выплеснулось несколько тонн горячего металла. Воду где-то успели перекрыть. Поднялась суматоха. Подогнали мостовой кран. Сталевары ввели в дело завалочную машину и удачно сдвинули с места остывающий стальной слиток. Потом стальными тросами зацепили «козла» и кран оттащил его в глубь цеха. Послышались оживленные голоса. Идет небольшая группа людей, во главе которой Орджоникидзе, Радкевич и начальство фасонно-литейного блока - Эфрос и Чумаков.

Наркому об аварии ни начальник смены, ни сталевары не доложили. Его деликатно отводили подальше от места выброса стали. Нарком с рабочими и мастерами поздоровался за руку.

- Товарищ Радкевич, кто у вас занимается снабжением? - вдруг неожиданно Серго спросил директора.

- Максимович, товарищ нарком.

- Объявите ему от моего имени строгий выговор с предупреждением.

- За что?

- Вы разве не видите, что сталевары и подручные разуты? Они разве в такой обуви должны работать? Здоровье рабочих надо беречь!

Нарком отправился в кузнечно-прессовый цех. Кто-то из сталеваров неосторожно сказал:

- Теперь нарком не скоро отмоет руки.

- Отмою, товарищи! Скоро у нас будет много сортов мыла. Ходи по магазинам и выбирай, который на тебя веселее смотрит.

Смех. Дружные аплодисменты.

Я после узнал, что через час снабженцы принесли в мартеновский цех для сталеваров положенные им просторные головки от валяных сапог.

Пошли в кузнечно-прессовый корпус, затем в первый механический цех. Здесь все блестело и радовало глаз. И новые импортные станки, и побеленные стены, и покрашенные зеленой краской перегородки. Не в пример ста-

71

рым заводам, начищены широченные окна. Нарком остановился. Не скрывая грусти, он смотрел на оборудование, мощность которого использовалась всего на тридцать процентов.

- Вот здесь сухо и чисто. Что хорошо, то хорошо. Но я хочу вам сказать, что ваш завод - спящая красавица. Всем надо это понять. И чем скорее вы ее разбудите, тем лучше будет для всех.

Григорий Константинович осмотрел второй механический и третий ремонтный цеха. От обеда, предложенного директором, отказался. Приподняв фуражку над головой, он сухо попрощался. Сел в ожидавшую его у входа в электроцех машину и отбыл в город.

…Поздний вечер. Густая дневная духота еще держалась. На западе временами чуть-чуть слышно погромыхивало. С запада по всему горизонту надвигалась большая черно-свинцовая туча. А в селах за Волгой уже началась жатва. У нас тоже разворачивалась своя страдная пора. После посещения наркомом завода самым неожиданным и драматическим событием было отстранение от должности начальника главного механического цеха М.Ф. Семичастнова. Вместо него из подмосковного Калининграда приехал Петр Николаевич Горемыкин. Во втором механическом В.Н. Лубяку заменил Яков Иванович Чмутов. Мы все почувствовали приближение надвигавшейся на завод грозы.

…Солнце, казалось, прощалось с желтеющими полями и изумрудными перелесками. Оно медленно приближалось к густой синеве Семеновских лесов. Светило будто вот-вот соскользнет с горбушки голубого неба и уйдет на отдых за край земли в свою таинственную прохладу. И тогда у нас наступят сумерки - предвестники покоя. А пока светло. Над большими серыми бараками с писком летают ласточки. У них тоже разгар своей страды - выкормить и поставить на крыло потомство.

72

25 июля. Суббота

На завод прибыл первый секретарь краевого комитета ВКП(б) товарищ Эдуард Карлович Прамнэк. Темпераментный эстонец, любимец краевой партийной организации, кумир городского комсомола. В феврале 1936 года им был организован звездный поход на лыжах делегатов колхозов на краевой хлеборобский сход. Сам он прошел на лыжах тоже более тысячи километров, побывав в сотне колхозов. Он лично познакомился с тем, как люди и машинно-тракторные станции готовятся к весенней посевной. Лыжный поход колхозников всколыхнул весь край. О нем писали даже центральные газеты. Для участия в работе съезда приехал Михаил Иванович Калинин. Авторитет у Прамнэка всесветный.

На общее собрание рабочих механического цеха, которое проводилось в зрительном зале школы ФЗУ, народу пришло много. Прамнэк властно вошел на трибуну. С трудом сдерживая раздражение, сказал:

- На повестке дня стоит мой доклад, но сегодня доклад будет ваш. Доложите краевому комитету партии, почему вы безобразно работаете? Надо дать определенное количество орудий. Завод это задание выполняет плохо. Основным виновником является механический цех номер один.

Первым на трибуну поднялся рабочий Заботин. Он говорил о нехватке нормального инструмента, о металле, который приходится самому искать на заводском складе.

Проскурин, цеховой распредмастер, критиковал потолочное планирование планово-производственного отдела завода. Котов и Шестеренко жаловались на пьяниц, на плохие и громоздкие кузнечные поковки.

Ораторы упоминали болевые точки в организме цеха и всего завода, но никто не предложил рецепта для их лечения. Почему так? Они просто не знали, что и как надо делать?

73

Петр Николаевич Горемыкин, новый начальник цеха, тоже, кроме требования повысить трудовую дисциплину, ничего нового не сказал. Все вопросы, связанные с грамотной и культурной технологией и организацией производства, для всех пока оставались необъяснимой загадкой. Завод работал по временной технологии с произвольными нормами. Для одних они были шагом к рекордам и почетной доске стахановцев, для других - непреодолимой горной вершиной. Проще - в цехе все кипело и все оставалось сырым.

Выступившие директор Радкевич и секретарь райкома Самсонов обещали разработать мероприятия, навести порядок и дисциплину. Говорили резко и горячо. Но в зале мало кто им верил. Прамнэк неожиданно встал и заявил:

- Предлагаю прения прекратить. Через месяц - двадцать пятого августа собраться в том же составе и продолжить это собрание… Товарищ Горемыкин, прошу вас, чтоб каждую декаду давали мне сводку о работе вашего цеха не в целом, а по каждому отделению в отдельности. Я уж начальников отделений знаю.

27 июля. Понедельник

Утро мокрое. После грозы воздух чист и душист. Недалеко стога пойменного сена, цветут горох, редкие ржаные «попки» и первые овсяные «пастушки». Прямо у поселка тут и там на клевере тяжелые шмели, перед глазами резво мельтешат бабочки. Без устали пилят на своих скрипках кузнечики. Над благоухающим полем пролетели на кормежку молодые грачи. Весь свет дышал мне в лицо животворным теплом и был полон цветов необъятной красоты, звенящей и поющей жизни.

После отъезда на отдых Грабина организованная техническая учеба инженеров и рабочих заглохла. Попытки оживить ее оказались тщетными.

74

Администрация тешит себя надеждой: постепенность и только постепенность упразднит, как они говорили, «некоторые недостатки» и производство встанет на свои рельсы и покатится «как по маслу». Оборудование, как и прежде, работает все три смены, а результаты ничтожные. Наш завод можно сравнить с плохой футбольной командой, которая мечется перед воротами противника, а гол забить не может. С голом, конечно, можно и подождать, а вот с пушками этого делать непозволительно - просто грешно и смертельно.

24 августа. Понедельник

Иду на работу. В руке узелок с едой. В редакции все комнаты проветрены. Полы выскоблены и помыты. Захаров, наш добрый старик завхоз и главный финансист, хорошо знает круг своих обязанностей.

Звонок. Беру телефонную трубку.

- Зайди, - приказывал новый секретарь партийного комитета завода Бояркин.