошептала Королева. — Сколько ему?
— По человеческим меркам около двух лет.
— Может, вы объясните, что здесь происходит? — с раздражением спросил Залиарос. — Почему мы должны умиляться этому отпрыску Изменника?
— Мальчик действительно кровный наследник Нелтариона…
— Смертокрыла! — хором ответили Старейшины Синей стаи.
Ноздорму всегда забывал, что все они, кроме него самого, видели существенную разницу, в том, как звали черного дракона.
— Неважно, — отмахнулся Вневременный и будто бы невзначай сказал то, чего так ждала Алекстраза. В его голосе звучала гордость. — Этот мальчик станет новым Аспектом-Хранителем.
Старейшины Синего рода отступили назад к балконной арке — им было спокойней около пропасти с завывающим ветром, чем возле еще одного сумасшедшего Аспекта. Даже Кореалстраз, почувствовав слабость в ногах, схватился за резную спинку Трона. Только Алекстраза не испытывала страха. Она медленно преодолела разделявшее их с Ноздорму расстояние и опустилась перед мальчиком на колени.
Ребенок, одетый в простой коричневый льняной жилет и такие же короткие штаны, с интересом разглядывал венчавшие голову Королевы рога с тяжелыми кольцами из красного золота. Он нерешительно коснулся протянутой к нему руки Алекстразы и улыбнулся, опустив синие глаза долу.
Черные кудряшки и золотистая кожа. Только голубые глаза неуловимо меняли его, но становились неотделимой частью его самого. Алекстразе не доводилось видеть Аспекта Земли ребенком, но одного взгляда хватило, чтобы знать — Нелтарион был бы точно таким же.
— Как его зовут, Ноздорму? — спросила Алекстраза.
— Тарион.
Бедный ребенок. Ноздорму дал ему почти что кличку, лишь окончание имени одного из рода черных драконов и близость к главе ее стаи. Такое имя не подходило Новому Аспекту Земли. Жестокий Ноздорму хотел, чтобы Королева сама выбрала мальчику полное имя. Как будто этот человеческий младенец с невинным выражением лица мог смягчить ее сердце по отношению к черным драконам и заставить забыть все горе, причиненное ими Азероту.
— Смертный ребенок станет Аспектом? — это были первые слова Аригоса, на которые он решился после приветствия.
Калесгос поразился силе ненависти, звучавшей в голосе молодого Лидера. Каждый из присутствующих испытывал к черным драконам разные чувства — от страха до ненависти, — но все же к тем, другим черным драконам. Тем, что парили в небесах Хиджала, сжигая ветви Великого Древа, что атаковали красную стаю в Сумеречном Нагорье. Если этот ребенок действительно потомок Смертокрыла и он не осквернен проклятием Древних, это может стать их спасением. Силы Аспектов в эти дни ослаблены, как никогда ранее.