Вы или расслабляетесь, или понимаете, что достаточно сильно напряжены. Поэтому диалог, беседа может стать источником сатори. Что угодно может стать источником сатори. Это зависит от вас, больше ни от кого. Вы идете по улице и видите смеющегося ребенка - и у вас случается сатори.

В вольном пересказе одно хайку звучит так: некий монах идет по улице и видит в стене пробивающийся цветок, полевой цветок. Этот цветок самый обыкновенный, их повсюду полно. Монах смотрит в него и впервые постигает его так глубоко, поскольку он самый обыкновенный, привычный. Такой цветок всегда можно где-то увидеть, поэтому монах никогда не разглядывал его. Он никогда не смотрел на этот цветок, потому что их везде очень много. И он словно впервые в жизни увидел этот цветок. И у него случился необычный опыт. Он впервые встретился с цветком, полевым цветком, и тот стал для него совершенно необычным. Монаху совестно перед цветком, поскольку цветок всегда ждал его. Он никогда не смотрел на цветок, поэтому просит у него прощение. Вот картина: белеет цветок в стене, а монах танцует рядом с ним. Кто-то спрашивает его: «Что ты делаешь?» А монах отвечает: «Я увидел нечто необычное в самом обычном цветке. Цветок всегда ждал меня, но я никогда не смотрел на него, а сегодня встретил его. Теперь этот цветок уже не обычный». Монах пронизал цветок, а цветок охватил монаха.

В принципе, любое заурядное событие (камень на берегу, смех ребенка) может стать источником сатори. Но нам трудно найти в нем вдохновение, потому что такие события обычны. Поэтому что-то необычное, редкое, что впервые попало в наше поле зрения, может вызвать в нас сатори, если нам достанет восприимчивости, осознанности и бдительности.

Сатори случается почти у каждого человека. Может быть, вы не истолковывали его как духовное явление, но оно все-таки было у вас. Такие явления становятся причиной всякого духовного поиска. Во-обще-то, духовный поиск невозможен. Разве вы можете искать то, что не видели даже мельком?

Что-то должно прийти к вам. Вас осветит луч просветления, вас коснется его аромат.

Глава 7

Наследие Бхагавадгиты

(1980-е годы, Ахмедабад, Индия)

Дхритараштра сказал: «О Санджая, что сделали мои сыновья и сыновья Панду, собравшись в месте паломничества Курукшетра, намереваясь сражаться?»

Дхритараштра слепой. Однако стремление, то есть страстное желание, никогда не исчезает из-за недостатка зрения. Если бы Сурдас подумал о Дхритараштре, то не лишил бы его зрения.

Сурдас лишил Дхритараштру зрения потому, что верил в то, что желание, устремленность никогда не возникнет из-за расстроенного зрения. Но желание возникает не из-за зрения, а ума. Стремление никогда не заканчивается, даже если человек утрачивает свои органы чувств.

Это замечательное сказание из Бхагавадгиты начинается с любопытства слепого человека. На самом деле, в этом мире не было бы ни одного сказания, если бы не было слепых. Все сказания и истории о нашей жизни начинаются с любопытства слепца. Человек, лишенный зрения, тоже хочет видеть то, что увидеть не в силах. Глухой человек хочет услышать то, что услышать не в силах. Таким образом, даже если человек утратил все органы чувств, скрытым в его уме желаниям все равно нет конца.

Во-первых, мне хотелось бы напомнить вам о том, что Дхритараштра слепой. И тем не менее, его ум любопытствует о том, что творится за много миль от него. Он взволнованно спрашивает о том, что происходит на поле битвы. Помните о том, что у слепого Дхритараштры было сто сыновей. Однако дети, рожденные от слепого, никогда не смогут обрести подлинное зрение, даже если у них есть глаза. Люди, которые рождаются от слепых родителей (возможно, испокон веков люди рождаются от слепых родителей), могут иметь внешнее зрение, но им трудно обрести внутреннее зрение. Во-вторых, вам важно понять, что сто сыновей Дхритараштры вели себя слепо во всех отношениях. У них были внешние глаза, но не было глаз внутренних. Тот, кто слеп, может стяжать только слепоту, и все же этот человек жадно вопрошает: «Что там происходит?»

В-третьих, следует заметить, что Дхритараштра говорит: «В этой праведной стране Куру люди собрались для того, чтобы принять участие в битве...» Страна праведности прекращает свое существование в тот день, когда люди идут воевать. Точно так же, в тот день, когда битва становится решающей на поле религии, возможность выжить исчезает. Таким образом, когда-то эта страна была в самом деле праведной, но теперь это не так. Сейчас люди, которые жаждут убивать друг друга, сходятся вместе на этом поле, получившим название страны праведности, дхармакшетры.

Подобное вступление звучит странно. Оно странно потому, что тогда нам будет трудно, например, вообразить то, что должно происходить в стране неправедности. Дхритараштра спрашивает Санджаю: «Что происходит в стране праведности? Я хочу знать, что делают мои сыновья и их противники, которые жаждут воевать».

Возможно, страна праведности еще не создана на земле. Если бы она существовала, тогда у нас не было бы войн. А если возможность войны сохраняется, если страна праведности превращается в поле битвы, тогда разве мы можем обвинять или критиковать то, что неправедно? Истина заключается в том, что в сфере неправедности было меньше войн, чем в сфере праведности, религиозности.

Если бы мы размышляли в терминах войны и кровопролития, тогда страны праведности казались бы нам скорее неправедными, чем подлинные страны праведности. Надо понять заключенную в этих словах иронию: до сих пор войны случались на поле праведности. Вы полагаете, что храмы и мечети стали полями сражений только в наше время? Тысячи лет назад, когда, как считается, на земле жили праведные люди (среди них столь замечательный человек, как Кришна), люди собирались для того, чтобы воевать в праведной стране Куру. Эта глубоко укорененная жажда войны, это глубинное стремление разрушать, этот скрытый зверь в человеке остается с ним даже в стране праведности. Этот зверь готовится к войне даже в святой земле. И хорошо бы помнить об опасности войны под прикрытием религии, потому что тогда кровопролитие оправдывается.

Итак, эта религиозная книга начинается с любопытства слепого Дхритараштры. Все религиозные книги начинаются с любопытства слепых. На самом деле, священные писания не будут нужны в тот день, когда слепой человек исчезнет из мира. Итак, мы видим любопытствующего слепца.

Раджниш, какую роль в Бхагавадгите играет Санджая, который рассказывает Дхритараштре о войне? Обладает ли Санджая духовным зрением, духовным слухом? Каков изначальный источник силы его ума? Можно ли самостоятельно обрести эту силу?

Сомнения в отношении Санджаи возникают постоянно, и это естественно. Санджая рассказывает Дхритараштре о том, что происходит далеко от них, в Курукшетре.

Йоги всегда верили в то, что у человека помимо обычных глаз есть еще и духовное зрение. У человека есть и другие глаза, которыми можно заглянуть за пределы времени и пространства. В нас закрадывается сомнение в том, что Санджая мог заглянуть так далеко. Разве он всеведущ? Нет. Дело в том, что ясновидение - не такое уж и духовное явление. Оно не имеет ничего общего с всеведением. Это очень скромная способность, и любой человек может запросто развить ее. Иногда ясновидение приобретается в результате какого-то сбоя в работе организма, и тогда человеку легче получить эту способность.

В Америке живет человек по имени Тед Церео. Я хочу кое-что рассказать вам о нем, потому что это поможет вам лучше понять Санджаю. Давайте ненадолго забудем о Санджае, потому что он жил слишком давно. И никто не знает, в какой черный день мы начали считать свои священные писания просто плодом воображения.

Американец Тед Церео может видеть то, что происходит за тысячи миль от него. Более того, он может подробно описать все, что обозревает. Если его попросить посмотреть, что происходит на этой лужайке в Ахмедабаде, где мы с вами беседуем, Тед Церео, сидя в Нью-Йорке, пять минут посидит с закрытыми глазами, а затем откроет глаза и подробно опишет всех нас. Он словно фотографирует предметы и людей. Он сделал тысячи таких «фотографий». По сути, глаза Теда Церео могут запечатлевать то, что невероятно далеко от него. Его глаза могут не только видеть, но и запоминать. Этот случай с Тедом Церео свидетельствует о том, что Санджая не всеведущ, поскольку американский ясновидец - самый обычный человек, но у него есть способность видеть вещи и явления издалека. Эта способность, конечно же, уникальна.