Затишье было недолгим. Подтянув свежие силы, противник повел наступление на деревню Подлипки. Это был еще более тяжелый бой. Вместо батальона отряд отражал натиск целого полка, вместо четырех танков — десять, более плотным стал артиллерийско-минометный огонь.

Партизаны теряли одного за другим своих боевых товарищей, но держались. Никто не помышлял о том, чтобы отойти. Горели дома и даже деревья, грохотали небо и земля, в дыму разрывов и пожара плохо были видны ломаные линии окопов и окрестности.

В этом бою участвовали и девушки-партизанки. Одна из них — санинструктор Лена Моисеева. Она вступила в партизанский отряд еще в 1942 году. В деле партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» о санитарном инструкторе из отряда имени В. И. Чапаева Лене Моисеевой сохранилась лаконичная, но много говорящая запись: «Оказывала помощь раненым в боях». Да разве эти слова могут выразить всю сложность работы партизанского медика! В скоротечной схватке не всегда угадаешь, где свои и где враги, не всегда есть возможность своевременно оказать помощь раненому, вынести его из опасной зоны. Бой подвижен, полоса соприкосновения с противником неустойчива. Попробуй в такой обстановке сориентироваться точно! А ошибаться нельзя, за ошибки платят жизнями.

Лена отлично ориентировалась в перипетиях и ночного, и дневного боя. Она, как и многие ее подруги, не ограничивалась обязанностями санитарки. В трудные моменты девушка стремилась туда, где наиболее опасно, а там обстановка часто требовала непосредственного участия в бою с оружием в руках. И Лена не раз брала в руки карабин. Так случилось и на этот раз. Разрывом снаряда был выведен из строя расчет станкового пулемета. Лена под пулями вынесла троих раненых. Сделала перевязку, отправила в госпиталь, а сама вернулась на линию огня. Здесь она обратила внимание, что еще один из станковых пулеметов замолчал. Что-то случилось. Поползла. Свистящие над головой пули прижали девушку к земле. Подождала и двинулась дальше. Вот и пулемет. Приподнялась на руках и увидела, что все три пулеметчика недвижимы. По очереди проверила пульс у одного, второго, третьего. Никаких признаков жизни. Оставалось спасти лишь «максим». Не девичье это дело — вытаскивать с поля боя тяжелый станковый пулемет. Но Лена не колебалась. Местами станок пулемета за что-то цеплялся. Лена прилагала невероятные усилия, чтобы высвободить его, и все ползла, ползла. Вскоре спасенный «максим» снова был в строю, его огонь косил вражеские цепи.

Нелегко пришлось 11 апреля отряду имени С. Г. Лазо бригады «За Советскую Белоруссию». Начав наступление в 8 часов утра, главный свой удар противник направил на левый фланг отряда, где стоял первый взвод. Три атаки, переходившие в рукопашные схватки, были отбиты. Цепи наступающих врагов партизаны забрасывали гранатами. Бронебойщик Патапков из противотанкового ружья подбил танк. Отражение четвертой атаки возглавил начальник штаба отряда В. Н. Винокуров. Подпустив гитлеровцев на близкое расстояние, он приказал автоматчикам открыть огонь и сам стал в упор расстреливать карателей. Четыре оккупанта упали замертво от его метких выстрелов. В решающий момент начальник штаба поднял бойцов в контратаку, вырвался вперед, но упал, сраженный вражеской пулей.

Отчаянно дрались в этом бою командир взвода Ершов и политрук Маминченко. Политрука тяжело ранило. Рядовые Песоцкий, Ильиченко, Симоненко и многие другие в этот памятный день уничтожили по пять-десять фашистов. И все же карателям удалось ворваться в партизанские траншеи. Там озверелые гитлеровцы натолкнулись на труп бойца-партизана и в ярости стали колоть его штыками. Находившийся невдалеке партизанский пулеметчик открыл огонь по сгрудившимся у тела убитого варварам…

Мужественный поступок совершил 11 апреля разведчик отряда имени Н. А. Щорса (отряд держал оборону у деревни Суша) Д. А. Пискунов. Вот как он описан в деле партизанской бригады «За Советскую Белоруссию»: «Находясь в дозоре, Пискунов и два его товарища заметили цепь гитлеровцев. Цепь полукольцом подходила к деревне Батуколово, где был расположен дозор. „Примем бой“, — решили герои-партизаны и залегли с автоматами. Трое против сорока… В неравном бою двое погибли. Пискунов остался один. Тяжело раненный, он не выпускал из рук автомата. Пятнадцать фашистов расстрелял в упор, но и сам потерял сознание. Разъяренные фашисты бросились к почти беспомощному партизану. Герой открыл глава, превозмог себя, встал на ноги и выстрелами убил еще двоих солдат. Когда Пискунов увидел перед собой офицера, собрался с последними силами, наотмашь ударил его по лицу и упал сам. Гитлеровцы в ярости сожгли Пискунова заживо. Он погиб смертью храбрых, как подобает советскому патриоту. Память о нем будет жить долго»[28].

Расчеты немецко-фашистского командования глубоко вклиниться в партизанскую оборону были сорваны и на участке обороны бригады «За Советскую Белоруссию».

И апреля со стороны Полоцка на партизанский полк И. Ф. Садчикова пошли в наступление с танками и артиллерией части 252-й немецкой дивизии. Наступающих все время поддерживала с воздуха авиация. Под прикрытием сильного артиллерийско-минометного огня рота гитлеровцев попыталась подойти к деревне Улище, но попала в окружение одного из отрядов полка. Результат боя — 44 убитых и раненых, 6 пленных гитлеровцев. Остальные бежали в направлении Ветрина.

В первый день боев партизанским подразделениям пришлось встретиться с численно превосходящим, до зубов вооруженным врагом. Благодаря беспредельной храбрости и исключительной стойкости патриотов немецко-фашистскому командованию не удалось взять в свои руки инициативу боевых действий. Ценой больших потерь фашисты заняли лишь отдельные участки партизанской обороны. Это свидетельствовало не об успехе, а о срыве плана первого этапа операции. Неудача первого дня серьезно озадачила фашистов. Они не ожидали, что, создав численный перевес, противопоставив легкому стрелковому оружию танки, артиллерию и авиацию, получат такой отпор. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить…

Дни и ночи

Штаб опергруппы работал круглые сутки. В первый же день боев я радировал секретарю ЦК КП(б)Б П. К. Пономаренко и представителю БШПД на 1-м Прибалтийском фронте И. И. Рыжикову о том, что бригады атакованы силами 56-й и 252-й пехотных дивизий и 161-го отдельного пехотного полка при поддержке большого числа танков, артиллерии и авиации и что первые атаки отражены. В ответ получил указание: как можно дольше удерживать оборонительные рубежи, маневрировать, применять тактику нападения из засад, отходить на заранее подготовленные позиции только по приказу командования. Руководство БШПД вместе с тем напоминало о нашей главной задаче — сохранять силы, беречь людей.

Члены оперативной группы были направлены на места боев. Координировать действия партизанских бригад на северо-восточном направлении было поручено А. Ф. Бардадыну и И. И. Зиненко. Вечером 11 апреля И. И. Зиненко доложил, что на левом фланге бригады имени В. И. Ленина (комбриг Н. А. Сакмаркин) враг занял деревни Аделино, Глинники, Осиновка и что на этом направлении бригаде необходимо оказать помощь, ибо численный перевес у противника здесь громадный. Я распорядился подкрепить левый фланг бригады имени В. И. Ленина двумя отрядами из бригады имени В. И. Чапаева и одновременно двинуть на рубеж Слобода Паулье четыре отряда резервной 16-й Смоленской бригады, которой в эти дни и в течение всей экспедиции командовал И. К. Алосенков.

К сожалению, в истории партизанской борьбы кроме описаний подвигов и побед есть и страницы, повествующие об ошибках и утратах. Не обошлось без них и у нас. Одна из неудач постигла партизан на участке бригады имени В. И. Чапаева у деревни Батярщина. На боевом счету этой бригады было много славных дел: многочисленные операции по разгрому вражеских гарнизонов, эффективные действия на железных и шоссейных дорогах, уничтожение мостов, спасение детей из немецкой неволи. Чапаевцев хорошо знали в Ушачском, Ветринском, Полоцком и других районах, население оказывало им всяческую помощь. К началу апрельской операции бригада была самой крупной в зоне. В ее рядах насчитывалось 2168 бойцов и командиров, на вооружении отрядов имелось 35 минометов, две пушки. Протяженность оборонительных рубежей бригады составляла 35 километров. Ее боевые порядки находились в непосредственной близости от линии фронта, и, естественно, на этот участок немецкое командование бросило значительные силы. Наступающим частям 56-й пехотной дивизии были приданы средние и тяжелые танки, самоходные орудия. Противостоять такой силе было, конечно, нелегко. К тому же командование бригады имени В. И. Чапаева не сумело лучшим образом использовать противотанковые и другие средства, чтобы отразить натиск наседающих немецких частей.