В голосе, как мне показалось, недоброжелательность. Стало ясно, что-то случилось. Пришел…

Отворилась боковая дверь, вошли секретарь райкома Самсонов и председатель завкома Важенин. «Ну, -думаю, - будет мне сейчас промывка. Только за что?»

Самсонов меня спрашивает:

- Как у тебя с сердцем?

- Как и прежде, пошаливает. Меня настораживает и немного повышенная температура. К врачу не иду, боюсь, опять посадят на больничный.

Вдруг тем же бесцветным баском Самсонов сказал Важенину:

- Сейчас выдай Худякову путевку в Кисловодск. Пусть наш страховой врач к его отпуску дополнительно оформит на месяц больничный лист. А ты, - обращаясь ко мне, - сейчас пойдешь со мной в райком, получишь шестьсот руб-

75

лей на дорогу. И сегодня же вечером отправишься на курорт лечиться.

Кого не ошеломит такая новость? Так-то вот!

31 августа. Понедельник

В нарзанной галерее невзначай встретил Грабина. С ним жена и шестилетний сын.

- Ба-а! - вырвалось у Василия Гавриловича. Протянув руки, он шагнул ко мне. - Какими судьбами? Какая добрая душа подарила вам путевку?

- Долго рассказывать, Василий Гаврилович. А вы-то как здесь?

- По пути из Сочи…

Василий Гаврилович пригласил на обед в гостиницу «Нарзан».

По дороге подробно рассказал ему о том, чему был свидетелем во время пребывания на заводе наркома. Его удивила смена начальника первого механического цеха. Грабин слушал внимательно, изредка улыбался и покачивал головой.

- За ваше отсутствие, - сообщил я ему, - в нашем поселке организовался новый район - Кагановичский. Уже состоялась партийная конференция. Первым секретарем райкома избран Самсонов.

- Вот это op-ел! - улыбнувшись, заметил Грабин. Пошли в безлюдный уголок. Сели на скамью с забытым

кем- то букетиком полевых цветов.

- Расскажите, пожалуйста, - начал Василий Гаврилович, - как можно подробнее, как идет в производстве освоение Ф-22?

- Подробно не смогу. Многое для меня не ясно. А если коротко, то освоение идет тяжело. На расточке каналов труб одна за другой крошатся перки. Большой брак по нарезке стволов. Мастера бегают по пролетам круглые сутки. Результат? Такой же, какой был при вас. Хорошо живут сле-

76

сари на сборке пушек. Они, как бояре шестнадцатого века. Перед ними сам директор шляпу с головы снимает. Бригадиров по имени и отчеству величает. А толку от этого пока мало. На заводе стоит, можно сказать, стон. Все ругают начальника технического отдела Смирнова. Его-де технологи во всем виноваты. А он одно твердит: «Нет у меня людей, понимающих производство. Нет».

- Вы заходили к Коптеву?

- Был у него неделю назад. Ждет вас и подготовил три рецепта формовочной земли.

- Молодец Гавриил Иосифович! Он не только хороший человек, но и по-настоящему думающий специалист. И, добавлю, обязательный человек!… Вот бы нам на завод таких коптевых да побольше!… Еще что у вас есть интересного?

- На технической конференции по докладу Радкевича некоторые ораторы бросали камешки в огород КБ. Особенно шумел недавно приехавший молодой инженер. Его фамилия не то Рыков, не то Раков, могу ошибиться. Он прямо сказал: «Зря Грабин лезет не в свое дело. Провал его затеи очевиден. В артиллерии применить широко литье, как мне известно, пока еще никто не осмеливался».

- Что правда, то правда. И все же когда-то и кто-то должен новое пробовать! Борьба за новый прогрессивный взгляд на технологический процесс предстоит очень серьезная и для личного благополучия не безопасная. И все же, мы для нее не пожалеем ни сил, ни душевного пыла…

В санатории скоро отбой. Мы распрощались, договорившись опять встретиться в парке.

6 сентября. Воскресенье

Ночью прошел грозовой дождь с ураганным ветром. На улицах Кисловодска много погибших перепелок. Они в темноте бились о провода. Тут и там безжизненные тушки птиц

77

валялись на булыжнике улиц, на асфальте тротуаров. День выдался солнечный, тихий.

Через большую лестницу пошел к «Красным камням» для встречи с Василием Гавриловичем у скамейки под чинарой.

- Здравствуйте! Извините за опоздание, - сказал Грабин и опустился на скамью. - Как вы себя чувствуете после второй ванны?

- Легко, Василий Гаврилович. А сердце все-таки шалит.

- Я обещал вам рассказать об интересной встрече в Сочи с работником артиллерийского комитета ГАУ Соркиным. Во время прогулки во дворе санатория у нас состоялся неожиданный разговор. Говорю вам первому. Это пока пусть останется между нами. Соркин мне сообщил, что КБ Кировского завода в Ленинграде создало 76-миллиметровую танковую пушку Л-11 для вооружения средних и тяжелых танков. Зная высокую баллистику нашей Ф-22, он просил меня серьезно подумать и попробовать силу нашего КБ и в этой области. Предложение меня увлекло, даже завел тетрадь, делаю расчеты, ищу подходы к новому проекту.

- Василий Гаврилович у ленинградцев пушка уже готова!

- Вы правы. Но у нее есть несколько «но»! Во-первых, как известно, Л-11 не имеет достаточной мощности. Во-вторых, конструкция противооткатных устройств пушки имеет дефект, который при определенном режиме огня ведет к выходу орудия из строя. Вам понятно?

- Вполне… Как можно вооружить танк пушкой, у которой порок сердца?

- Хорошо сказано… Именно это и тревожит товарища Соркина. Но беда в том, что руководство артиллерийского комитета ориентируется на Л-11 и не проявляет желания привлечь еще кого-либо к этой работе. А без заказа и денег наше желание может повиснуть в воздухе… Я уже определил, каким должно быть танковое орудие: калибр 76

78

миллиметров под патрон дивизионной пушки. Она должна иметь полуавтоматический затвор, ограниченный откат ствола и стрелять при переменных углах возвышения и склонения. Пушка должна быть удобной при заряжении и ведении огня с места и с ходу. Иметь удобный гильзоулавливатель и хорошую лобовую защиту…

Мне было приятно слушать Грабина и осознавать то, что я являюсь свидетелем родившейся в его сознании идеи новой танковой пушки!

21 сентября. Понедельник

Мы о многом уже переговорили, и было заметно, что Грабин очень соскучился по заводу. Курортная праздность тяготила его. Но выдержка требовала выполнить назначенный врачами курс лечения и пережить вынужденное безделье.

- Радкевичу будет трудно удержаться в кресле директора, - после недолгого молчания продолжил Василий Гаврилович. - А жаль! Дела по выпуску пушек Ф-22 оказались куда сложнее и серьезнее. И теперь ясно, что Леонард Антонович не проявил должной разворотливости. И у его ближайших помощников часто не хватает технологической компетентности. А производство от этого страдает. Поэтому в механических цехах неизбежное явление - высокий брак. Потому-то слесари-сборщики и господа положения. После скоблежки и опиловки пушки получаются золотыми. А попробуйте три-четыре пушки разобрать, детали смешать, а потом вновь собрать? Собрать может, и соберете, но ни одно орудие работать не будет. Так готовить к обороне Отечество нельзя. Пушки должны быть самого высокого качества и способны безотказно работать в жару и в холод, в дождь и в снежную пургу, всюду, даже во время бури в песках пустыни.

Качество артиллерийских систем обеспечивают прежде всего конструкторы, за ними - технологи. А теперь

79

давайте поразмыслим о том, что такое высокопроизводительная технология? Это такая технология, которая позволяет использовать рабочих с малой квалификацией, а на склад отправлять абсолютно одинаковые детали, которые строго отвечают чертежу. Такие детали на сборке пушек должны без слесарной доводки заменять друг друга. Без этого не получишь ни поточного производства, ни высокого качества, ни большого количества пушек. Будущая война потребует от нас колоссального количества орудий разного калибра и разного назначения. Этого у нас многие не понимают… Я заговорил вас? Извините.