В библиотеке отыскал Шекспира. Особенно мне нравятся его исторические трагедии. Прочитал «Юлия Цезаря» и «Гамлета». Надеюсь в ближайшие дни Прочитать «Леди Макбет».
В гимназии я установил для себя определенную систему в чтении. Сперва читал основные произведения одного писателя. Потом принимался за другого. Так я прочитал всех русских классиков. Мне по душе Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев, Короленко, Мамин-Сибиряк, Мельников-Печерский, Лесков. Больше всего люблю произведения, о народной жизни. Поэтому, наверное, из поэтов мне особенно дороги Некрасов и Кольцов.
Сейчас хочется получше узнать Горького, Чехова и Андреева. Особенно Горького. До сих пор помню отрывок о Данко, который читал товарищ Мулин в первую годовщину Октябрьской революции.
Из иностранных писателей мне нравятся прежде всего те, которые пишут о приключениях, путешествиях и на исторические темы. В Камышлове я прочитал многие книги Вальтер Скотта, Майн Рида, Жюля Верна, Луи Буссенара. Шиллера и Байрона, к сожалению, читал маловато. Все мы в гимназии увлекались Натом Пинкертоном, Ником Картером, Шерлоком Холмсом, Путилиным, вообще «сыщиками». Начинаю понимать, что это не ахти какая ценная литература.
Недавно написал и отправил два письма в полк. Ответа еще нет. Скорей бы уж. Как они там, на фронте?
В партийной ячейке нам сказали, что финские белогвардейцы готовят нападение на Питер. Но внешне в городе все спокойно.
Не так давно раскрыт новый заговор «левых» эсеров. У них обнаружили подпольную типографию, конспиративную квартиру, листовки. Заговорщики ставили своей целью свержение власти Советов. В Москве и Питере арестовали их главарей. Спиридонова опять попалась. Едва над Республикой нависает какая-нибудь новая опасность, эти гады сразу же вылезают из своих нор
В столовой все хуже с питанием. На обед дают какую-то жижу, в которой плавают два — три капустных листа. Встаешь из-за стола таким же голодным, каким сел. На сутки получаем по фунту черного хлеба, как правило, невыпеченного.
Нам дают много больше, чем жителям города. Ценим это. Но голод не проходит. Среди курсантов все время разговоры о хлебе.
Нашлось несколько человек, которые из-за голода бросили учебу. Считаю, что у товарищей не хватило стойкости.
Ничего особо важного за последние дни не произошло. Но был один случай, о котором хочу написать. Этот случай чем-то характерен для нашей курсантской жизни.
Вчера и сегодня нам давали совсем плохой суп. Вода с гнилой капустой. Но это еще полбеды. И сегодня, и вчера мы обнаруживали в супе червей.
Братия привыкла уже к супам, именуемым у нас «жареной водицей». Но вот черви — неожиданность. Неприятная неожиданность! Ругань, шутки, недобрый смех не затихают в столовой.
Сегодня большинство курсантов обедало одной чечевицей.
После обеда тарелку супа с десятком белых червячков принесли товарищу Зеленскому. Вместо того чтобы разобраться, он отмахнулся: «Ничего не могу сделать, я тут ни при чем, никакого отношения к продовольствию не имею». Посоветовал «пострадавшим» подать заявление в Петроградский Совет.
Пусть даже товарищ Зеленский «не имеет никакого отношения к продовольствию», все равно нельзя закрывать глаза на безобразия, стараться во что бы то ни стало остаться чистеньким, незапятнанным администратором — «моя хата с краю». Курсанты прямо это высказали заведующему. Он только кусал губы и удивлялся нашей дерзости.
Безобразия с питанием все сильнее возмущают товарищей. Они обращаются не только к заведующему. Шлют записки лекторам. Результатов пока не видно.
Из-за недоедания, беспорядков в столовой интерес к занятиям ослабевает. То от одного, то от другого слышишь: «Хоть бы поскорее уж убраться отсюда». Такие настроения появились и в нашей компании.
Опять часто отменяют и заменяют лекции. Время иногда проходит без всякой пользы. Очень досадно. Я вошел во вкус и мне сейчас хочется заниматься.
Все-таки еще надеюсь, что дело наладится.
Завтра наш праздник — день Красной Армии. Первая годовщина!
Я вступил в Красную Армию, когда ей было три месяца. Много же я повидал за это время. Самое главное и отрадное — наша армия на моих глазах делалась все сильнее. У нас были очень трудные бои, мы терпели поражения. Но только слепой не заметит, как мы крепнем.
И сейчас обстановка нелегкая, враги налезают со всех сторон. Однако Красная Армия сдерживает беляков, а местами сама наступает.
Большую пользу принесут Красной Армии всевозможные курсы, на которых из нашего брата — красноармейца, готовят командиров, комиссаров, агитаторов. Сколько таких курсов в одном лишь Питере!
Теперь я не жалею, что попал на учебу. За четыре недели узнал много полезного. Постараюсь, чтобы и оставшееся время не прошло впустую.
Недавно сообщили, что после окончания занятий нас направят в губернии Северной коммуны. Для меня это неожиданность. Но коль так случится, я бы хотел попасть в деревню. Деревня — мое родное место. Старался бы принести пользу крестьянам, да и сам продолжал бы учиться.
Как только услышали об окончании учебы, стали считать дни. С одной стороны, хочется учиться, а с другой — не терпится поработать.
По случаю годовщины Красной Армии каждому курсанту выдали по два фунта хлеба. Все очень довольны. Сидят по комнатам, жуют хлеб, запивают его водой или овсяным кофе. Настроение поднялось.
Днем было небольшое собрание. Докладчик говорил о текущем моменте и о Красной Армии.
Занимаюсь. Никуда не хожу, не отрываюсь от книг. Теперь у всех такое чувство: надо нажимать, поторапливаться. Праздничный день прошел по-деловому. По-моему, это очень хорошо.
Сижу в комнате один. Товарищи ушли в театр. Первый раз за время учебы мы получили билеты. Мне очень хотелось, да и братия агитировала. Но я дал себе зарок — проводить вечера только за книгой.
Сегодня изучал труд Ленина «Государство и революция». Сейчас сделал короткий перерыв и взялся за дневник. Кончу запись, примусь за «Памятную книжку марксиста».
Решил приналечь в эту неделю на занятия, чтобы суметь к 5 марта держать экзамены за всю программу. Нормально курс учебы должен кончиться через месяц. Но я измерен ускорить окончание. Программа в основном знакома, особых трудностей не предвижу, а засиживаться на курсах нет резона. Скорее сдам и уеду в деревню или на фронт.
Вопросы, которые нам зададут на экзамене, уже известны. И мне кажется, большинство курсантов в и их разбирается. Почти каждый сумеет разъяснить, что означает материалистическое понимание истории, в чем состоит значение книги товарища Ленина «Государство и революция», как надо понимать тему «Капитализм и коммунизм». Я имею в виду ответы сознательные.
Вчера ненадолго ходил в город, в книжные магазины. Купил много ценных книг на политические темы и томик стихотворений Некрасова.
Из полка — никаких известий. Каждый день читаю газету, прежде всего просматриваю сводку с фронтов. Особенно внимательно слежу за Пермским фронтом. Тянет меня туда.
28 февраля для нас, курсантов, оказалось неприятным днем. С самого утра мы ходили, как травленые тараканы, неприкаянно слонялись с места на место. В помещении холодно, как на улице.
В комнате, расположенной над нашей, недавно был случай оспы. Пришлось делать дезинфекцию. Сделали неудачно. Запах жженой серы распространился по всем комнатам и коридорам. Многие курсанты отравились. У меня было такое чувство, что грудь вот-вот разорвется.
В довершение всех бед в комнате, где делали дезинфекцию, вспыхнул пожар. Пол прогорел и остатки его рухнули к нам, чуть не на головы. Больные, едва державшиеся на ногах, мы перебрались в нетопленые комнаты. Ночь просидели в шинелях, пальто, пимах. У кого что было, все натягивали на себя. Выспаться не удалось.
Несмотря на эти неприятности, именно 28 февраля состоялось общее собрание по перевыборам курсантского комитета. Администрации и старому комитету досталось по первое число. Собрание проходило бурно. Товарищи резко говорили о недостатках. Я тоже выступал.