— Но старый волк опытнее, — Свидживальд усмехнулся и многозначительно посмотрел на Кольгрима, словно решая, подойдёт ли он для его «замечательной» коллекции. — Да и я ещё полон сил и ярости. Я сдеру шкуру с каждого, кто встанет на моём пути. Не важно, кто это будет — олень или очередная латаэнская шавка. Варвары никогда не подчинятся кому-то вроде них!

Гертруда лишь усмехнулась и отложила в сторону свой начищенный до блеска топор. В шатёр вошёл Эдзард. Старому воину даже не нужно было объяснять, о чём шёл сейчас разговор — он словно слышал всё это в своей голове. «Таны всё знают» — Кольгрим каждый день убеждался в правдивости этого девиза.

— Свидживальд прав, — хрипло пробормотал Эдзард, закидывая в затухающую жаровню сухие брёвна. — Если мы не двинемся в путь сейчас, эти жалкие существа решат, будто могут творить на наших землях всё, что им вздумается.

— Вы собираетесь заставить их замолчать? — усмехнулся Кольгрим, внезапно ощутив настрой, исходивший от Свидживальда. Из всех трёх танов этот был самым свирепым и беспощадным. Он подавлял любое восстание, не жалея ни женщин, ни детей, и всегда оставлял за собой лишь пепел, за что Волки его и звались Пепельными.

— Ты что-то имеешь против? — вскинула брови Гертруда. Несмотря на то, что она была женщиной, её прозвали Бестией с Огненных глубин. Даже Эдзард и Свидживальд считались с её силой. За то, что клан Гертруды жил в недрах потухшего вулкана, их называли Чёрными волками, будто шерсть их всегда была покрыта углём и копотью.

— Если молодой Волк отличится, он получит себе земли? — осторожно спросил Кольгрим, внимательно следя за остальными танами. Гертруда удивлённо распахнула глаза, а Свидживальд оскалился и громко рассмеялся. Лишь Эдзард остался холоден и абсолютно спокоен.

— Если люди пойдут за тобой, мы с радостью примем тебя, как четвёртого тана, Серый волчонок, — старый воин продолжал невозмутимо смотреть прямо в глаза Кольгриму.

— Тогда, если кто-то из Оленей решит присоединиться ко мне, — пробормотал Кольгрим, — не трогайте их.

Таны забормотали. Улвир заметил негодование, промелькнувшее в глазах Гертруды:

— Олень никогда не станет Волком.

Кольгрим лишь приглушённо усмехнулся и вздрогнул, когда Эдзард одобрительно кивнул головой.

Снежный волк был самым мудрым из Трёх голов. И хотя Свидживальд редко прислушивался к его мнению, старый воин практически всегда оказывался прав, что сильно не нравилось Проклятому клыку. Эдзард поражал Кольгрима своим хладнокровием и абсолютным спокойствием даже в непредвиденных ситуациях, словно седой варвар умел смотреть в будущее и знал всё наперёд. Как будто в подтверждение своего характера он считался хозяином Ледяных пустынь и правил кланом Снежных волков. Кольгрим долго считал этих людей истинными северянами, пока не встретился с воинами из Пепельного и Чёрного клана. Тогда он понял, что все Керберы были чудовищно опасными воинами, монстрами, созданными только для одного — убивать.

— Там и посмотрим, — усмехнулся Кольгрим, склоняя голову. Свидживальд криво ухмыльнулся и вытащил из земли свой двуручный клинок с волчьим черепом на гарде. Гертруда молча убрала топоры за спину и поднялась со скамьи.

— Волчонок храбр, — усмехнулась варварша, — волчонок хитёр. Чтож, докажи нам, малыш. И тогда сможешь забрать себе земли на юге Латира.

Кольгрим почувствовал, как сердце в груди учащённо забилось. Отрывисто кивнув головой, он усмехнулся Гертруде в ответ. Женщина осталась довольна его преобразившимся оскалом. В её глазах Улвир всё больше и больше становился настоящим волком. Не произнеся больше ни слова, все три тана и Кольгрим покинули шатёр, направившись к лошадям. Они собирались отправляться к своим кланам и собирать людей — Кольгрим понял это совершенно внезапно, когда уже вышел на улицу. Подумать только, он уже начинал действовать вместе с Тремя головами. Быть может, ему скоро удастся и мысли их услышать? И тогда уже ничто не помешает ему стать Четвёртым.

— Отправляйтесь к своим людям, — приказал Эдзард, оборачиваясь к товарищам. — Соберите воинов и приготовьтесь к походу. Мы подавим это восстание на юге. Свидживальд, Гертруда — я буду ждать вас в этом же месте через месяц. Кольгрим, поедешь со мной.

Молодой Волк лишь кивнул головой, взбираясь в седло своего вороного жеребца. Когда два тана скрылись из виду, Эдзард молча вскочил на белого тяжеловоза и отправил его по заснеженной дороге на север. Ракш, появившийся откуда-то из-за домов, тут же растворился в опускавшейся на деревню темноте. Кольгрим знал, что волколак следует за ними. В его присутствии Улвиру казалось, что он тоже Зверь или одна из этих волчьих тварей. Что он такой же, как три северных тана. Будто Ракш был частью его самого. Кто знает — может, им было предначертано встретиться тогда в лесу? На всё была воля Четверых.

Январь

В шумной таверне, казалось, совсем не замечали лёгкую девичью фигуру, скользнувшую мимо стойки. Мужчины громко кричали: кто-то спорил, кто-то ругался. Некоторые были уже подвыпившие, так что драка могла вспыхнуть в любой момент, и хозяин таверны пытался сгладить назревавший конфликт.

— А я тебе говорю, что эти Барсы только и делают, что в своём поместье отсиживаются! — взревел один из пьяниц, стукнув кружкой по заляпанному присохшей слюной и остатками еды деревянному столу. — Ты видел, сколько волколаков убили за одну только прошлую неделю?

— Да именно Барсы от них и избавляются! — закричал в ответ другой, родом, вероятно, из Прилесья. — Если бы ты раскрыл свои поросячьи глазёнки пошире, то увидел бы, что все остальные трясутся от страха!

— Да рысьи воины разделались бы с этими волколаками одной левой, не напали латаэнцы, будь они прокляты!

— Только вот ваши Рыси что-то наложили в штаны, когда Пёсье войско заявилось к ним через Чёрную грань! — этот крик послужил последней каплей, и крестьянин из Елеса, не выдержав, бросился на жителя Прилесья. Они сцепились и покатились по деревянному полу, сшибая на своём пути стулья, столы, других пьяниц. Вся таверна наполнилась криками, и драться начали уже даже те, кто только пришёл и абсолютно не знал, из-за чего началась суматоха.

Один из мужиков, не обращавших внимания на происходившую в зале таверны драку, заметил девичью фигуру в тонком тканевом плаще и, ухмыльнувшись, потянулся рукой к молоденьким ягодицам. Он совершенно не ожидал, что девчонка вдруг резко развернётся. Схватив мужика за воротник рубашки, она повалила его на пол и тут же приставила острие кинжала к горлу. Большая рыжая сука с закрученным в кольцо хвостом залилась громким лаем и оскалилась.

— Только дёрнись, и я выпущу тебе кишки и скормлю своей псине! — прошипела рыжеволосая девчонка, сильнее надавливая кинжалом на горло мужика. По блестящему лезвию покатилась струйка крови. Пьяница испуганно уставился на рыжую бестию и облегчённо выдохнул лишь тогда, когда кто-то рядом вытащил оружие.

— Ты что себе позволяешь, соплячка? — другой мужчина направил на девчонку меч, но она ловко соскочила со своей жертвы. Усмехнулась и облизала лезвие кинжала, на котором остались следы крови.

— Я всего лишь хотела немного развлечься, — пожала плечами юная воительница, убирая нож за пояс. — Не стоит всё воспринимать так близко к сердцу.

Пьяница, ещё несколько секунд назад пытавшийся полапать её, испуганно отшатнулся назад. Он прижимал к оцарапанному горлу руку и смотрел так, словно его серьёзно ранили. Окружающие, помрачнев, поспешили уткнуться в свои кружки. Никому не было дело до того, что происходило дальше. Конфликт был исчерпан. Ещё какое-то время мужики смотрели на рыжеволосую девчонку с подозрением, но потом потеряли к ней всякий интерес. Юная воительница скользнула к стойке и, лукаво улыбнувшись хозяину таверны, протянула:

— Могу я попросить немного вина?

Хозяин таверны осмотрел девчонку пристальным взглядом и, отставив в сторону тарелку, которую он тщательно до этого полировал, фыркнул: