Трудно переоценить также роль Кейнса в разработке новой международной валютной Системы. Еще в 1923 г. в "Трактате о денежной реформе" он показал зависимость между ростом цен и доходами различных слоев населения, что привело его к выводу о том, что рост цен является скрытым инструментом перераспределения богатства и неотвратимым источником социальной нестабильности государства. Кейнс был уверен, что привязка денежной массы и кредита к золоту не гарантирует устойчивости цен, а эпоха, когда доверие к бумажным деньгам определялась их возможностью обменять на золото, миновала. В то же время, у него не было сомнений в том, что важнейшей задачей Федерального резервного банка является стабилизация цен на внутреннем рынке. Он пришел к мысли, что эту задачу можно решить только путем непосредственного контроля финансовых средств и оперативного изменения их массы, что требовало перехода к бумажным деньгам и наделения особыми полномочиями ФРС, на основе которых система не только будет выпускать в обращение соответствующее количество денег, но и осуществлять акты купли-продажи государственных ценных бумаги из своего портфеля. Когда доллар девальвировался, Кейнс для воплощения в жизнь своих принципов обратился к Рузвельту с предложением введения "управляемой валюты". Его инициатива была поддержана президентом, в результате чего в 1933 г. США отказались от золотого стандарта, последовав примеру Британии, которая предприняла этот решительный шаг еще в 1931 г. Постепенно и другие развитые страны перешли на денежные купюры, не обеспеченные золотом.

Во время Второй мировой войны Кейнс вошел в консультативный комитет по военным вопросам в ведомстве британского министерства финансов и решал сложную проблему покрытия военных расходов страны без несущего угрозу инфляции дополнительного печатания денег. Кроме того, Кейнс не только принимал участие, но и выполнял ведущую роль в разработке американцами программы ленд-лиза. Однако, уже начиная с 1942 г., его научные интересы концентрировались на планировании послевоенной международной валютной системы. К тому времени в США принципами переустройства финансового взаимодействия между государствами было поручено заниматься помощнику министра по международным делам в департаменте казначейства Гарри Декстеру Уайту. (Впоследствии был осужден за связи с советской разведкой.) В своей совместной деятельности Кейнс и Уайт исходили из необходимости оказания финансовой помощи европейским государствам, пострадавшим в результате войны. В связи с этим они высказали идею о необходимости учреждения Всемирного банка и Международного валютного фонда (ВМФ). И хотя сторонники теории ничем не ограниченного развития капитализма (Laissez-faire), игнорируя исторический опыт, и сейчас упорно защищают свою позиции, невозможно себе представить глобальную экономику двадцать первого века без регулирования валютно-финансовых отношений, оказания кредитной помощи и обоснованной фискальной стратегии, проводимой указанными и другими однотипными специализированными организациями. Но вернемся к сороковым годам прошлого века. Поскольку в тот период единственной экономикой, сохранившей и даже упрочившей свою жизнеспособность, были Соединенные Штаты, архитекторы проекта выбрали в качестве нового международного валютного стандарта американский доллар. План по восстановлению и стабилизации экономики, предложенный Кейнсом и Уайтом, был утвержден в июле 1944 г. на международной конференции в Брэттон-Вудсе, штат Нью-Хэмпшир. Однако, хотя в этом совещании приняли участие и делегаты из Советского Союза, Сталин очень скоро отозвал согласие на вступление во Всемирный банке и ВМФ, т.к. понимал, что наибольшая доля капитализации фондов этих организаций принадлежит США, и он не сможет выполнять роль дирижера или первой скрипки в их слаженном оркестре. Кроме того, генеральный секретарь ЦК КПСС, всецело приверженный марксистско-ленинской идеологии, очень надеялся, что ВМФ и Всемирный банк, порожденные капиталистической системой, раздираемой, по его мнению, постоянными и непримиримыми противоречиями должны потерпеть неминуемый крах. А потому членство в них считал никчемным жестом. Предпринятый Сталиным шаг стал мощным импульсом возникновения холодной войны и инспирировал образование двух валютных блоков, один из которых охватывал страны так называемого социалистического лагеря, где основой валютных отношений был рубль, и другой, где в качестве денежного эквивалента выступал доллар, причем в последний в то время практически входили все остальные государства. Важным последствием сталинского выбора стало резкое ограничение торговых связей между двумя валютными зонами. В итоге граждане СССР и его сателлитов были обречены на постоянный дефицит и неутолимую жажду импортных товаров широкого потребления. А сфера производства тех же стран, отрезанная от возможности использовать передовые западные технологии – на застой, деградацию и неминуемое поражение в холодной войне. Справедливости ради, следует еще paз отметить, что отказ от любых каналов поступления высокоразвитых технических средств с Запада для реконструкции советской производственной сферы целиком и полностью было результатом сталинской стратегии, и ни Кейнс, ни Уайт к злокозненной политике такого рода никакого отношения не имели. Как известно, страны западной Европы, не подверженные воздействию советской риторики, широко используя кредиты Всемирного банка и ВМФ, достигли достаточно быстрого возрождения экономики и ее дальнейшего подъема. Эти финансовые институты, как и созданные в более позднее время аналогичные организации, выполняющие такую же роль в масштабах отдельных регионов земного шара, в условиях глобализации являются мощными рычагами распределения и перераспределения денежных ресурсов, спасая международные инвестиционные банки от разрушения, а государства – от дефолта.

Что же касается доллара, избранного авторами новой монетарной системы на роль ее эталона, то у него сложилась невероятно успешная и уникальная судьба. Вряд ли Кейнс или Уайт предполагали, какое могущество их детище приобретет в самом ближайшем будущем, и обладателем каких исключительных преимуществ в связи с этим станут США. Даже сейчас, когда на мировой арене у американской валюты появился такой успешный конкурент, как евро, а китайский юань настойчиво претендует на роль монетарного стандарта, по крайней мере, в Азии, уникальное значение доллара, благодаря инвестированию в различных регионах нашей планеты и его надежности, позволяет Америке оставаться крупнейшей экономической державой, несмотря на огромный дефицит торгового баланса и государственного бюджета.

Очевидно, на этой оптимистической ноте мне бы и следовало закончить, приведя разве что пару любопытных фактов из биографии Кейнса. Например, сказав о том, что в 1941 г. Кейнс получил звание "пэра" и заседал в палате лордов, или о том, что в сорок два он женился на русской балерине, и этот брак был достаточно крепким – по крайней мере, они прожили вместе до самой его смерти.

Тем не менее, со времени кончины Кейнса в 1946 г. произошли огромные изменения, как в психологии людей, так и в самой парадигме развития мировой экономики. В связи с этим особую остроту приобретает вопрос о правомерности применения кейнсианства в сложившейся ситуации. Человеческое сознание миллионов людей, отрешившихся от различных скомпрометировавших себя химер, владевших умами в девятнадцатом и двадцатом веке, сейчас выбрало предметом cвoeгo поклонения сугубо материальные ценности и религию "золотого тельца". Конечно, и раньше для достижения поставленных меркантильных целей нередко приходилось преодолевать преграды, установленные законом, и приносить в жертву моральные нормы. Однако в современных условиях, сама успешность личности и ее лейтмотив определяются величиной куска общественного пирога, который она поглощает. Даже в Америке, где строгая Фемида неукоснительно и наказывает каждого нарушившего закон, многие, несмотря ни на что, предпочитают не упустить свой шанс. А поток желающих получить весомый и жирный ломоть ВВП, не лимитируемый его реальными размерами или участием в изготовлении, не иссякает. Но в условиях дивертификационной экономики, широко использующей для рекламы интернет и другие средства массовой информации, возникают широкие возможности манипуляции сознанием масс и инспирирования потоков ложных сведений для владельцев приобретенных ценных бумаг, заинтересованных в прибыли. В целях привлечения инвесторов нередки случаи занижения практических сроков ввода в действие соответствующих объектов, фальсификации их проектной мощности, капитализации и т.д. Отдельные компании, даже на основе аудиторских оценок, умудряются объявлять о баснословно высоких результатах, искусственно раздувая, таким образом, стоимость и без того дорогих акций. Последнее обстоятельство, в свою очередь, создает эффект получения акционерами огромных ничем не оправданных кредитов. Нечто подобное случилось с обанкротившейся в 2004 г. компанией ENRON, длительный период искажавшей бухгалтерскую отчетность и завышавшей цены на электроэнергию. Мы все явились свидетелями удара, поразившего в 2007-2008 гг. американский фондовый рынок, когда крупнейшие банки мирового значения оказались на грани банкротства. Тогда администрация многих кредитных организации в надежде на весомый куш предоставляла льготные кредиты далеко не всегда платежеспособным заемщикам, в результате объем долга по ипотеке превысил величину жилищного залога. Хотя сначала Буш, а потом Обама оказали пострадавшим банкам значительную финансовую поддержку, лопнувший пузырь фиктивного капитала привел к огромным дисбалансам и перекосам не только в американской, но и в мировой экономике, причем окончательно справиться с возникшими тогда проблемами не удается и по сей день. Экономические сложности текущего периода в значительной степени усугубляются также бегством капитала за рубеж, в страны с более низкой оплатой труда. Кроме того, хотя стоимость кредитов центрального банка США продолжает оставаться на чрезвычайно низком уровне, в конкурентной борьбе за их получение и вложения, обеспечивающие воспроизводство, реальный сектор существенно уступает другим сферам рыночной экономики. Это, прежде всего, касается компаний информационных технологий, аккумулирующих огромные средства. Успехи передовых технологий, укоренившихся в американском обществе, безусловно, являются положительным фактором, тем не менее, ограничение ресурсов и их перетекание в указанную сферу, требующую малочисленной, но образованной и квалифицированной рабочей силы, создает проблемы, связанные как с замедлением темпов реального производства, так и с сокращением занятых. Несмотря на то, что в последнее время уровень безработицы несколько сократился, ее опасность, нависшая над экономикой, остается актуальной.