В докладе я выдвинул предложение о всестороннем изучении влияния вод Дуная на геологию, гидрологию и биологию Черного моря. Предложение это встретило горячую поддержку (в его практическом осуществлении оказались заинтересованы представители многих специальностей) и было рекомендовано Президиумом румынским ученым. Впрочем, я еще раньше писал об этом в ответ на запрос Академии наук СССР о желательной тематике для совместных исследований ученых СССР, Румынии и Болгарии.
Президиум Академии наук Румынии решил основательно познакомить нас с Дунаем. Для этой цели выделили отлично оборудованный с хорошими каютами катер, принадлежащий Министерству рыбного хозяйства и носящий имя Г. Антипы. Под руководством Ф. Я. Бушницы мы объездили всю дельту Дуная, посетили многие порты, промыслы, научные и рыбоводные станции, заповедные участки и разработки зарослей камыша.
Большой интерес представила станция по разведению осетровых рыб. Здесь в неглубоких прудах выращивали мальков и, когда они достигали 15 см, выпускали их в реку. Любопытных результатов добились сотрудники станции в изучении биологии камыша. Оказалось, что камыш имеет несколько экологических рас, отличающихся восприимчивостью к разным условиям, разной скоростью роста и размерами. В дельте на камышовом сырье уже работала большая фабрика. Энтузиастом этого дела был зоолог-гидробиолог Л. Рудеску.
Во время нашего путешествия по дельте Дуная кончался паводок. Мы наблюдали, как с повышением уровня воды, перекрывшей сплетения корневищ камыша и других растений, происходило выжимание прошлогодней темно-бурой гумусной воды, застоявшейся под плавучими пластами корневищ. Эта темная вода уходила в море и отчетливо виднелась на значительном расстоянии. Так каждый год под плавнями меняется водная толща. Последнее очень важно для роста растений: под ними возобновляется свежая вода с запасом минеральных веществ.
Наше внимание привлекли посадки в дельте канадского тополя. Оказывается, он превосходно и быстро растет на болотах. Познакомились мы и с «плавневыми» свиньями. Их выгоняют на волю в плавни ранней весной, а поздней осенью они возвращаются домой с приплодом. Своеобразен и внешний вид этих животных: на высоких ногах, с очень длинным рылом, они имеют короткое округлое туловище, покрытое розоватой курчавой, как у овцы, шерстью. В дельте встречается очень много птиц — цапель, уток, гусей и лебедей, караваек, разных камышниц и болотных курочек.
Часть дельты объявлена заповедником. Министр рыбного хозяйства обратил наше внимание на пеликанов, которые, по его мнению, наносят людям слишком большой ущерб. Эти птицы устраивают на озерах самые настоящие облавы на рыб. Наступая плотным полукругом, они с шумом и хлопаньем гонят рыбу к берегу и там легко вылавливают ее своими громадными зобастыми клювами. Проехав на лодке по системе протоков, мы попали в одно такое озеро, на песчаных берегах которого грелись на солнце несколько сотен пеликанов. При нашем приближении они лениво поднялись в воздух и начали кружить над озером.
Мы добрались до больших приморских озер Разелм и Синое. Они соединены с морем протоками, через которые в озера заходят в большом количестве кефали и сельди. Здесь их и промышляют. Наше внимание привлек способ укрепления песчаных пересыпей посадками специально подобранных кустарников и трав с мощными корневищами.
На одном из островов мы посетили большое село липован (так себя называют местные жители). Это русские и украинские сектанты, ушедшие из России в давние времена. Они отлично сохранили родной язык, хотя все говорят и по-румынски. Некоторые из них, получив образование, занимают руководящие должности. Но большинство живет старым укладом, занимаясь в основном рыболовством и приусадебным хозяйством, ревниво оберегая старые обычаи и... древние иконы.
По возвращении в Бухарест мы поделились с работниками Президиума Академии наук своими впечатлениями от поездки. В Доме ученых в нашу честь был дан концерт, после которого состоялся многолюдный банкет. Во время банкета министр рыбного хозяйства обратился к нам с вопросом: «Не посоветуете ли, как быть с селедкой? Мы ее вылавливаем много, но румыны ее не любят и не покупают». Я ответил: «Охотно посоветую, если вы не упрекнете меня во вмешательстве во внутренние дела... Нужно продавать селедку не по 24 леи, а по 10, и тогда вы увидите, что румыны любят селедку». Я был награжден громом аплодисментов, смущенным выражением благодарности со стороны министра и одобрительным замечанием президента Академии наук о том, что действительно рыба непомерно дорога, несмотря на ее изобилие.
Меня пригласили прочитать в местном университете лекцию об изучении Черного моря и задачах морской гидробиологии. Послушать ее пришли многие студенты и преподаватели — самая большая университетская аудитория была полна. Я говорил по-русски, а Ф. Я. Бушница переводил на румынский. После лекции меня окружила большая толпа студентов. Они говорили: «Слушая вас, мы убедились, что понимаем по-русски. Обычно наши преподаватели говорят не очень внятно, а вы старались говорить отчетливо, и мы почти все понимали без перевода». Было очень приятно, что молодежь владеет русским языком и ценит это как достижение. Нам показали в университете биологические кафедры и познакомили с их работами на пресных водоемах и на море.
Во время неоднократных заходов нашего экспедиционного судна «Академик А. Ковалевский» в Констанцу советские гидробиологи и ихтиологи часто встречались со своими румынскими коллегами в Институте рыбного хозяйства и на Биологической станции в Мамае. Чувствовалось, что все они прошли хорошую зоологическую школу. О высоком уровне их подготовки свидетельствовало и отличное качество промыслово-ихтиологических, гидробиологических и эколого-физиологических исследований. Нельзя было не отметить, что в небольшой стране — Румынии — ведется очень основательная работа по изучению фауны Черного моря. Пожалуй, даже некоторые проблемы румыны в отличие от нас разрабатывают более энергично. Правда, деятельность наших учреждений, занимающихся изучением Черного моря, носит более компактный характер, ее основной уклон — это проблемы биологической продуктивности. Но последнее нисколько не противоречит выводу, сделанному в результате поездки в Румынию: содружество наших стран в изучении жизни моря может быть весьма плодотворным.
Не менее интересными и полезными явились наши посещения Болгарии. Мы побывали на Биологической станции в Варне, известной своими отличными исследованиями на Черном море. При станции действует хороший аквариум. Станцией руководит профессор А. К. Волканов, компетентный и разносторонний зоолог. В составе коллектива станции имеется большая группа молодых специалистов, отлично разбирающихся во многих вопросах, связанных с изучением природы Черного моря.
Находясь в Болгарии, я и А. Н. Световидов имели удовольствие еще раз встретиться с румынскими специалистами по Черному морю. Дело в том, что болгарские коллеги решили пригласить их для участия в совместном совещании, посвященном задачам и программе дальнейших черноморских работ. Приглашение было принято, и в Софию без промедления прибыли Ф. Я. Бушница, М. К. Бэческу и С. И. Кэрауш. В течение нескольких дней мы имели возможность основательно потолковать об общих интересах в изучении Черного моря. В наших встречах участвовал сотрудник болгарского Зоологического института, один из крупнейших знатоков ихтиофауны Черного моря, профессор Пенчо Дренски. О результатах совещания мы доложили президенту Болгарской Академии наук известному философу Тодору Павлову и директору Зоологического института академику Бурешу.
Болгарская Академия наук вообще очень тепло встречала советских ученых. Однажды, когда мы прибыли в Варну на нашем корабле, научному составу экспедиции предложили совершить поездку по Болгарии и предоставили для этой цели отличный автобус. Во время поездки мы посетили ряд научных учреждений, побывали в исторических местах, любовались природой этой чудесной страны.