Впрочем, почти все обращались к Эльмер (это имя не склоняется) в мужском роде. Иначе поступали лишь злопыхатели и ненавистники, но быстро лишались языков, а то и жизней. Лучше эльфа никто в городе не владел искусством тайного и явного убийства. Из-за своей внешности и невысокого роста мастер мог перевоплощаться в кого угодно, хоть в ребенка. Его услугами не гнушались пользоваться чиновники и ремесленники среднего круга. Ходили слухи, что и полиция давала Эльмер задания по поиску и уничтожению особо опасных преступников (то есть тех, кто выступал против ее произвола).

Где он научился смертельному ремеслу никто не знал, но свою славу эльф стяжал именно на тропе войны. Очень быстро из никого он стал знаковой фигурой в нижнем круге, порешив немало мастеров во время передела трущоб. В конце концов старшие приняли его в свои ряды и позволили крышевать второй сектор. Это был единственный способ утихомирить кровожадного наемника.

Получив власть, Эльмер открыл нечто вроде школы, где обучал наиболее ловких, выносливых и умных нелюдей. Людей эльф считал слишком слабыми и недолговечными, а потому непригодными для работы убийцы. Теперь же одного клинка мастеру казалось мало, и он стал постигать тайные колдовские знания.

Говорят, что душа усопшего незримо присутствует на поминках. Если это действительно так, то по правую руку от призрака Уоррена восседал дородный старый орк с окладистой седой бородой. Увидеть такого — большая редкость, ибо в силу буйного нрава и вероисповедания орки редко доживали до преклонных лет.

Но мастер Таркин считался не столько дерзким и сильным, сколько расчетливым и умным. С раннего детства он слушал рассказы матери и бабушки о великих битвах народа степей. Но его интересовали не итоги (хорошие замочили плохих), а последовательность действий, к оным итогам приведшая.

В юности басни в духе: «бились они долго и счастливо и умерли в одном бою» Таркину приелись. Он хотел знать, кто руководил войсками, какую тактику и стратегию применял. Привычная любому орочьему мальчишке жажда быть похожим на великого героя превратилась в нечто большее.

В науку. Таркин не только обучался бою на мечах, но и старался разыскивать любые крупицы информации о жизни и быте полководцев. Ведь абы кто не сумеет поднять и повести за собой целую орду. Это под силу только одиозной, необычной личности, и Таркин хотел стать именно таким.

Тяга к знаниям привела его в Маратон. Наплевав на все запреты родителей (страшнейший проступок в среде орков), он сбежал в город и попытался поступить в военное училище. Его оттуда с хохотом выперли пинком под зад — в ту пору Маратон уже охватили ксенофобские настроения и нелюдей в престижные учебные заведения не брали.

Пришлось начинать с самого низа — простым бандитом-рубакой, на ходу узнавая все необходимое. Лучшим воином в итоге Таркин не стал, зато прекрасно освоил политику и красноречие. Довольно развитый для орка ум и подвешенный язык спустя долгие годы сделали Таркина тем, кем он есть — главной движущей силой нижнего круга.

Старый орк приложил все усилия, чтобы добиться мира и поделить круг поровну, по-братски. Сейчас же Таркин снова примерял шкуру дипломата и миротворца, так как его бизнесу любая война только в ущерб. В первом секторе стояли самые лучшие бордели трущоб, а мертвецы как известно денег не приносят.

Что же касается внешнего вида орка, то одевался он на удивление неброско. Темно-фиолетовый жилет, зеленый плащ с черной оторочкой и красные восточные шаровары. На груди массивная золотая цепь, на могучих кулаках татуировки в виде орочьих рун. Из обуви Таркин предпочитал остроносые сапоги в тон шароварам.

Орк постоянно курил трубку с длинным мундштуком и пускал кольца дыма на третьего участника встречи. Очень толстого пожилого человека, одетого на удивление просто — в одну лишь черную сутану, подпоясанную белым кушаком.

Яков по кличке Преподобный — представитель некогда знаменитого столичного рода. На пике своего могущества папаша Якова решил хапнуть власти и скинуть самого короля, но заговор раскрыли, папку сварили в масле, а самого Якова отправили в монастырь.

В силу своего малолетства бедолага и знать не знал ни о какой измене, но на всякий случай король решил от него избавиться.

В закрытом горном монастыре, больше похожем на тюрьму, Яков истово молился, постился, а по праздным дням посещал школу. Сильнее всего он любил уроки по теории ересей. Там он набрался знаний о всех религиях разумных рас и заодно понял, что это практически неисчерпаемый источник дохода.

Одним прекрасным днем возмужавший и поднаторевший в церковных науках Яков сбежал, то ли спрятавшись в пустой пивной бочке, то ли переодевшись монахиней. Слухи разнятся в зависимости от отношения источника к Преподобному.

Долгие скитания привели его в Маратон, где он и открыл свой первый молельный дом. Стоило обзавестись нужными знакомствами среди нелюдей, как по всему кругу стали возникать капища, алтари, церквушки и ритуальные тотемы. Проповеди не умолкали ни днем, ни ночью, а более чем щедрые пожертвования, полученные взамен обещаний вечной загробной жизни, шли в карман Якову.

Тогдашний крупный мастер быстро прижал толстяка к ногтю — пришлось делиться. Сперва бандит хотел и вовсе избавиться от Преподобного, но без его красноречия и знаний проповеди теряли эффективность, а вместе с ней и деньги. Работа на дядю продолжалась несколько лет, пока авторитет Якова не взлетел до небес. Среди черни он обрел статус едва ли не пророка, что и позволило ему направить праведный гнев против своих врагов.

Когда жалких медяков оборванцев стало не хватать, Яков наладил связь с контрабандистами и стал торговать рабами. Обезумевшие фанатики сами с радостью лезли в кандалы, превратив своего пастыря в богатейшего человека нижнего круга. Вот, в общем-то, и все, что можно о нем сказать. Хитрый, в меру жадный и очень осторожный. Предпочитает действовать чужими руками. Для многих неприятная, но необходимая личность, с которой лучше дружить, чем враждовать.

— Ну, не чокаясь, — сказал Таркин и перед тем, как выпить, слил немного самогона на пустой стул.

Проповедник опрокинул стакан и занюхал широким рукавом сутаны. Эльмер нежными музыкальными пальцами взял бокал и медленно выпил вино до дна. Краем глаза Таркин смотрел на дрожавшую шею эльфа и не мог понять — вроде есть кадык, а вроде и нет.

— Помер наш боевой товарищ и партнер старина Уоррен. Десять лет в мире и спокойствие жили и на тебе — опять нижний трясет. Узнать бы, кто это…, - Таркин сжал кулак.

— Смею полагать, мой сородич по прозвищу Быстрый, — высоким мелодичным голосом не сказал — пропел Эльмер. — Пару дней назад Пират сжег его трактир в четвертом секторе. Неужели вы не можете связать эти два события?

— Я слышал, — сказал Яков, — были у старика какие-то терки с новичком. Но, дьявол меня забодай, кто он такой, если прикончил Уоррена одним махом?

— А вот мы его изловим и спросим! — громыхнул орк.

— Ха, — работорговец ехидно улыбнулся. — А ежели он нас… того. Вдруг этот эльф колдун? Вы вообще хату Пирата видели? Магия бесовская там замешана, не иначе.

— Никакого колдовства там нет, — возразил Эльмер. — Ни следа, я специально проверял. А что касается эльфа, то предоставьте его мне. Мои люди присматривают за четверкой после смерти Усача и докладывали о странном незнакомце. Он лыс, носит шубу и у него татуировка на виске в виде драконьей лапы.

— Дариган? — Таркин поднял кустистые брови. Будучи любителем военной науки, и былой и нынешней, орк многое знал об убийцах драконов. — Это многое объясняет.

— Что за дариган? — спросил Яков.

— Титул за убийство ящера голыми руками.

Проповедник присвистнул.

— Ну знаешь ли, Эльмер, тебе стоит проявить осторожность.

— Королевские солдаты — это обычный сброд, а то что кто-то задушил дракона… я и не такое в сказках читал, — фыркнул эльф. — Лучше скажите — живым его доставить или сразу убить?

— Смотри по обстоятельствам, — разумно рассудил Таркин. — Если получится, то лучше, конечно, живьем. Ух охота мне попытать эту морду эльфийскую.