Марцин Калиновский и Миколай Потоцкий, командующие 20-тысячной польской армией, были крайне обескуражены бесславной гибелью своего авангарда. А тут еще пленный (на самом деле специально подосланный) казак «предупредил» поляков о том, что повстанческая армия своей численностью намного превосходит польскую. И Калиновский с Потоцким принимают роковое для них решение: они оставляют выгодные позиции под Корсунем, избрав самый неудачный путь отступления по сильно пересеченной местности (поводырем польского войска также оказался тайный агент гетмана). Так, не слишком далеко уйдя от Корсуня, изможденная польская армия попала аккурат в казацкую засаду — а силы казаков возросли к тому времени до 15 тыс. (не считая-татарской конницы). И снова поляки были полностью разбиты. В руках Хмельницкого оказались оба польских командующих, 80 важных вельмож, 127 офицеров, 8520 солдат и 41 пушка. В довершение польских несчастий всего за шесть дней до битвы под Корсунем умирает король Владислав IV. В то время как грозные орды бунтовщиков нависали с юга над Речью Посполитой, она враз лишилась своего короля, своих командующих н своей армии.
Слух о победах Хмельницкого быстро разнесся по стране. Поляки опустили головы, украинцы приободрились. Сперва на правом, а затем и на левом берегу Днепра казаки, крестьяне и горожане стали снаряжать полки на помощь гетману. Тут же сыскались вожаки на местах, разжигавшие очаги малых восстаний. Великое множество крестьян и казаков воспользовались случаем дать волю своей слишком долго копившейся ненависти к обидчикам. Так называемый «Літопис Самовидця» рисует страшную картину разразившихся событий: «где колвек знайшлася шляхта, слуги замковіє, жиды и уряды міскіе — усе забияли, не щадячи ані жон и дітей их, маетности грабовали, костели палили, обвалювали, ксіонзов забияли, двори зась и замки шляхецкіе и двори жидовскіе пустошили, не зоставаючи жадного цілого. Рідкій в той кріві на тот час рук своих не умочил и того грабленія тих добр не чинил».
Военные походы Богдана Хмельницкого
За несколько месяцев почти вся польская шлях га, ксендзы и чиновники были уничтожены или изгнаны. При этом самыми многочисленными и самыми беззащитными представителями ненавистного режима оказались евреи — они-то и понесли самые тяжелые потери. Хмельниччина стала очередной трагической страницей в истории многострадального народа: события 1648—1656 гг. в Украине унесли жизни десятков тысяч евреев. Назвать точное число жертв не представляется возможным из-за отсутствия сколько-нибудь достоверных сведений (по подсчетам С. Эттингера, всего в Украине до восстания проживало 50 тыс. евреев).
Поляки же при малейшей возможности отвечали на резню резней. Особенно яростным сторонником тактики шляхетского террора был Ярема Вишневецкий — богатейший магнат края. В своих левобережных владениях он мобилизует собственное хорошо вышколенное 6-тысячное войско, уводит с собой всех способных двигаться в обозе насмерть перепуганных шляхтичей, ксендзов и евреев и долгим кружным путем отступает на запад. И повсюду, где проходили отряды Вишневецкого, они оставляли за собой выжженную землю, усеянную трупами, не щадя ни казаков, ни крестьян, ни женщин, ни детей. И если Польша рукоплескала «подвигам» Вишневецкого, то украинцы теперь уже и слышать не котели ни о каких переговорах, поклявшись бороться с Вишневецким и другими магнатами не на жизнь, а на смерть.
Тем временем Хмельницкий на все лето стал у Белой Церкви, приводя в порядок прибывающие силы восставших. Под рукой гетмана толпы бунтовщиков преобразуются в дисциплинированную, хорошо организованную армию. Стержень ее составляли 16 испытанных в битвах полков, преданных гетману и своим полковникам — Филону Джеджалию, Максиму Несторенко, Ивану Гире и другим. . Не только «коренные» казаки, но и опытные и одаренные полководцы из дворян и мещан получили полковничьи булавы — среди первых были Данило Нечай, Иван Богун, Михайло Кричевский, среди вторых Мартин Небаба и Василь Золотаренко. Большим вспомогательным отрядом легкой кавалерии командовал Максим Кривонос — один из самых популярных вожаков повстанцев, заклятый враг Вишневецкого. По мере прибытия добровольцев из них формировались новые части, так что к концу лета число восставших колебалось между 80 и 100 тыс., при том что лишь 40 тыс. из них составляли регулярные казацкие полки.
Но и поляки даром времени не теряли. Чтобы задержать продвижение восставших, они лишь для отвода глаз вступили с ними в переговоры, а сами успели мобилизовать 32 тыс. шляхтичей и 8 тыс. немецких наемников. Польское войско собиралось у Львова. Являвшиеся в армию шляхтичи старались, как водится, перещеголять друг друга пышными нарядами. Это дало повод одному современнику заметить, что поляки собираются воевать не железом, а золотом и серебром.
Во главе новой польской армии стояли три магната: изнеженный сибарит Доминик Заславский, образованный латинист Миколай Остророг и 19-летний Александр Конецпольский — «перина, латина і дитина», как не преминул съязвить украинский гетман. 23 сентября воюющие армии встретились под Пилявцами. В разгар боя польским командующим отказали нервы и они бросились наутек. Слух об этом быстро облетел польскую армию, и она последовала своим командующим. Враз слетел с поляков былой лоск, и они стали легкой добычей казаков и их союзников татар.
Победа под Пиливцами открыла Хмельницкому путь на запад. Крестьяне Волыни и Галичины приветствовали восставших и на всем пути их продвижения в глубь западноукраинских земель присоединялись к ним. Слышали даже, как на юге Польши подневольные «хлопы» говорили: «Если бы только Бог смилостивился над нами и послал нам Хмельницкого, мы показали бы этим шляхтичам, как издеваться надлюдьми». В начале октября казацко-крестьянская армия обложила Львов и, наверное, легко овладела бы им, если бы Хмельницкий, не желая обречь на разгром красавец-город, не предпочел взять с него богатый выкуп. Месяц спустя, готовясь к осаде польской крепости Замостье, Хмельницкий получил известие об избрании на польский трон Яна Казимира, воцарения которого гетман как раз и желал, имея на то свои виды. Новый король предложил гетману перемирие.
Для историков по сей день остается загадкой, почему Хмельницкий в тот самый момент, когда ему, казалось, вполне достало бы сил, чтобы до основания разрушить Речь Посполиту, согласился принять предложение короля и вернуться к берегам Днепра. Очевидно, он все еще надеялся как-то приспособить политическую систему Речи Посполитой к нуждам казачества. К тому же голод и чума, обрушившиеся на Украину, коснулись уже и войск гетмана. Татарским же его союзникам не терпелось вернуться домой. По-видимому, в таких условиях вести зимнюю кампанию Хмельницкому казалось невозможным. И в начале января 1649 г. он возвращается в Киев во главе победоносной армии. Шумная толпа горожан приветствовала гетмана, а православное духовенство провозгласило его «новым Моисеем, спасшим свой народ от польского плена».
Растущие осложнения. Но как бы ни впечатляли победы Хмельницкого, они на самом деле отнюдь не прояснили отношений украинцев с поляками.
Хоть гетману не хотелось напрочь рвать все связи с Речью Посполитой, одно он знал твердо: те, кто последовал за ним, уже ни при каких условиях не вернутся к той жизни, что была до 1648 г. Поляки же, соглашаясь на мелкие уступки казакам, настаивали на том, что вся Украина непременно должна возвратиться под власть шляхты. Казалось, положение безвыходно, и оба противника обречены из года в год воевать друг с другом и, неспособные друг друга победить, вечно чередовать кровопролитные войны с переговорами, где заключались, в сущности, никому не выгодные соглашения. И до Хмельниччины все это тянулось полвека — и после каждого такого соглашения вожаки возвращались по домам с единственной целью — готовиться к новой войне...
На сей раз, весной 1649 г., в наступление пошли поляки. Со стороны Волыни главное 25-тысячное войско вел сам король Ян Казимир. Одновременно из Галичины подходила 15-тысячная армия небезызвестного Яремы Вишневецкого. Но Хмельницкий и его союзник хан Ислам Гирей, используя свои обычные тактические преимущества — скорость и обманный маневр, с 80-тысячной армией отрезали путь Вишневецкому, заперев его в Збаражской крепости. Король поспешил на выручку Вишневецкому. Тогда Хмельницкий неожиданно напал на армию Яна Казимира и окружил ее под Зборовом. Но когда победа и под Збаражем, и под Зборовом была, казалось, близка, гетмана предал татарский хан. По-видимому, Ислам Гирей давно уже побаивался растущей силы украинского войска и легко пошел на уговоры и посулы поляков. Он отвел свои войска и потребовал, чтобы Хмельницкий вступил с королем в переговоры. В этих обстоятельствах гетману не оставалось ничего другого, как согласиться.