Кстати, переход от трупоположения к трупосожжению всегда считался признаком смены верований, если не вообще населения данной местности. Кроме, как можно заметить, случая со скандинавами. Не знаете, почему?
Дальше: между прочим, именно из областей занимаемых угро-финнами пришла в Скандинавию культура ладьевидных топоров. «В Швеции она распространяется около 2000 г. до н. э. из основного ареала своего формирования, Финляндии», — пишет Лебедева. Правда, он считает эту культуру индоевропейской, просто проникшей в Финляндию раньше, чем на Скандинавский полуостров.
На стыке же с Финляндией и южнобалтийскими землями появляется следующий ладьевидный «признак скандинавского происхождения» — знаменитые ладьевидные каменные кладки. Они больше всего распространены на острове Готланд, где их продолжают воздвигать (с непонятными для современных исследователей целями) до времён викингов. Но при этом такие кладки обнаруживаются на восточном берегу Балтийского моря, по юго-западному побережью Финляндии, на северном берегу Финского залива, в бассейне реки Пирита в Эстонии и на Курземском полуострове в Латвии. Стало быть, опять в финских, преимущественно, районах. Норманисты, конечно, считают это признаком начала освоения скандинавами данных территорий ещё в бронзовом веке. Но это пусть остаётся на их совести. Сами же говорят, что жители Скандинавии строить ладьи учились у финнов.
Это одна из возможных гипотез. Сергей Цветков, ссылаясь на Саксона Грамматика, делает вывод, что обряд сожжения в ладье зародился на стыке поморских славян с датчанами. Дело в том, что Саксон Грамматик, описывая войну датского конунга Фротона III с рутенами, сообщает: «Фротон, созвал племена, которые победил, и определил, согласно закону, что всякий отец семейства, который был убит в этой войне, был предан захоронению под курганом со своим конём и всем снаряжением… Тела же каждого центуриона или сатрапа должно было сжечь на кострах, воздвигнутых в собственных кораблях… Каждый павший герцог или король должен был сжигаться в собственном корабле. Он пожелал, чтобы совершенно точно осуществлялись погребения павших, дабы не допустить одинакового для всех обряда погребения». По тексту можно понять, что у побеждённых Фротоном хунов и рутенов были обряды захоронений с конём и сожжений в ладье. Правда, у кого что — не понятно. Но если учесть, что рутены описаны выше как народ, выставивший массу кораблей, на каждом из которых размещались по 300 гребцов и 1200 воинов, видимо, именно им можно приписать сожжения. Правда, хуны у Саксона Грамматика — это не привычные гунны — тюрки (или угро-финны), а фризы. И всё равно, конники, скорее, они.
Правда, сам Фротон III — личность легендарная, так как о таком короле данов III века нашей эры знают лишь средневековые писатели типа Торфея или Саксона Грамматика, которые описывают «историю» данов (и их соседей) аж с I века н. э. При этом не совсем понятно, насколько их «даны» были скандинавами. И уж точно они не были шведами.
ж. Как хоронили в Швеции?
Между прочим, а как вообще хоронили в Швеции (Норвегию оставим в стороне, ибо нам же объяснили, что Востоком интересовались именно шведы)? Начнём с так называемого Вендельского периода (550—800). Да, кстати, только с VII—VIII веков вообще, по мнению лингвистов, можно говорить о собственно обособлении норманнов от германской языковой группы. Об этом пишет всё тот же Лебедев. Это, между прочим, лишний раз говорит в пользу того, что «даны» Фротона III — не скандинавы, а в крайнем случае, германцы.
Так вот, в списке погребений этого времени мы находим камерное погребение, сожжение и ингумацию (захоронение) под плоскими курганами (первое наиболее характерно для Средней Швеции) и, наконец, погребение в ладье. «Этот тип обряда надёжно зафиксирован не ранее 570–600 гг. Он резко отличен от традиционного для Средней Швеции обряда кремации, с захоронением под курганной насыпью. Погребения вендельского типа занимают совершенно особое место во всей совокупности погребальных обрядов Скандинавии VII—VIII вв. К этому времени обычай ингумации мёртвых широко распространился в южной части Скандинавии (Ютландия, Зеландия, Вендсиссель, Борнхольм, Эланд, Готланд, Сконе), нигде, однако, не вытеснив полностью обычая кремации (в Средней Швеции остававшегося господствовавшим). Чрезвычайно однороден инвентарь рядовых погребений (в мужских могилах — детали одежды, иногда — фибулы, бытовые вещи, привешенные к поясу: ножи, оселки, отдельные предметы вооружения; в женских — наборы украшений: две фибулы на плечах, третья — на груди, ожерелья, подвески, булавки и подвешенные к поясу игольники, ключи, ножи). Эти вещи найдены в погребениях с разными способами захоронения (кремация — ингумация) и разнообразными погребальными конструкциями (курганы, каменные оградки — от прямоугольных до ладьевидных, намогильные стелы — поминальные камни, bautastenar); они представляют собой развитие местных, племенных традиций, как правило, зафиксированных на каждой из территорий ещё в раннем железном веке. Картина осложняется, правда, общескандинавским процессом постепенного распространения с юга на север обычая ингумации мёртвых, а также различными взаимными влияниями, естественными в условиях соседства. Однако для каждой области можно выделить особый, только ей присущий, или ведущий, тип могил (в Средней Швеции — урновые сожжения под невысоким курганом, в Сконе — „могилы с очагами“ и т. д.). В то же время другие встречающиеся здесь варианты обряда имеют точные соответствия в соседних областях (так, в Сконе из Норвегии проникает традиция каменных оградок, из Средней Швеции — обычай возводить курганы). Пестрота обряда объясняется, во-первых, наличием древних племенных традиций, во-вторых, их взаимодействием», — пишет Лебедев[163].
В общем, к началу VIII века в Швеции не было никакого обряда, по которому можно было бы однозначно определить, что тут похоронен швед. Да и шведов-то как таковых не было. Были люди различных племён, придерживающиеся различных традиций. Причём, что касается погребений в ладье в вендельский период, то «в каждом могильнике этого круга на одно поколение приходилось по одному мужскому захоронению в ладье»[164]. После чего нас хотят уверить, что в чужих странах на похороны скандинавов обязательно расходовалась ладья.
Между прочим, та же многоголосица обрядов захоронения свойственна и для «эпохи викингов». «Ансамбль некрополя скандинавов эпохи викингов объединяет несколько разновидностей более или менее массовых (статистически характеризуемых) вариантов и типов обряда: кремации — типа А (в урне); В (в ладье); С (без урны, на кострище); ингумации — типа В (в грунтовой могиле, в гробу); в погребальных камерах (типы D2, Е, F); в ладье (производный от вендельского обряда Vt тип Bg и подкурганные погребения типа Nt). Каждый тип и вариант обряда характеризуется особым набором признаков, относящихся к виду погребения (кремация — ингумация), способу захоронения (в урне, гробу, камере и т. д.), конструкции погребального сооружения (размеры и структура насыпи, грунтовой могилы)»[165].
Понятно, что при таком разнообразии под разряд скандинавского можно подвести практически любое захоронение. И вот что самое интересное: практически все упомянутые типы только скандинавскими не являются. Достаточно почитать внимательно «Эпоху викингов», как заметишь, что погребальные обряды в Швецию приходят с южных берегов Балтики. К примеру, «домковые» и «лицевые» урны поздней бронзы пришли из Польского Поморья, курганные погребения — из широкого круга культур от Словакии до Рейна и от Альп до южной Балтики, погребения в каменных ящиках — с низовьев Эльбы и юга Ютландии (где, кстати, в то время жили, похоже, даже не германцы, а венеды, которые до сих пор не понятно кто). «Погребальный обряд камерных могил… устойчивым набором своеобразных деталей… ближе не к ранним скандинавским камерным погребениям, а к аналогичным могилам VII—VIII вв. (начала IX в.) Северной Германии (прежде всего Вестфалии)», — признаёт вслед за скандинавскими историками Лебедев[166].