— Если к трем часам я не куплю эту машину, значит, я совсем ее не куплю.
— Тогда договорились? И еще одно. Я хочу купить бриллиантовый браслет… в общем, что-нибудь дорогое. Сможете и в этом помочь?
Крил удивленно раскрыл глаза и чуть не задел обгонявшее их такси. Последовал стремительный обмен ругательствами.
— Бриллиантовый… говорите? — переспросил он, когда обруганный таксист умчался вперед. — Но, сеньор, это стоит бешеных денег…
— Деньги — ерунда. Главное — сможете помочь?
— В этом городе все можно, если есть деньги, — ответил Крил. — Браслет, значит? Есть у меня и такой друг — драгоценностями занимается. Предоставьте это дело мне.
Он остановился возле фотомастерской.
— В три часа за мной приезжайте, — попросил Кэйд. — С автомобилем и браслетом.
— Как вам угодно, сеньор. — Крил приподнял панаму над головой.
Кэйд смотрел на него с улыбкой.
— Милый вы человек, Адольфо. Спасибо вам за все.
— Она прекрасна, — ответил Крил. — Но я практичный человек.
Рад быть вам полезным. А с другой стороны, когда имеешь дело с золотом, оно, знаете ли, стирается понемногу.
Кэйд рассмеялся и вошел в мастерскую, где ее хозяин — Томас Ольмедо уже ждал его.
* * *
В 14.30 Кэйд закончил работу над снимками и упаковал их для отправки Сэму Уонду. Заодно подготовил для Педро Диаса серию фотографий, которые могли ему только польстить. Ольмедо пообещал послать своего помощника в отель "Торо" и передать снимки тореадору.
В ожидании Крила Кэйд уселся в приемной Ольмедо и взял утреннюю газету, лежавшую на столике. Его взгляд упал на фотографию и подпись, набранную крупным шрифтом: "Мануэль Барреда, владелец корабельной компании, вчера утром умер от сердечного приступа. Сеньор Барреда поправлялся после предыдущего сердечного приступа в роскошном отеле в Акапулько. Он…"
Газета выпала из рук Кэйда. Этот человек не умер бы, если бы Хуана не бросила его, это наверняка… Он украл ее у него. Он виновен в его смерти. Кэйд позвонил Хуане. Пришлось долго ждать, прежде чем она взяла трубку.
— Ты видела газету?
— Я слишком занята, чтобы читать газеты? А что там?
— У Барреды случился сердечный приступ вчера утром. Он умер.
После паузы она сказала:
— Вот как?. Ой, прости, там что-то выкипает. Пойду посмотрю, а то…
— Ты поняла, что я сказал? — спросил Кэйд, повысив голос. — Барреда умер! Мы его убили, ты понимаешь?!
— Но, милый, он был старый и больной. Старики умирают. При чем тут мы? Ну, в чем дело? Ты такой расстроенный…
Кэйд вытер вспотевший лоб, неподвижно глядя на большой снимок девушки в бикини, висевший на стене напротив. У Хуаны фигура была куда эффектнее.
— А ты разве не расстроена?
— Да… извини… конечно, но…
— Мы не должны были поступать с ним так, Хуана.
— Но все равно он бы умер рано или поздно, — быстро проговорила она. — И не стоит думать об этом. Я побегу, а то прекрасный обед будет испорчен.
Она бросила трубку.
"Мы все должны умереть рано или поздно, но не таким образом, — Думал Кэйд, чувствуя себя подавленным. — И со мной может такое случиться! Другой человек появится в ее жизни — завтра, на следующий месяц, через год, и она бросит меня и уйдет к нему".
Его охватило чувство страха. Потерять ее? Нет, это невозможно.
А чего он, собственно, ждет? Ведь он любит ее. И любит безумно. И она его обожает. Так в чем же дело? Просто надо жениться — и все. Вот оно, решение.
Время перевалило за четыре часа пополудни, когда Кэйд, сидя за рулем сверкающего кроваво-красного "тандерберда", подкатил к их дому. Хуана вышла на порог, когда он вылезал из машины.
Через два часа они сидели вдвоем на качелях в саду. К этому времени они уже покатались на автомобиле. Его удивило, с какой опытностью Хуана вела машину, объездив с ним все городские окраины. От радости у нее даже слезы наворачивались на глаза.
Теперь он вытащил из кармана драгоценный браслет, осторожно взял руку Хуаны и защелкнул браслет на ее запястье. Прекрасная штучка, отобранная им из пяти, которые на выбор предложил Крил, стоимостью в двадцать тысяч долларов.
Вечером они ужинали при свечах. Хуана приготовила индейку по— мексикански — блюдо, подаваемое по праздникам. Она поглядывала на Кэйда через стол вопросительно, браслет сверкал на запястье, отражаясь звездами в ее глазах.
— Ну, и как? Хороший я повар? Скажи!
— Ты просто чудо, — с чувством произнес Кэйд. — Все, что связано с тобой, чудо. И ты лучший повар на свете.
Она встала из-за стола,
— Давай бросим это все так. Завтра уберу. А сейчас поедем к Пирамиде Луны. На нее надо смотреть именно в такое время, при луне.
Полчаса езды на автомобиле — и они прибыли в Сан-Хуан Теотихуакан, где на двадцать миль вокруг раскинулись величественные руины.
Они стояли у подножия огромной Пирамиды Луны — самого древнего сооружения долины, возле статуи коленопреклоненной женщины, олицетворяющей, как предполагали, богиню воды. Вот здесь Кэйд и предложил Хуане выйти за него замуж. Более романтичной обстановки невозможно было представить для этого вызова, брошенного им будущему счастью. И Кэйд вполне осознавал всю торжественность обстановки.
— Ты по-настоящему уверен в этом? — спросила она, держа его за руки. — Ни один мужчина не хотел остаться со мной навечно. Никто не предлагал мне стать его женой. Я этого хочу. А ты? Для меня это ничего не изменит, я буду любить тебя по-прежнему. Но ты уверен в себе?
Да, Кэйд был уверен. Он по-детски верил в святость и устойчивость брака. Когда они поженятся, ни один другой мужчина уже не отнимет ее у него.
Договорились о дате бракосочетания — на следующей неделе.
Работа была закончена, Кэйд был свободен, и на сердце у него было легко. Хуана показывала ему достопримечательности города и была отличным гидом.
Мануэля Барреду они больше не вспоминали, хотя время от времени Кэйд думал о нем со смутной тревогой.
Когда они обсуждали детали предстоящего свадебного торжества, Кэйд с облегчением обнаружил, что Хуана против шумной свадьбы. Она вообще не хотела никакого банкета, только пожелала провести медовый месяц в Копумеле. Кэйда это вполне устраивало. Его самого пугала пышная свадебная церемония, он их немало фотографировал на своем веку. У Хуаны была подруга, которая согласилась стать свидетельницей на церемонии бракосочетания с ее стороны. Кэйд решил попросить быть свидетелем Адольфо Крила. Толстый мексиканец воспринял предложение как большую честь. Он даже всплакнул слегка, поздравляя его.
А Кэйд был более чем счастлив. Хуана оказалась не только превосходным кулинаром, но и отличной хозяйкой дома. Ей самой нравилось чистить, убирать комнаты, наводить всюду блеск, ездить на машине за продуктами, привозить обеды из ресторанов, — обеды, на которые Кэйд начал поглядывать с опаской: из-за них он уже прибавил в весе.
Они упаковывали вещи, готовясь отправиться на следующий день в Копумеле. С утра предстояла брачная церемония.
В это время из Нью-Йорка позвонил Сэм Уонд.
— Твои снимки корриды наделали тут столько шума! — кричал он в телефонную трубку. — Я тебе скажу, Вэл, это вершина всего, что ты до сих пор сделал. Чем ты сейчас занят? Возвращаться собираешься? Хочешь какую-нибудь тему на месте или подыскать где-нибудь еще?
— Завтра я женюсь, — сказал Кэйд, испытывая сильное желание увидеть лицо Уонда в тот момент. — По крайней мере месяц буду отсутствовать.
— Что-о-о?!! — заорал Уонд. — Ты шутишь?!! Женишься! Не верю!
Когда Кэйд наконец убедил его и рассказал о Хуане, которая слушала разговор, стоя в дверях, Уонд сказал:
— Ни за что не поверил бы! Ну, коли так, поздравляю, дорогой. Ты уверен, что так нужно?
— Уверен. К десятому числу вернусь. Так что пока останусь в Мексике, Сэм. И просьба к тебе: найди как можно больше стоящих заданий по Центральной Америке. Сделаешь?