— Ну, здравствуй! — она обернулась, понимая, что пункт «пережить разговор с женой Максима» будет выполнен с минуты на минуту.

— И, как ты, нормально себя чувствуешь, зная, что из-за тебя он бросил жену и годовалую дочь?

Даша беспристрастно изучала Ирину, с их первой и последней встречи та заметно похудела, и теперь легко можно было представить, что так привлекло в ней Максима. Яркая, с отличными формами и почти кукольным лицом, она была воплощенной мечтой любого нормального мужчины в возрасте от 17 до 70.

— Бросают не из-за кого-то другого, а из-за тебя самой. Так что не ищи виноватых, — Даша бросила на Иру снисходительный взгляд и пошла к своей машине.

— Сучка, — услышала она вслед, но даже не остановилась, а только легко улыбнулась.

Даша почти полгода посвятила тому, чтобы разобраться в деятельности Константина, а ее завершение оказалось удивительно быстрым и до обидного тихим — банк решил не рисковать своей репутацией и не обращаться в правоохранительные органы, а предложить бывшему управляющему уйти по собственному желанию. На Дашу же с должностью исполняющего обязанности руководителя филиала легла обязанность освободиться от всех схем, которые с трудом можно было назвать законными. Не то, чтобы ей это нравилось, хотя если быть честной с самой собой — ей это не нравилось, она презирала московское руководство и немного саму себя. Эта возня не шла ни в какое сравнение с тем, к чему Даша стремилась, ради чего училась и шла вперед. Да, высокий статус и перспективы, но тот интерес, что двигал ею в прошлые годы, сошел на нет, сдулся как воздушный шарик. Интерес можно было найти в Москве или в Лондоне, к примеру, но и там была несвободна, цейтнот и ненависть к себе за то, что забываешь о жизни вне офисных стен, не зря же инвест-банкиры оканчивали жизнь самоубийством, выпрыгивая из окон небоскребов в Canary Wharf. Этого Даша себе уж точно не желала, особенно сейчас, когда ощущала гармонию и счастье рядом с Максом.

Ярким пятничным утром, выпивая в 10 утра третью чашку кофе, потому что подъем в 5-30 требовал именно таких экстренных мер, Даша твердо решила: она закончит все дела, вызванные деятельностью Константина, и уйдет из банка, эта работа ей не нужна, ей нужно что-то совсем другое, место, где она будет более свободна, не скована репутационными рисками огромной компании, ее ограничениями и необходимостью все время держать перед кем-то отчет. Конечно, Даша не уйдет из профессии, она лишь найдет новое применение всему тому, что знает и умеет.

— Максим, а почему ты не хочешь участвовать в конкурсе на строительство нового здания аэропорта? — спросила Даша, потягивая ледяное белое вино. За пару минут до этого Макс сказал ей, что получил, наконец, решение суда о разводе, а Ира переехала из его квартиры в другую. Даша восприняла это как должное — Ира была пройденным этапом и, конечно, не должна была жить в квартире, которую родители предназначали для Даши и Максима.

— Я думал об этом, но, понимаешь, мы слишком закредитованы и получить займы под такую мощную стройку просто не сможем, — ответил Максим.

— У местных банков не сможете, но синдицированный кредит иностранных банков вполне возможен. Это я тебе с уверенностью говорю. И потом, смотри, ситуация такова, что сейчас можно кредитоваться даже под высокий процент, группа Альфа, вошедшая в капитал аэропорта, приобрела доли в аэропортах Краснодара, Анапы и Адлера, там нет своих подрядчиков, которые могут быть серьезными конкурентами, а, значит, если здесь ты сделаешь все идеально, то получишь и те контракты.

Максим задумался, он не знал, как получить синдицированный кредит, и не подозревал о влиянии владельцев местного аэропорта на аэропорты соседних городов.

— Откуда информация о покупке Альфой долей в капиталах других аэропортов?

— В Уортоне на год младше меня училась дочка основного бенефициара группы, мы немного дружили, сейчас она работает у отца. Я просто позвонила ей поболтать.

Максим замолчал, он мог вести дела компании на местном рынке, но не замахивался на проекты, о которых говорила Даша, и в его записной книжке не было телефонов детей российских Форбсов, к числу которых принадлежал владелец той же ХХ.

— Ты знаешь, как все это сделать? — Макс, может, и был дилетантом, но точно знал, когда стоит рискнуть.

— Я знаю, — улыбнулась Даша, — А ты доверишь это мне?

— Доверю, — Максим доверял Даше как самой себе.

Дела компании увлекли Дашу безвозвратно, те месяцы, что ей пришлось завершать дела в банке, она работала по четырнадцать — шестнадцать часов, стремясь успеть абсолютно все. Ей было интересно как никогда. Оказалось, следование четким и логичным схемам, работа в интересах безликого международного холдинга — гораздо менее увлекательное дело, чем риск и развитие бизнеса, судьба которого зависит во многом именно от тебя. Все ее знания и навыки, связи, умение находить выход из щекотливых ситуаций, а подчас и открыто блефовать нашли себе достойное применение. Максим был прав, когда говорил, что строитель из него получился гораздо лучший, чем финансист — он любил свое новое дело и разбирался в нем, понимал особенности и механизмы, и оказался по-настоящему рад, когда Даша взяла вопросы стратегического планирования и ключевых переговоров на себя. В конце концов, строить дома — это мужское дело, а строить планы — женское.

Свой последний день работы в банке Даша завершила без малейшего намека на грусть, наоборот, она испытывала облегчение — один этап ее карьеры и жизни был завершен, предстояло начать и достойно прожить другой.

— У меня к тебе серьезный разговор из трех вопросов, — начал Максим, едва она села в его машину возле крыльца своего теперь уже бывшего офиса.

— Обычно женщины любят так говорить: «у меня к тебе серьезный разговор», и мужчин это пугает, — улыбнулась Даша, — Так вот меня это тоже пугает.

— Тебе есть что скрывать? — улыбнулся Максим.

— Даже не знаю, — ответила Даша, — Ну давай свои вопросы.

— Вот думаю, с какого из них начать, вдруг ты решишь, что это как-то влияет на их значимость для меня.

— Ну тогда начинай в алфавитной порядке.

— Ладно, давай серьезно. Даша, когда и где мы с тобой, наконец, поженимся? — Максима и правда уже раздражало, что Даша, несмотря на свои чувства к нему, не могла найти в своем жестком расписании время на элементарный поход в ЗАГС. Он, конечно, хотел устроить для любимой женщины яркую и пышную свадьбу, благо, у него самого их было целых две, но она отказывалась наотрез, говорила, что не хочет ложного пафоса, глупостей вроде длинного платья и необходимости общаться с толпой людей, многих из которых нет особенного желания даже видеть.

— Давай поженимся в следующую пятницу, — просто ответила Даша, — В среду закончим переговорный процесс с Внешэкономбанком, в четверг подпишем контракт с Альфой, а в пятницу вполне.

— Даша, ты неподражаема, — рассмеялся Максим, — Ты единственная женщина, которая ставит дату свадьбы в зависимость от дня подписания контракта.

— Достаточно сказать, что я просто единственная женщина, — надула губки Даша. Она всей душой была против того, что считали «нормальной» свадьбой, в ее понимании это был день, когда двое, он и она, должны принадлежать только друг другу.

— Хорошо, значит, в следующую пятницу, — удовлетворенно кивнул Максим, — И я думал, ты знаешь, что ты моя единственная женщина.

— Знаю, но услышать это лишний раз совсем не помешает. Договоришься, чтобы нас расписали?

— Договорюсь, — улыбнулся Максим.

— И прямо в следующую пятницу мы можем уехать из Ростова куда глаза глядят, недели на две, туда, где не были прежде ни ты, ни я.

— Хороший план, — согласился Максим. — И, думаю, ты уже знаешь, где это «куда глаза глядят» и как туда добраться.

— Знаю, конечно, — рассмеялась Даша — путешествие было для нее важнее росписи в ЗАГСе, — На Мартинику, пляжи, тропические леса и океан, — мечтательно произнесла Даша. — Можем вылететь через Париж в следующую субботу.