Вскоре загудел большой церковный колокол. Его звуки долго отражались эхом от самых дальних вершин Альп. В церкви зажглись огромные светильники, стали явственнее фигуры святых, украшавшие алтари, амвон и исповедальни. На сводах празднично сверкали фрески, изображавшие жития святых. Стало торжественно и празднично. На сердце было легко, я радовался, что наконец стал гимназистом, новициатом монастыря, готовящимся вступить на путь миссионера в дальних странах.
Зазвенел колокольчик. В сопровождении служек вышел священник, облаченный в золоченую ризу, в руке он держал курящееся кадило. Помахивая им, а затем кропилом, он благословил находящихся в храме, изгоняя нечистую силу, дабы она не мешала верующим молиться и общаться с богом. Затем, переодевшись в светлый орнат, он подошел к алтарю, чтобы отслужить обедню. Это был директор гимназии дон Сальватик.
Раздались звуки органа, хор затянул гимн во славу господню. Все стали на колени и начали молиться.
Я глянул на рядом стоящего Ромаса. Он с восторгом смотрел на сияющий алтарь, молитвенно сложив руки.
Когда хор пропел псалом „Всесильный боже, очисти мое сердце и уста", священник взошел на амвон и стал читать проповедь:
— Ровно восемьдесят лет назад в пригороде Турина, на лугу, неподалеку от костела святого Мартина, святой Боско стал обучать детей катехизису. Когда хозяин их прогнал, Боско снял полуразрушенный склад, в котором устроил часовню. В ней он создал первую в мире воскресную ораторию[8], которую и назвал именем святого Франциска Салезианского. Франциск жил в шестнадцатом веке. Он происходил из аристократического рода. Впоследствии он стал епископом в Женеве, доктором теологических наук. В 1665 году папа Александр VII причислил Франциска к лику святых, а в 1923 году Пий XI в своей энциклике «Rerum omnium» нарек его покровителем католических журналистов при святом престоле. Франциск особо опекал детей французских бедняков. Его примеру последовал и священник Боско, оратории которого вскоре распространились не только в Италии, но и по всей Европе. Оратории стали со временем начальными школами, гимназиями, монастырями, институтами, академиями. Папа Лев VIII благословил апостольскую деятельность Боско, а Пий XII нарек благословенным создателя нашей конгрегации. Мне выпала большая честь совершить открытие этого учебного года. Дабы был он успешным, мы никогда не забудем наставления святого Боско. Он говорил: «Da mihi animas, caetera tolle»[9]. Он указывал также, что молитва и труд — это самый прямой путь на небо; что безбожная книга — это адская книга. Лучше пусть она будет сожжена в пламени этого мира, чем ваши сердца в геенне огненной. Аминь.
По окончании службы для новициев и монахов в трапезной состоялся торжественный обед. За столом, украшенным цветами, царила тишина. Один из миссионеров, литовец, вернувшийся из джунглей Эквадора, рассказывал о различных печальных и трагических происшествиях. Потом мы спели несколько литовских песен.
После обеда Бирбилас повел нас в традиционный поход в Альпы. Это была наша первая прогулка в манящие, восхитительные, редчайшей красоты горы.
Сперва мы шли тропинкой, вьющейся среди виноградников. Мы поднимались все выше и выше. И вот начались альпийские луга. Здесь мы увидели девочек-новициаток. Они собирали цветы, плели из них венки, составляли букеты. Наставник весело приветствовал их и остановился. Нам он велел полюбоваться природой, а сам стал беседовать с воспитательницей девочек. Мы с Ромасом подошли к девочкам и стали их расспрашивать о девочках-литовках. Нам их показали, однако мы постеснялись заговорить с ними, а они тоже молчали.
В это время вернулся наставник и хлопнул в ладоши. Надо было идти дальше. Не успев даже проститься с девочками, мы поспешили к Бирбиласу, слегка побаиваясь, что он будет ругать нас, но воспитатель ничего не сказал.
Наконец мы приблизились к горам вплотную. Их снежные вершины сверкали на солнце. Кое-где виднелись мрачные пропасти, в которые с угрожающим грохотом низвергались потоки. Мы подошли к голубеющим ледникам. Захотелось забраться на лед и покататься, как это бывало зимой на замерзшем Немане.
В горах что-то прогрохотало. Наставник остановился и стал с беспокойством оглядываться. Над нами угрожающе нависала громадная красноватая скала, похожая на зубра.
— Я еще никогда не слышал такого грохота, - сказал наставник и не решился идти дальше в горы. — Директор Сальватик предупреждал, что в горах может начаться гроза... Будем осторожны.
— Наставник, пойдемте дальше, — просили мы Бирбиласа, окружив его со всех сторон. — Хотя бы до ледников... Еще только начало сентября, а здесь уже зима. Это удивительно. Идёмте!
— Немножко, конечно, можно, — все еще озираясь, согласился Бирбилас.
— Ой, как красиво! — кричали мы в восторге.
— О-о-о!.. — неожиданно повторили горы.
Мы стали кричать, а нам отвечало эхо. Казалось, что с нами разговаривает кто-то, спрятавшийся в горах. Тянуло забраться повыше.
Когда мы чуть поднялись, то за поворотом вдруг увидели одного из чешских ребят. Спотыкаясь, он бежал к нам. Его лицо было в крови. Увидев нас, он метнулся к Бирбиласу и, указывая назад, на снежные вершины, бессвязно повторял:
— О боже... В одно мгновение... Что теперь будет?..
— Что там, что случилось? Где? — озабоченно спрашивал наставник.
— В одно мгновение, — повторял чех, дрожа как в ознобе. — В одно мгновение всех прямо-таки смело. Со страшным грохотом... О боже! Бежим скорее отсюда.
— Надо спешить на помощь, а не убегать.
— Лед всех их сбросил в пропасть. Я отстал, поэтому меня лишь забросало грязью, а осколок камня попал в голову.
С наставником внезапно произошла перемена. Лицо его стало решительным и строгим. Он поднял глаза к небу и, указывая пальцем на солнце, сказал:
— Директор предупреждал, чтобы не ходить далеко в горы. Не послушались. Вот господь и наказал. Жестоко наказал. Пошли обратно.
«Какой бог жестокий», — мелькнула в голове мысль, а губы стали непроизвольно шептать: «Господи, помилуй!»
7
В течение трех дней городские пожарные искали в обвале тела погибших чешских ребят и их наставника. Всех ли нашли, мы так и не узнали, но гробов было много. Мы тоже стояли в почетном карауле. Было очень жаль погибших.
Прозвучали заупокойные молитвы. Скорбно играл орган. Став на колени, мы молили бога, чтобы тех, кто за непослушание был наказан смертью, он не отправлял в ад.
На улицах у стен домов в скорбном молчании стояли горожане, провожая похоронную процессию. Таких трагедий Пероса-Арджентина не видела уже давно.
На кладбище чернели свежевыкопанные могилы. Гробы поставили рядом с ними. Директор дон Сальватик произнес скорбную речь.
— Бог справедливо гневается на тех, кто не внимает его предупреждениям, — подчеркнул он. - Чехи не послушали моих советов, и бог наказал их. Это не единственный случай, когда бог преподает нам урок. Год тому назад в городе Эсте сгорел новициат, в испанской Севилье — здание коллегии, в Аргентине, в Тревеле - собор. Помолимся господу, дабы он не посылал новых испытаний нашей конгрегации.
Вечером в читальном зале, листая выпускаемые на литовском языке «Салезианские новости», я увидел помещенное в них письмо главного ректора Филиппа Ринальдо. Он сокрушался, что салезианцы подвергаются преследованиям во многих местах. Ректор писал: «В Северной Бразилии миссионерам в Мату-Гросу пришлось пережить тяжелые минуты. Банды восставших вторглись в здания миссии и разрушили их. Изможденные, изголодавшиеся миссионеры начали восстановительные работы и ждут помощи».
Быть может, бог разгневался на салезианцев, раз посылает им такие тяжкие испытания? В чем они провинились перед господом? Возможно, после смерти Боско нашлись ослушавшиеся бога монахи и теперь из-за них страдают другие?..