— Ха, — буркнула Жанин, подалась вперед и оперлась о стол локтями. Пери сразу узнала эту позу. Жанин что-то решила и отступать не намерена. — Ты мне так и не рассказала, как Ма Лена помогла тебе перебраться в город. И почему.

Пери храбро взглянула в глаза Жанин. Если Пери всего не расскажет, Жанин больше и пальцем не пошевелит. Ладно, уже неважно. Можно и рассказать.

— Ма Лена все время твердила, что если я хочу выбраться из Венеции и попасть в Город, надо себя соблюдать. Коротко подстригла меня, дала нож и научила с ним обращаться. Сказала: «Бьешь вот сюда, потом дергаешь вверх, поняла? Пусть к тебе даже соваться не пробуют. Райану с дядей велели за тобой присматривать, но ты и сама должна уметь за себя постоять. Если тебя испортят, в Город тебе дорога заказана. Девчонка с ребенком — вроде здешних — там никому не нужна. А тебе даже татуировку делать нельзя, ясно? Ты красивая. Ты порядочная. Не дай себя испортить. У моих девочек хорошая репутация».

— У ее девочек?! — ахнула Жанин. — Вот чем она приторговывала!..

— Да нет, не в этом дело, — скривилась Пери. — Это же Ма Лена, не кто-нибудь. У нее смысл жизни — церковь. Все связи оттуда. И все — летатели, а значит, при деньгах. Влиятельные, могут раздобыть и разрешение на работу в Городе, и вообще… А она подбирала им девушек — на работу, а не то, что ты подумала. Им нужны были девушки с пристойной внешностью — а не больные, татуированные и тем более беременные.

Жанин покосилась на Хьюго, лицо ее смягчилось.

«Ой, ясное дело, она считает, меня выгнали, потому что я забеременела! — осенило Пери. — Думает, я нагуляла ребенка неизвестно от кого! Отлично. Теперь она точно меня выручит».

Пери помолчала. Надо придумать, кем она работала, что лучше сказать Жанин. Говорить, что она была няней, опасно — вдруг Жанин заподозрит, что Хьюго не ее сын?

— Понимаешь, им очень трудно найти хорошую домашнюю прислугу — старая история. Летатели жутко богатые и друг на друга работать не желают. А эти, из церкви, точно знали, что если девушка от Ма Лены, это хорошая рекомендация. Понимаешь? Что мы трудолюбивые. Нам можно доверять. — Пери сама не знала, правда ли это. За себя она ручалась. А вот Невею, например, она никогда не считала хорошей и доброй. — И к тому же мы готовы были им руки целовать от благодарности, что нас пустили в Город — не то что всякий сброд, который пролез туда нелегально, — и за это трудились до седьмого пота, просили совсем немного и не бросали место, лишь бы нам продлевали временное разрешение на работу, — с горечью добавила Пери.

Жанин слегка склонила голову набок.

— Сейчас вернусь.

Пери осталась сидеть, глядя, как Хьюго пробует стручок на вкус. Он отбросил его в сторону и с надеждой взглянул на нее.

— Нет, Хьюго, сейчас не до игр.

У Хьюго задрожала нижняя губа.

— Ой, ладно тебе. — Пери поднялась, подобрала стручок и вернула Хьюго, но тот сразу же снова отшвырнул его.

Пери огляделась — чем бы его отвлечь? Открыла шкафчик. Чашки, стаканы, тарелки. Присела, открыла нижние створки, вытащила кастрюльку. Нашла деревянную ложку. Куда пропала Жанин? Совершенно непонятно, что она думает. Обещает помочь Пери — а вдруг на самом деле решила ее выдать? Решила, что так будет лучше для Пери и Хьюго или просто не хочет рисковать своей шкурой? Если так, надо дать Жанин понять, что они поживут здесь еще немного, а самой улизнуть пораньше — очертя голову.

Жанин вернулась, пододвинула себе стул и села рядом с Пери. Поморщилась, когда Хьюго принялся радостно лупить ложкой по кастрюльке.

— Бух! — сказал Хьюго. — Бух-бух!

— В общем, вот сюда я загрузила все, что тебе нужно знать, — сообщила Жанин, стараясь говорить погромче. И повозила пальцем по инфокарте, лежавшей у нее на ладони, перелистала списки, номера, планы городов.

— Я не могу ее взять! — воскликнула Пери. — Меня по ней выследят!

Жанин подняла брови:

— Неужели ты не понимаешь, что у меня тут полно незарегистрированных карточек? При моей-то работе! Вот дурочка.

Конечно, понимаю. Но откуда мне знать, что ты мне дала именно незарегистрированную? Поди проверь...

— Тетя Жан, — проговорила Пери. — Сейчас для меня главное еще немного отдохнуть и собраться с силами. Ничего, если я поживу у тебя дня два? Ну, скажем, до послезавтра, до среды?

Жанин сделала вид, что обдумывает ее предложение, но все равно было видно, что она слишком спешит согласиться:

— Конечно, — кивнула она. — Мне все равно надо еще кое-что утрясти. Кое-кому я не успела дозвониться. А к тому времени мы все окончательно уладим.

Той ночью Пери долго не спала, хотя Жанин легла уже давно. Она сидела в постели, переписывала данные из инфокарты на бумажки и складывала их в сумку-пояс. Карты она перерисовывала — однако вскоре, к своему удивлению, обнаружила, что с ходу запоминает их во всех подробностях. Тогда она стала пристально глядеть на адреса и цифры, но они запоминались не легче обычного. Как интересно. Значит, навигационные способности у нее развиваются и дальше. Может, в нужный момент нежданно-негаданно обнаружатся и другие таланты?

Пери положила инфокарту и сумку-пояс на пол и улеглась на бок. В закутке еще было жарко после знойного дня. Вечер — долгий, золотой — выдался таким теплым, что после ужина они с Хьюго ходили на ручей купаться.

Пери закрыла глаза, ее затянуло уютное тепло, она представила себе сверкающий золотисто-коричневый ручеек, где она недавно плескалась с Хьюго. Жанин сидела на песке и молчала, глядя в переливчатую синеву вечернего неба, уже подкрашенную бирюзой. В воде перекатывалась белая фигура. Луиза. Да нет же! Здесь ее быть не может! Нет, это больше не ручей, это грязная лагуна возле Венеции. Луиза, здесь тебе тоже не место! В последний раз Пери видела в лагуне утопленника как-то под вечер, когда ей было четырнадцать.

Была суббота, Пери бесцельно слонялась по пляжу и забрела в дальний его конец, взобралась на гряду черных валунов, обойдя ржавые остовы кроватей и сгоревшие машины на берегу.

Посреди бурой лагуны виднелось что-то странное. Пери поднялась на цыпочки, но все равно не разобрала, что там такое. В вонючей воде перекатывалось что-то яркое, красное с зеленым.

Пери робко двинулась к краю воды. Только бы это оказалось что-нибудь простое и нестрашное! Брошенная тряпка. Ярко-зеленая юбка. Красный полиэтиленовый пакет.

Нет.

Наверное, Пери закричала, но потом она помнила только, как очутилась словно бы в длинном туннеле, который тянулся и впереди, и позади, отделив ее от всего мира, как чувствовала себя маленькой-маленькой, как сгустилась кругом тьма, оставив только клочок света вдали, белый кружок цвета ужаса, в котором она увидела такое, что лучше бы не видеть.

Очень далеко, на глубине, плавала в грязной воде девочка в зеленой кофточке поверх красного платья, и Пери сразу поняла, что она мертвая. Было видно, что в руке у нее зажата тряпичная кукла. Это была одна из «Водяных крыс» — крошечная молчаливая девчушка по имени Кармель. Лицо и руки у Кармель всегда были покрыты разноцветными синяками — свежие, темные синяки наползали на старые, пожелтевшие, а иногда виднелись еще и царапины и порезы.

Всего через несколько дней погиб отчим Кармель. Несчастный случай. Хижина у него сгорела дотла, а он бился и кричал внутри, но выбраться не смог.

Откуда Пери это узнала? Она не видела пожара, не слышала криков. Зато Ма Лена все видела и слышала. И ровным, спокойным голосом рассказала обо всем Пери, горестно качая головой — мол, грешнику не миновать адского пламени, не в этом мире, так в загробном. Только потом до Пери дошло, что гибель отчима Кармель стала для Райана посвящением во взрослую жизнь и что все это произошло по заказу Ма Лены, с одобрения дяди Райана, а может быть, и по распоряжению самого Богатея, который решил оказать Ма Лене любезность. Как Пери догадалась? По чванливой поступи Райана после пожара, по выражению глаз Ма Лены.