- Вы, Феликс, тоже работаете на космос?

- Работаю...

- Еврей – и работаете на советский космос?!

- А что, разве евреям нельзя работать на советскую космонавтику? - удивился Феликс. Володя прошептал сзади: «Молодец, Феликс! Так его! Пусть знает наших!»

- Я не видел Вас, Феликс, на утреннем пленарном заседании.

- А вы, Гарри, кем работаете, простите?

- Я – помощник руководителя проекта «Исследование дальнего космоса с помощью автоматических станций» по вопросам связи с общественностью.

- Очень приятно! – раскланялся Феликс, собираясь уже ретироваться. Однако Володя заметил это поползновение своего подопечного и буквально толкнул Феликса вперед так, что тот едва не боднул лбом американца. Последний же никак не унимался:

- Всё же ответьте, мне, Феликс, если это – не секрет, почему Вас не было утром на открытии конференции?

- У меня было много неотложных дел, - попытался уклониться от расспросов Феликс. - Я же все-таки – заместитель Главного конструктора.

- Ого! Еврей – зам главного конструктора! А какого именно? По ракетам? Космическим кораблям? Двигателям? Связи?

- Самого главного! – нагло заявил Феликс.

- Вот это демократия! У Вас сейчас много работы. Значит... – задумчиво произнес Гарри.

- Ничего это ровным счетом не значит...

- Нет, Феликс, от меня не скроете! Вот теперь я понимаю – вы, русские, готовите новый запуск, - захлебывался восторгом Гарри.

- Да, готовим! Мы не скрываем наших намерений.

Феликс почувствовал, что кто-то сильно наступил ему на ногу. Он взглянул – это был не Володя, а человек, сопровождавший Гарри. Тоже, видимо, из команды глубокого бурения. Этот новый искусствовед в штатском прошипел: «Идиот! Мы-то как раз и скрываем!» Гарри явно услышал эти слова и очень обрадовался:

- И когда, Феликс, нам ожидать нового сообщения ТАСС о ваших космических достижениях? К началу зимней Олимпиады 2014 года в Сочи? Или еще раньше?

- Я бы не хотел уточнять сроки...

- Понимаю, Феликс, всё понимаю! Секрет или служебная тайна...

- Нет, сроки пока действительно еще не установлены.

- А почему? Есть проблемы?

- Просто мы готовим то, что буквально ошеломит весь мир...

- Уж не к Марсу ли Вы собираетесь запустить космонавтов?

- Нет, не к Марсу! Гораздо дальше!

Сопровождающий американца тип сделал зверское лицо и по-змеиному улыбнулся. Раньше Феликсу никогда не приходилось видеть таких подлых змеиных улыбок...

- Куда же, если не секрет?

- Пока об этом говорить рановато! Одно могу сказать – все ракеты, которые запускались прежде, ни в какое сравнение не пойдут с той, которую мы готовим сейчас...

- И американские ракеты тоже?

- А что? Даже наша Н-1 мощнее была, чем ваш «Сатурн».

- Какой «Сатурн»? Наша лунная ракета «Сатурн-V» оказалась, к сожалению, очень несовершенной, в ходе наземных испытаний двигатели не могли отработать положенный ресурс, а затем она не смогла вынести к Луне нашу автоматическую станцию с буровой установкой для возвращения лунного грунта.

- Да?! – только и смог ответить Феликс.

- И поэтому к Луне наши астронавты летали на ракете «Уран». А ваша Н-1 – это, правда, великая ракета, но у нее было слишком много движков на первой ступени, и поэтому после трех неудачных запусков (или четырех, исправьте меня, если я ошибся – у нас тогда не было хороших спутников слежения) вам пришлось от нее отказаться. Ведь лунную базу вы строили с использованием другой мощной ракеты, но уже конструкции Челомея - УР-900. Или я неправ, коллега?

Феликс понял, что, слишком уверовав в сходство двух реальностей, он слегка серьезно ошибся, то есть сморозил очевидную для любого зарубежного космического специалиста глупость (в этой реальности), а спутник Гарри, услышав про Челомея и УР-900, вообще поморщился, как от зубной боли.

- Да, да, «Уран», я просто случайно оговорился, - поспешил исправить положение Феликс.

- Не удивительно! Ведь после того неудачного запуска нашей автоматической станции к Луне осенью 1967 года – вы ведь помните его, коллега?

- Помню, - ответил Феликс, хотя в его реальности никаких запусков к Луне в 1967 году не было – после гибели Гриссома, Уайта, Чаффи и Комарова обе соперничающие стороны – и американцы, и русские спешно принялись дорабатывать свои лунные корабли - «Аполлон» и «Союз-Зонд».

- Так вот, после той неудачи нам пришлось ракету «Сатурн-V» дорабатывать настолько основательно, что получилась совсем новая ракета, которую мы назвали по имени следующей за Сатурном планеты, то есть - «Уран». Созвучно с Вашим названием УР (универсальная ракета), не правда ли? На эту доработку у нас ушло два года... Мы, американцы, никогда не скрывали наших трудностей, а вот вы, советские ученые, нам почти ничего не рассказываете о своих проблемах. На каком топливе, на каком окислителе работают двигатели вашей новой ракеты? Наверно, на водороде и кислороде? Сумели ли вы решить проблемы криогеники? Ведь для этого потребуется построить целый завод на космодроме! И как дела в вашем «Криогенмаше»?

Насчет дел на «Криогенмаше» Феликс не знал, и поэтому врать не стал, но всё-таки заметил:

- Мы пошли по другому пути! Наша новая ракета будет ядерной!

- Ядерной?

- Да, ядерной!

- Не может быть, - прошептал Гарри, немного даже приседая. – Мы тоже хотели создать ядерную ракету...

- Знаем!

- Но у нас ничего не получилось. Пока, на этом этапе, по крайней мере...

- А у нас – уже получилось!

- Это же колоссально! Это поразительно! А вы не боитесь, что ракета взорвется?

- Не боимся!

- Ведь если она взорвется, то может произойти сильное ядерное загрязнение, как это было у вас под Челябинском в 1957 году. Вы ведь помните, коллега, что случилось тогда на Вашем химзаводе по обогащению урана?

- Помню, помню... – поспешил ответить Феликс, мельком взглянув на Володю и визави Гарри. Володя и спутник Гарри в очередной раз поморщились, а Володя прошипел: «Ты не только не должен об этом помнить – ты и знать об этом не мог никогда!».

Феликс же отметил про себя, что и в этой реальности страшная экологическая катастрофа под Челябинском имела место, причем тогда же, когда и в его собственной реальности. Впрочем, развилка реальностей произошла немного позже, после прихода к власти Брежнева и полной реабилитации Сталина.

- Не будет никакого взрыва! Мы планируем собирать ракету прямо на орбите! – безапелляционно заявил Феликс.

Володя улыбнулся и даже осклабился, услышав эти слова.

- На орбите? – переспросил Гарри.

- Да! – Феликс решил врать до конца, поскольку более точной информации он не получил.

- На сборочной платформе Вашей грандиозной орбитальной станции «Мир-2»? – решил уточнить Гарри.

Продолжая играть роль новоявленного барона Мюнгхаузена, Феликс гордо ответил: «Конечно же, да!»

- Я так и понял! Поскольку ракета будет большой, то для ее сборки потребуется много запусков. Очень интересно, за сколько запусков вы соберете эту ракету? За десять? Двадцать? Пятьдесят? И когда состоится Ваш первый запуск?

- Скоро решим! И вам дадим знать!

Володя зашипел: «Болван, гласности захотел?! Да никто ему ничего не даст знать!»

Прозвенел звонок, возвещающий об окончании антракта, и Володя сразу же потащил Феликса в зал. То же самое почти синхронно проделал человек, сопровождавший Гарри, со своим американским подопечным. Но, в отличие от американца Гарри, посмотреть третье действие советскому гражданину Драгуновскому не удалось, поскольку Володя, едва заведя своего подопечного в зал, буквально через пару минут вытащил его в фойе, а затем, осмотревшись по сторонам, почти сразу же бесцеремонно вывел Феликса на улицу.

Безальтернативная реальность - глава седьмая

Филипп Улановский

Глава седьмая, в которой Володя кое-что объясняет Феликсу