Она сглотнула, поскольку, возбуждающие, удивительные вибрации наполнили воздух между ними. Как если бы они оказались в замкнутом пространстве, где существовали, только они трое, становясь единым целым.

Часы Тана запищали, и будто очнувшись от чар, он отступил назад, разрывая контакт. Прекрасная энергия исчезла, как если бы сработал выключатель, и их снова овеяло прохладным воздухом, как не странно, заставив почувствовать Реган незащищённой.

Ребенок выразил свое неудовольствие, проделав нечто похожие на приёмчик каратэ.

– Итак, – она прочистила пересохшее горло. – Что же у нас на ужин?

Танатос жестом предложил ей пройти.

– Пойдем посмотрим.

Его голос был грубым, переполненным эмоциями, и она была счастлива, что не одна испытывала такие же чувства. Реган действительно шокировало, то насколько она наслаждалась его прикосновениями.

Она с нетерпением, потому что была голодна, последовала за ним в большой зал, где никого не было, за исключением пары вампиров Танатоса.

– Где все?

– Они ушли не на долго. Пока ты два часа переставляла мебель в моей комнате.

– Инстинкт гнездования, – она сделала вид, что не заметила сомнительного взгляда Тана. Реган вдохнула аппетитные ароматы, доносившиеся из кухни.

Обеденный стол у дальней стены был сервирован двумя столовыми наборами, один во главе, второй с краю.

На другом конце стола стояло столько закрытых подносов, словно на званный обед на двадцать персон.

– По-твоему, за скольких людей я ем? – пробормотала Реган, подходя к столу.

– Я не знал, что ты любишь, поэтому попросил персонал приготовить несколько блюд. – Он выдвинул стул для Реган. Не понимая, почему, но она была удивлена его манерам.

Она неуклюже опустилась на сиденье, и когда Тан схватил ее за плечо, чтобы помочь, в очередной раз была удивлена. И растеряна.

– Хм, спасибо. – Она взглянула на все это изобилие. – Но тебе не стоило раздувать из этого такую проблему.

Он сел во главе стола.

– Мой сын внутри тебя, – просто ответил Тан. – Тебе необходимо есть.

Правильно. Это все было из-за ребенка. Она и не ожидала ничего другого, но… это все еще причиняло боль.

И что там сказал Лэнс? Что как только она родит, станет бесполезной? Лэнс – большая задница, но то, что он сказал, отражало саму суть, почему она так усердно работала в Эгиде, почему вызывалась добровольно выполнять все задания, почему пыталась стать их экспертом по вампирам и дампирам… везде, где могла быть полезной. Везде, где была бы необходима.

Они держали ее при себе из-за дара высасывать души, но теперь, когда он исчез, что если Лэнс был прав?

Внезапное желание переставить столовое серебро и тарелки заставило ее пальцы подрагивать.

– Реган? – Танатос взял ее за руку. – Эй. Что не так?

– Ничего. – Она изобразила легкую улыбку и вздохнула с облегчением, когда один из вампиров вышел из кухни неся дымящуюся чашу.

Он остановился рядом с ней и с помощью щипцов подал горячее, влажное полотенце для рук. Легкий лимонный аромат должен был разжечь аппетит, но Реган осознала, что уже не голодна.

Реган внимательно следила за ним пытаясь понять ночной он или дневальник, пока он снимал крышки с блюд,

Вампир был большим, но она не чувствовала вибрацию дневальника от него. Будет ли невежливо, спросить?

Она дождалась его ухода, наклонилась к Тану и спокойно спросила.

– Он дневальник или обычный вампир?

– Дневальник. А что?

– Потому что до этого, в моей комнате, один из твоих ночных парней – Питер, задел меня и был отброшен через всю комнату. Я думаю, что только ты и дневальники можете коснуться меня. Ты знаешь, почему так?

Танатос будто эмоционально отгородился, и когда он произнёс приглушённо и неразборчиво "нет", Реган отчетливо поняла, что он врет.

Хорошо, сменим тактику.

– Один из твоих вампиров в штаб-квартире… назвал тебя Бладрексом. Что это значит?

– Понятия не имею. – Его тон был столь же пустым, как и выражение лица.

– Ну, я также слышала это слово от вампира, который пытался не дать мне уйти. И я где-то его читала раньше.

Тан слегка пожал плечами.

– К чему вопросы?

Потому что мне нужно, чтобы Эгида во мне нуждалась.

– Потому что я представитель Эгиды, специализирующийся на вампирах. – Реган повернула тарелку на дюйм по часовой стрелке, так чтобы Итальянский дизайн – виноградная гроздь на ней оказалась в правильном положении. – Ты знаешь, как появились дневальники?

– И с какого хрена я должен это знать?

– Может быть, потому, что ты единственный нанимаешь дневальников, с которыми мы когда-либо сталкивались.

– Поэтому, вы их похитили? Чтобы выяснить как они появились? – его голос был таким же твёрдым, как и взгляд, которым он одарил ее. – И каков план? Пытки? Препарирование?

Черт. Он ударил, что гвоздь в голову.

– Я не знала об их захвате, Тан. Как и Кинан. Он был так же зол как я. Среди нас есть дураки, способные на это.

Тан смотрел на нее, словно оценивая правда ли то, что она сказала, а потом резко кивнул головой в сторону еды.

– Ешь.

Подчинившись, Реган обратила внимание на еду, и теперь, когда она могла все осмотреть, ее глаза вылезли из орбит.

Стол ломился от блюд – с ростбифом, жареным цыпленком, спагетти, энчиладаса

[17]

, различных гарниров, включая зеленый салат, пасту с овощами, тушеные овощи, макароны с сыром, три вида хлеба, и два супа.

– Этим можно накормить армию, – сказала она, потянувшись к ее любимым макаронам с сыром.

Реган с горкой наложила всего на тарелку, исключая ростбиф, и только после того как съела несколько кусочков, поняла, что Танатос не ест. Он просто… за ней наблюдал.

– Ты не голоден?

Его глаза потемнели, и снова она ожидала какой-нибудь типично мужской ответ с подтекстом, что-то вроде: "Да, я голоден, все правильно" Но этот мужчина был полон сюрпризов.

– Я поем после того, как удостоверюсь, что ты наелась.

– Почему?

Тан опустил взгляд на пустую тарелку, а затем снова на Реган.

– Потому что мои люди… люди, которые меня вырастили… уверены, что беременная женщина ест первой и получает самую лучшую еду.

Что-то дрогнуло в ее груди. Как он мог в одну минуту быть таким грубым и злым, а потом вдруг уважительным и внимательным?

Она почувствовала, что с каждым заботливым жестом и словом её защита слабеет, и ей пришло в голову, что он опасен для неё не только физически.

Она заставила себя сконцентрироваться на еде, прежде чем позволить мыслям пойти в неправильном направлении.

– Но здесь всего так много. Гораздо больше, чем я смогу съесть за месяц.

Ребенок повернулся, и она пересмотрела эту мысль.

– В любом случае, на неделю.

Когда ей показалось, что Тан не собирается сдвинуться с места, она указала на блюдо, нагруженное ломтями ростбифа.

– Я последние пару месяцев не дружу с говядиной, так что, пожалуйста, присоединяйся

Танатос вежливо кивнул и положил на тарелку кусок говядины с соусом.

– У тебя есть какие-либо предпочтения?

– Еда, – ответила она, и снова раздался его низкий смешок. – Любая пища. Ты называешь, и я её хочу.

Она наколола кусочек курицы вилкой.

– Я стараюсь разнообразить своё питание, чтобы у малыша развивался вкус к разным видам этнических блюд. Я читала, что разнообразное питание может предотвратить придирчивость в еде, как в утробе матери так и потом, когда малыши начинают есть твердую пищу.

Тан посмотрел на нее так, будто у нее выросла вторая голова.

– Что? Почему ты так уставился на меня?

– Просто странно, что ты так беспокоишься о вкусовых предпочтениях ребенка, хотя не намерена иметь с ним ничего общего после рождения.

Упс.

– Я беспокоюсь больше чем ты думаешь, Танатос.

Это волновало ее настолько, что Реган намеренно не думала о том дне, когда придется отдать ребенка ради его же блага. Если начнет об этом думать, то сломается.