– Хорошая собачка, – прошептала Эри. – Ешь. Все ешь. Я тебя не обижу.

Как бы ловя ее на слове, собака легла перед едой и начала жадно есть. Когда она все съела, то сразу же поднялась. Эри медленно протянула руку, надеясь, что она правильно выбрала момент.

– Иди сюда, малыш. Я тебя не обижу. Дай-ка я поглажу твой мех. Я хочу подружиться с тобой.

Собака подняла голову, прислушиваясь к ее словам, но не делая ни шага. Эри увидела, что ее собственное жгучее одиночество смотрит на нее этими большими черными глазами, мягко поблескивающими на царственной черной с белыми пятнами морде. Затем собака покрутила ушами и перевела взгляд на тропинку, мимо Эри. Эри оглянулась, чтобы увидеть, что же там такое. Когда она обернулась, собаки уже не было.

– Эри? Где ты, девчушка? – прозвучал знакомый голос.

Из-за поворота тропинки показался старый Сим. Его пошатывающаяся походка наводила на мысль, что он еще не привык ходить по земле после долгих месяцев морских путешествий.

Из его усов торчала трубка, просоленная ветрами всех морей, его широкие брюки, видавшие лучшие дни и лучшую стирку, поддерживали подтяжки.

– Ты собиралась сжечь дом? – спросил он без вступления. Он всегда говорил так, напрямик. – Или огонь на плите вспыхнул случайно?

Глаза у Эри расширились от ужаса.

– Бобы! Но как могла вода так быстро выкипеть, что вспыхнул огонь?

– Воды там не было ни капельки. Огонь был таким жарким, что расплавил штукатурку на потолке.

– Но я оставляла бобы на медленном огне, и они стояли на крайней конфорке.

Сим выпустил клуб дыма из трубки:

– Нет, я нашел их в другом месте. И ты оставила книгу советов, которую ты читаешь, как раз рядом с огнем. От нее мало что теперь осталось.

– Этого не может быть! Я оставила книгу на столе, – она поспешила домой, а Сим поплелся за ней, бормоча себе под нос:

– Говорил я Бартоломью, что эта чертова курица с утра сегодня распиналась. А это недобрый знак. Он никогда не слушает. А все из-за этих проклятых новшеств. Зачем они наводят электричество, телефоны, запудривают людям мозги? Чушь это все. От них ничего доброго не будет. Вот увидите, я точно говорю.

– Вы сделали все, что надо? – спросила Эри, думая о пожаре.

– Нет, хотя эта упрямая старая курица заслужила того, чтобы ее как следует проучили, – с негодованием произнес Сим. – Если бы это была моя курица, то я бы ей задал, но Бартоломью и слушать ничего не хочет.

Ничего не понимая, Эри посмотрела на моряка. Он вечно говорил о всяких приметах и по сто раз пересказывал эти свои сказки об удаче и неудаче.

– Я про пожар. Вы потушили пожар, Сим?

– Конечно, потушил, девчушка! – раздраженно проговорил он. – Или ты думаешь, что я совсем из ума выжил?

Эри улыбнулась. Несмотря на все свои недостатки, старик ей нравился.

Они уже почти подошли к дому, когда Бартоломью подошел к ним с целой связкой рыбы.

– Принес тебе окуньков, Эри. Рыба сегодня отлично ловилась. Я наполнил целую банку, в которой я держу приманку для рыбы, всего за полчаса. – Он кивнул головой Симу, который зажигал спичку, чиркая серой о край своего поломанного ногтя на большом пальце.

– На обратном пути я заметил, что петухи-фазаны начали ухаживать за курочками, – Бартоломью повернулся к Эри. – Я подумал, что тебе будет интересно посмотреть на это.

Эри прошла мимо него и поднялась на порог.

– Сейчас я не могу. Я опять спалила ужин. Это уже третий раз за неделю. Причард будет сердиться весь вечер, если я не приготовлю ему чего-нибудь, а Хестер…

Ее голос сорвался, и она выругала себя за то, что произнесла это имя. Бартоломью всегда сердился, когда слышал, что его жена постоянно ругает Эри. Не зная, извиняться ли ей или объяснять дальше, Эри замолчала и решила не делать ни того ни другого.

Эри вошла в дом и услышала бормотание Сима: «Я же говорил тебе, Бартоломью, если уж эта курица завелась, жди неприятностей. Если бы я не проснулся раньше обычного и не учуял бы дым, то от дома остались бы одни головешки».

– Курица устроила в доме пожар? – съязвил Бартоломью.

– Конечно, нет, черт возьми! Я говорю о твоей бабе. Провалиться мне на этом месте, если это не она все это устроила.

Бартоломью смотрел на следы огня в тишине, плотно сжав губы.

– Проклятье! На этот раз она зашла слишком далеко, – сказал он и направился к двери. Эри схватил его за плечо, сразу же поняв, что он собирается делать.

– Пожалуйста, не надо. Она не хотела сделать ничего плохого.

– Ничего плохого? Посмотри на это! – прорычал он, показывая на беспорядок на плите и почерневшие стены. – А что, если бы Сим не проснулся, вовремя? Он бы сгорел заживо!

Эри упрямо продолжала:

– Она не хотела. Никто бы не посмел такое задумать. Я уверена, она знала, что я вернусь домой до того, как что-то произойдет. Именно так она все и рассчитывала.

Бартоломью с удивлением посмотрел на нее и покачал головой.

– Она не заслуживает твоего доброго отношения, Эри. Я уже говорил тебе когда-то, никогда не доверяй ей. В ней есть какая-то болезнь, которую тебе не понять. Черт, даже мне, этого не понять! Я имею в виду не ее физическое состояние, – он охватил руками свою голову, и руки утонули в черных взъерошенных волосах.

– Может быть, это моя вина. Я не знаю. Может, нужно было попробовать еще, – Бартоломью так и не смог закончить свою мысль. Глубоко внутри он сам не верил, что был бы какой-нибудь результат, сколько бы он ни пробовал смягчить Хестер. Даже если бы он смог полюбить эту женщину, которая обманом заставила его жениться на себе. Тогда бы она просто считала его любовь слабостью. И использовала бы эту слабость, чтобы сделать его жизнь еще ужаснее. Он тихонько сел за стол. Сим сказал, прочистив горло:

– То, что пожирает эту женщину, уже было в ней намного раньше, чем ты встретил ее, парень. Не бери на себя чужой грех.

– Я не могу позволить, чтобы все это сошло ей с рук, – ответил Бартоломью, жестом указав на следы пожара. – Все то, что Хестер сделала, чтобы насолить Эри и выставить ее дурой в глазах остальных: красный перец, песок в кровати, протухшее мясо, которое она бросила в рагу, чтобы потом обвинить Эри в том, что она хотела накормить нас тухлятиной. И Арлекин, – мягко добавил он. – Я до хрипоты объяснял этой женщине, что так нельзя поступать, я угрожал ей… – он опять покачал головой. – Она считает, что поступает правильно, пытаясь разрушить брак собственного племянника. Кто знает, что она придумает в следующий раз? Я должен что-то сделать, чтобы остановить ее. И для этого я сделаю все возможное.

С мрачным и неподвижным лицом Бартоломью хлопнул дверью и вышел. Эри хотела догнать его, но старый Сим остановил ее.

– Он хороший человек, милая. Пусть поступает, как считает нужным. Он не обидит эту женщину, которая, видит Бог, давно этого заслужила.

Эри едва сдерживала слезы.

– Это все моя вина. Если бы я не приехала сюда, всего этого не случилось бы.

– Ты зря винишь себя. Единственная разница между тем, что происходит сейчас, и тем, что было до того, как ты приехала, заключается в том, на кого она направляла свой яд. Раньше все доставалось ему. Все эти хитрые грязные штучки, которые она устраивала тайком.

Слезы брызнули у Эри из глаз. Но она думала не о себе. Она думала о Бартоломью и обо всем том, что ему пришлось пережить. Он не заслужил всей этой боли. Как она хотела бы исправить все, утешить и поддержать его своей любовью! Любовью, которую она, похоже, не испытывала к своему мужу.

Причард пришел домой чуть позже четырех. Эри была на кухне и пыталась на скорую руку приготовить ужин. Ее глаза были красными от слез.

– Через час будет прилив, – сказал он и побежал наверх, не обращая внимания на почерневшие стены кухни и на стойкий запах дыма и горелых бобов. – Ребята решили поиграть сегодня в покер, так что я поехал в город.

Сим, сидевший за столом, удивленно пробормотал что-то. Эри вытерла руки о фартук и пошла вслед за мужем. Когда она зашла в его спальню, он правой рукой заливал воду в рукомойник, а левой расстегивал рубашку.