После этого в действие был введен пресловутый «План Z», который заблаговременно был разработан для безусловного обеспечения уже официального сговора с Гитлером за счет Чехословакии. Когда в 1968 г. в связи с истечением срока давности был рассекречен архив премьер-министра Н. Чемберлена, то в его досье был обнаружен документ от 30 августа 1938 г., из содержания которого четко видно, что «План Х» был разработан именно же заблаговременно. Судя по всему, он существовал уже в 1937 г. и был известен только премьер-министру, министру финансов, министру иностранных дел, сэру Невилю Гендерсону (посол Великобритании в Германии. — А. М.) и доверенному лицу Н. Чемберлена Х. Вильсону.

В нем, в частности, говорилось: «Вышеупомянутый план должен вступить в силу только при определенных обстоятельствах… Успех плана, если он будет выполняться, зависит от полной его неожиданности, и поэтому исключительно важно, чтобы о нем ничего не говорилось (вот это и есть конкретное проявление одного из ключевых принципов британской политики — решающего удара в ключевой момент. — А. М.). Суть плана сводилась к следующему: воспользовавшись острой ситуацией, под видом «спасения мира» в последнюю минуту лично отправиться на переговоры к Гитлеру. И выдав ему Чехословакию, наконец, достигнуть столь желанного в Лондоне сближения» с Германией»[498].

Обратите внимание на то обстоятельство, что этот документ был извлечен фактически сразу после того, как в Англии побывал представитель, напутствованный германскими генералами и антигитлеровской оппозицией Эвальд фон Клейст-Шменцин. Из переданных им мольб антигитлеровской оппозиции британское руководство сделало всего лишь один вывод — генеральская антигитлеровская оппозиция находится буквально на грани свержения Гитлера, и потому надо торопиться. То есть отдать, наконец, Чехословакию под гарантии фюрера о скором нападении на Советский Союз. Если этого не сделать, то фюреру явно свернут шею. И тогда — прощай все планы по устроению очередной кровавой бани России, хотя бы и Советской.

Проще «говоря, «План Z» был извлечен именно в тот момент, чтобы завершить ту самую сделку, предварительный сговор о которой состоялся еще во время конфиденциальной встречи тет-а-тет Лейт-Росса с Шахтом. Причем завершить именно же на глазах и под контролем общественного мнения на Западе. То есть откровенно втянуть мир и прежде всего Советский Союз в мировую войну, начисто «интернационализировав», то есть «растворив», ответственность Великобритании за это преступление перед миром и человечеством не столько даже в широком кругу участников сговора, сколько в расплывчатом понятии «под контролем общественного мнения Запада». Об этой специфически подлой особенности британской дипломатии выше уже говорилось. Остается добавить лишь следующее. По данным председателя Британской Королевской коллегии врачей барона Чарльза Мак-Морана Вильсона (он же лорд Моран), который лично наблюдал главу британского правительства, тогдашний премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен был попросту сошедшим с ума человеком! Более того, ко всему прочему он был еще и дуб дубом в вопросах внешней политики, причем настолько, что когда его назначили премьер-министром, то его старший сводный брат — уже упоминавшийся выше лауреат Нобелевской премии мира 1925 г. за разжигание первых искр будущей Второй мировой войны в ее укоренившемся в истории сценарии Остин Чемберлен «поздравил» его телеграммой следующего содержания: «Невилл, ты должен помнить, что ничего не понимаешь в делах внешней политики»! Собственно говоря, прежде всего именно из-за этих двух качеств этого старого идиота и назначили 10 мая 1937 г. премьер-министром великой державы — Великобритании (кстати говоря, обратите внимание, что назначили прямо в канун завершения операции советской контрразведки по ликвидации заговора Тухачевского[499]. Однако было еще и третье обстоятельство, в силу которого он и «залетел» в премьерское кресло. Н. Чемберлен принадлежал к упоминавшейся еще в первой главе британской ветви «Синего Интернационала», или, по-другому, британской ветви «Европейской Черной Аристократии», то есть к наиболее могущественной ветви Комитета 300. На политической сцене Великобритании того времени она находила внешнее выражение в так называемой Кливлендской группировке во главе с представителем Комитета 300 — Нэнси Астор. «Кливлендцы» тем и отличались, что придерживались не просто прогерманской, а именно пронацистской ориентации, в основе которой лежал «прагматический» взгляд на нацизм как на «инструмент», предназначенный для того, чтобы во имя британских интересов «задушить Россию», в чем и была особенно заинтересована верхушка правящей элиты PERFIDI0US ALBI0N. «Кливлендцы» и Комитет 300 именно потому и протащили этого старого, натурального идиота на пост премьер-министра, дабы он, не умничая, но на основе их предписаний, одним из которых и был пресловутый «План Х», предоставил бы Гитлеру возможность действовать. Он так и сделал, ввергнув в пучину очередной всемирной бойни не только Великобританию. Если все ограничилось бы только этим, так и черт бы с ней, пускай расхлебывала бы свое же дерьмо. Трагедия была в том, что в силу обширности своей империи, а также громадного значения самой Великобритании как великой державы в пучину новой кровавой бойни был ввергнут практически весь мир. В первую очередь Советский Союз. Американский исследователь истории британской разведки Ч. Уайтинг прямо указывал, что «СИС преднамеренно вмешивалась в дела Чехословакии накануне войны, с тем чтобы расколоть страну и втянуть Германию, в конечном счете, в конфликт с Советской Россией»[500].

Теперь обратимся к вопросу о том, почему в своих показаниях Раковский сам же особо подчеркивал, что было бы хорошо, чтобы Гитлеру «позволили» напасть на Сталина, и что от «Них» якобы ничего не требуется за исключением одного — предоставить Гитлеру возможность действовать. Вся хитрость этого «предоставления Гитлеру возможности действовать» заключалась в следующем феномене европейской политики.

Европейское равновесие исторически сложилось так, что вслед за любыми договорами о дружбе и сотрудничестве или ненападении и нейтралитете какого бы то ни было государства с Германией в самые же кратчайшие сроки со стороны посчитавшего себя ущемленным государства последует адекватная реакция в виде аналогичных же договоров все с той же Германией! Это не было секретом и в те времена.

За примерами далеко ходить не надо — взять хотя бы только начало ХХ столетия. Россия сепаратно вышла из Первой мировой войны по Брест-Литовскому договору от 3 марта 1918 г. — по факту своей победы в этой войне Запад силой принудил Германию подписать унизительный Версальский мир в 1919 г., согласно которому Германия не просто территориально урезалась, а урезалась с одной целью — развести ее и Россию как можно дальше географически. В 1922 г. Советская Россия и Веймарская Германия подписали знаменитый Рапалльский договор. И тогда же Запад начал первые предлокарнские маневры. И в конце концов ответил подписанием в октябре 1925 г. пресловутых Локарнских соглашений, суть которых сводилась к Пакту о ненападении между Западом и Германией. В ответ 24 апреля 1926 г. СССР заключил с Германией двухсторонний договор о нейтралитете и ненападении. Запад, в свою очередь, с 1926 по 1932 г. последовательно осуществлял целую серию мероприятий по максимальной нейтрализации просоветской ориентации Германии. Втащил ее в Лигу Наций. Полностью снял военный контроль. Привлек ее к участию в пресловутом Пакте Кэллога — Бриана (своего рода глобальное подобие Локарнских соглашений). В соответствии с принятым «планом Юнга» резко ослабил бремя репарационных платежей для Германии. Одновременно попытался втянуть Германию в организацию нового антисоветского похода на Восток. В ответ весной 1931 г. СССР добился пролонгации договора от 1926 г. еще на пять лет. Запад, в свою очередь, предпринял максимум усилий, чтобы не допустить ратификации протокола о пролонгации (как указывалось выше, он был ратифицирован только в мае 1933 г., то есть уже после привода Гитлера к власти). СССР избрал тактику подписания двухсторонних договоров о ненападении со всеми странами, граничащими с ним, дабы перекрыть любые лазейки для организации агрессии против себя с Запада, и добился очень значительных успехов на этом направлении. В ответ Запад привел к власти в Германии Гитлера, который немедленно начал рвать всю ткань международных отношений в Европе, в том числе и систему двухсторонних договоров о ненападении, пытаясь прорваться к границам СССР. Советский Союз в свою очередь, начав с идеи Восточного пакта, довел дело до подписания в 1935 г. с Францией и Чехословакией перекрещивающихся договоров о взаимопомощи в отражении агрессии. Запад тут же перешел к тактике целенаправленного их дезавуирования и одновременно к политике «экономического умиротворения» Гитлера. Цель — в кратчайшие сроки экономически поднакачать Германию и толкнуть ее на Восток. СССР попытался реанимировать резко ухудшившиеся с приходом Гитлера межгосударственные отношения Германии и СССР, в основном за счет активизации торгово-экономических связей — Запад активно противодействовал этому всеми силами, и в конце концов в повестку дня выдвинулся принцип будущей Мюнхенской сделки.