- Сейчас с вами будут говорить. Слышу в трубке басок с хрипотцой.

- Слушаю вас, товарищ Мирзаханов.

- А-а, узнали?! Так вот, дружище, ежели вы не перестали быть патриотом своего завода, прошу приехать ко мне эдак часов в восемь вечера.

- Очень рад буду видеть вас, Илларион Аветович.

- Договорились, за вами придет машина.

К Мирзаханову на заводе пристало уважительное прозвище «Хозяин». Рабочие были рады его возвращению. Они полюбили его за равную требовательность к самому себе и к людям, за верность слову, которое он всегда выполнял. Чистоту на рабочих местах, порядок на заводе и в рабочем поселке связывали с его именем. От него не ускользало и плохое настроение у рабочего. Подходил к токарю или сверловщику, дружески здоровался. После разговора ему было нетрудно понять причины маеты с приспособлением или нелады с мастером. Виновник плохого инструмента или мастер, не оказавший рабочему помощь, непременно будут призваны к порядку или наказаны. Простое замечание директора, к кому бы оно ни относилось, действовало отрезвляюще. Он и хороших производственников, подлинных стахановцев, знал лучше

119

профсоюзников и ни оставлял без внимания. Директор все хотел знать и все лично видеть!

Илларион Аветович встретил меня доброй улыбкой. В его кабинете полумрак. На столе настольная лампа. В главной конторе пусто, тихо. Заводской гул, ровный и бархатный, подобно контрабасу, без помех врывался в кабинет. Родные и близкие мне звуки, щемящая сердце радость.

- Я пригласил вас поговорить о сталеваре Данилове,

- сказал директор, поудобнее усаживаясь в кресло. - Он у нас самый молодой стахановец! Из сталеваров никто больше него не берет стали с квадратного метра пода печи. И цикл варки металла у него самый короткий. Желательно, чтобы об этом знали не только мы, но и весь город. Работает он в смене мастера Тунакова.

- Степана Михайловича я хорошо помню. В свое время о сталеваре мы не раз писали в многотиражке.

- Теперь он мастер. Возможно, вы помните и сталевара Александра Акимовича Кирюхина?

- Акимыча? Помню! Как его не помнить!… Его каждый на заводе знает.

Мне сразу вспомнились его пушистые, как ковыль, прокуренные усы, светлые с хитринкой глаза и покоряющая с прищуром улыбка.

- Теперь нет больше Акимыча, - сказал Мирзаханов.

- Недавно досрочно проводили его на отдых.

- Что с ним случилось?

- Сердце!… Спасибо Акимычу. Он вырастил себе хорошую смену.

- Илларион Аветович! Скажите, как идут дела у Грабина?

- А вы разве не знаете? Позавчера его прямо с полигона на автомашине отправили в Москву. Его упрямство могло привести к непоправимому. Сегодня звонили из клиники: операция прошла успешно, удалена часть щитовидной железы. Самочувствие Василия Гавриловича удовлетворительное.

120

- А испытания Ф-22 УСВ закончены?

- По первой программе завода испытана лично Грабиным. Пушка на пятьдесят процентов состоит из деталей своей предшественницы Ф-22, которая успешно идет у нас в производстве. Внедрение фасонного литья, горячей и холодной штамповки деталей значительно ускоряет производство пушек. В ближайшее время мы начнем изготовление четырехорудийной батареи Ф-22 УСВ для больших войсковых испытаний…

Вместе с директором зашли в мартеновский цех. Разговор с молодым сталеваром состоялся короткий. Мы договорились встретиться в выходной день у него дома.

Мирзаханов разрешил мне зайти в опытный цех, где находилась пушка Ф-22 УСВ. Внешне новая 76-мм дивизионная пушка выглядела громоздкой.

- Вы видите, - заметил Владимир Иванович Розанов, - В ней нет той элегантности, что присуща Ф-22. Зато она на сто пятьдесят килограммов легче ее. Конструкция Ф-22 УСВ - новое слово в артиллерии. Она более технологична и обещает быть более маневренной в бою. Ее сектор обстрела полностью отвечает современным требованиям борьбы с танковыми и механизированными войсками.

1939 год. 25 февраля. Суббота

Настроение гиблое. День ото дня в редакции утверждается мысль: «Горьковский рабочий» скоро закроют. Нет бумаги. Этому трудно не поверить. Пришла почта. Розовый пакет. Открываю. Вынимаю - приглашение на спектакль «Человек с ружьем» и пропуск в ресторан «Интурист». Удивление так велико, что трудно передать словами. Приглашаются поименно - я и моя жена. Догадался - это дело рук Иллариона Аветовича Мирзаханова.

В назначенный час пришла легковая машина. С непривычным ощущением поехали в город. Драматический те-

121

атр. Здесь все для нас ново. Много знакомых заводчан. Вот медленно раздвигается тяжелый занавес из штофного шелка с расцветкой ржаных колосьев. На сцену к столу, накрытому красной материей, вышли столичные гости, партийное и заводское руководство. Люди в зале зашевелились, зашушукались. На трибуну поднялся нарком вооружения Борис Львович Ванников и огласил Указ Президиума Верховного Совета СССР. В нем говорилось, что за успешное выполнение задания партии и правительства наш завод награждается орденом Ленина.

Дивизионная пушка образца 1936 года не только открыла перспективу молодому заводу, но окончательно определила профиль его основной продукции, принесла ему славу и почет.

Надо было быть участником этого собрания, чтобы ощутить и понять силу людской радости. Заводчане аплодировали до боли в ладонях. А когда зачитали второй Указ о награждении небывало большой в городе Горьком группы рабочих и инженеров орденами и медалями, аплодисменты с новой силой раздались в стенах с золоченной лепниной театра.

После спектакля я отыскал в ресторане первого заместителя начальника КБ Розанова и спросил его:

- Владимир Иванович, вы послали Василию Гавриловичу поздравление с награждением его орденом Красной Звезды?

- Нет. Телеграмму Грабину пошлет новый директор завода.

28 мая. Воскресенье

Уже обсохли поля. Высоко над Волгой стоит солнышко. Цветут сады, зеленеют луга. Приехал на вокзал встретить Грабина. Нас оказалось пять человек. Конструкторы П.Ф. Муравьев, К.К. Ренне, В.Д. Мещанинов и секретарь партийной организации КБ Иван Андреевич Горшков.

122

Василий Гаврилович с женой и сыном прямо с вокзала уехал на дачу в «Зеленый город». Выглядел он хорошо, поправился. Много шутил.

Вскоре он приехал в поселок, и мы наговорились вдоволь. Василий Гаврилович радовался тому, что КБ и завод выполнили данное им Сталину и Ворошилову обещание. Вместе с ленинградской соперницей И.А. Маханова пушка Ф-22 УСВ готовится к войсковым испытаниям.

В ближайшие недели боевая работа на полигоне скажет: «Кто есть кто?»

11 июня. Воскресенье

Утром позвонил Грабин и просил прийти к нему на квартиру.

Василий Гаврилович встретил меня по-домашнему в пижаме. Строгий и сосредоточенный…

- Что-нибудь случилось? - спрашиваю с ходу.

- Пока нет. Поведение Розанова на войсковых испытаниях Ф-22 УСВ настораживает меня. Только под сильным давлением он согласился на применение в затворе «отжимов». Надо было ехать на полигон самому. Но главный врач заводской поликлиники решительно запретил. Мне нельзя долго быть на солнце.

- «Отжимы»… Василий Гаврилович, что это такое?

- Это устройства, которые помогают надежно выбрасывать из каморы отстрелянную гильзу. У меня на них особые надежды. Владимир же Иванович относится к ним с недоверием. Спор с Розановым о целесообразности применения «отжимов» для меня как конструктора принципиальный. «Отжимы» исключают заклинивание гильзы в камере ствола после выстрела. Раньше на испытаниях Ф-22 были случаи заклинивания. Это лишало пушку абсолютной надежности в бою, что недопустимо.