Пес был напряжен, как струна, шерсть на загривке стояла дыбом, а из горла то и дело вырывался тревожный рык, в котором я к собственному удивлению распознал неуверенность.

Что такое? Неужели моя нежить чего-то боится?

А потом из-под ели раздался хриплый стон. Тихий, едва уловимый, жалобный. Услышав который, Гавкач неожиданно смолк, а я нахмурился и, решительно спешившись, негромко позвал:

— Зубища?!

* * *

Ее прыжок оказался так стремителен, что я едва успел сместиться в сторону, скинув с плеча заполошно каркнувшего Бескрылого, и машинально швырнул в выскочившую из-под ели мохнатое нечто заклинание мгновенного разложения.

От удара ринувшаяся из-под зеленой лапы тварь, хрипло взвыв, отлетела в сторону, шмякнувшись на влажную, пропитанную кровью землю бесформенным комком из костей, повисшей клочьями шкуры и начавших отслаиваться мышц. А в мою голову только тогда закралось сомнение, смешанное с сожалением из-за нерациональной траты полезных ресурсов. Я в эти самые «ресурсы» уже столько вложил…

Впрочем, мысль эта очень быстро исчезла — то, что на меня бросилась не Зубища, стало очевидно почти сразу. И, хоть непонятная тварь, захлебываясь диким воем, разваливалась буквально на глазах, ее вытянутую морду с одной-единственной раззявленной пастью, непропорционально маленькие передние лапы и полное отсутствие… вероятно, их откусили не так давно… задних я успел-таки рассмотреть. И вовремя придержал за холку рванувшегося пса, чтобы не вздумал тащить в рот всякую гадость.

На поляне тут же засмердело, словно из разложившейся помойки.

Проследив за тем, как со скелета опадают последние мягкие ткани, я приметил, что в груде гниющего мяса что-то блеснуло. Наклонившись, первой попавшейся веточкой выудил оттуда знакомое колечко с буквами «И», «В» и «Ш», и покачал головой.

— Я же говорил — на лапу надо было надевать. А то зуб вышибли — вот и нет больше источника. Понятно теперь, почему оборвался поводок — без кольца она его бы долго не удержала…

— Что еще за зверь такой? — осторожно поинтересовался у меня из-за спины Верзила, когда монстр затих, а я деловито отряхнул кольцо и убрал его за пазуху.

— Понятия не имею. Первый раз такую вижу.

— А это точно… не ОНА?

— Нет. У Зубищи был поводок. У этой твари его нет. Так что я не промахнулся, не переживай.

Кузнец, наконец, тоже спешился и, мельком оглядевшись, кивнул на два оставшихся трупа.

— Хозяин, можно?

Я мотнул головой и велел ему отойти назад, настороженно ощупывая ближайшее тело с помощью заклинания. Но тварь, как и та, вторая, действительно была мертва — ни обычной жизни, ни псевдо-жизни в ней не ощущалось. Собственно, этого и в первой не было, даже когда зверюга могла шевелиться, но именно поэтому-то я и спутал ее с Зубищей — та тоже невидима для магического взора.

— П-простите, х-хозяин… — шумно сглотнул вернувшийся на мое плечо слегка заикающийся Бескрылый. — Мы ее н-не заметили — слишком ловко пряталась, с-сволочь. Вас не задело?

— Нет, — рассеянно отозвался я. — Проверьте ее.

Одна из горгулий, спеша реабилитироваться за свой промах, бесстрашно спикировала на труп и прямо на лету храбро долбанула его клювом по голове. Массивная туша дрогнула от удара, но не пошевелилась. Второй заход тоже не заставил ее дернуться. И даже тогда, когда осмелевший птиц нагло уселся ей на лоб и мстительно клюнул прямо в глаз, не соизволила отреагировать.

— Сдохла, — с облегчением констатировал Бескрылый, когда летун, восхитившись собственной смелостью, надулся от гордости. — Хотя с такими ранами… оно и не немудрено.

— У первой была отгрызена нижняя половина тела, — возразил я, подходя к твари вплотную. — А она еще дергалась и весьма резво изображала попрыгунчика. Впрочем, ты прав — тут раны посерьезнее.

Обойдя труп по кругу, я по достоинству оценил распоротое от горла до паха брюхо, оскаленную морду с разинутой пастью, откуда наружу вывалился сизый язык, выпученные крысиные глазки, надежно прячущиеся под толстыми надбровными дугами, острые клыки, каждый из которых сделал бы честь матерому волку, и длинные, чуть загнутые книзу когти, способные без устали рвать не только живое тело, но и плотно слежавшуюся землю. К примеру, на кладбище. Однако особое внимание я уделил вылезшим из брюха, слипшимся в один склизкий комок внутренностям, в которых с немалым трудом можно было опознать темно-коричневые, будто давно отмершие, кишки, сморщенную, обескровленную печенку и такую же черную, безжизненную селезенку, разорванную чьим-то клыком почти пополам. Причем, судя по состоянию потрохов, тварь умерла не сегодня, а как минимум неделю назад. Так же, как и другая, которой кто-то ловко отгрыз уродливую голову. А из этого следовало сделать единственно-верный вывод…

— Нежить, — наморщил нос я, только сейчас ощутив невыносимую вонь от разложившегося монстра. Затем потрогал грубую шерсть, залез в пасть, пощупал клыки и покачал головой. — Такая же, как Зубища. Только несколько… совершеннее. Строение мышц, расположение зубов и форма когтей заметно отличаются. Видимо, более новая модификация, предназначенная для охоты на более крупную дичь. Наверное, Зубища засекла одну из них вблизи от наших земель и попыталась преследовать. Если бы она знала, что тут целая стая, вряд ли напала бы в одиночку — позвала бы меня. А раз пошла следом, значит, была уверена в своих силах…

— Похоже, она выслеживала тварь давно, — неловко кашлянул Бескрылый. — Сперва долго петляла по лесу, разыскивая лежку, а потом все-таки спугнула. Выловить, похоже, не сумела и тогда погнала сюда, подальше от замка и от людей. А здесь они в первый раз схватились, после чего стало ясно, что тварь не одна. Вот и вышло… что вышло.

— Здесь три трупа, — хмуро огляделся Верзила. — Проверьте следы — надо выяснить, сколько их еще осталось.

— Двое, — хрипло каркнул через несколько минут тяжело взмывший в воздух Бескрылый. — Отсюда ведут три цепочки следов, включая следы Зубищи, все в одном направлении — в сторону северной границы Ангорских…

— К болотам? — уточнил я.

— Да, хозяин. Ваша зверюга их преследует.

— Верзила, проверь. А к тебе, друг мой крылатый, у меня возник другой вопрос: почему вы не нашли следов чужака еще вчера? Вы ведь исследовали берег, разве нет? Так почему никто не понял, что нежить была чужой?

Под моим взглядом горгулья сникла, а рассевшаяся по деревьям стая сконфуженно притихла.

— У нашей Зубищи и этих… крыс… отпечатки лап очень похожи. Да и не присматривались мы: кто ж знал, что тут бродит еще одно чудовище?!

— Хочешь сказать, что вы могли перепутать следы и РАНЬШЕ? — опасно тихо осведомился я.

Бескрылый совсем скис и виновато понурился.

— Д-да, хозяин. Никто не знает, сколько времени эта тварь ошивалась возле замка.

— Тебе крупно повезло, что среди вас нет следопытов, — спокойно заключил я, делано не заметив, как горгульи зябко передернули плечами. — Но вряд ли гости появились давно — Зубища бы заметила. Значит, неделя от силы… так. Забирай стаю и прочешите все баронство еще раз. Теперь — с учетом обстоятельств. Я должен знать, остались ли на нашей территории чужаки. Если найдешь, оставь кого-нибудь наблюдателем и сообщи Лиш. Если нет… продолжайте искать. И сообщите Бодирэ, чтобы людей без присмотра в лес не пускал — лишних потерь нам не надо.

— Сколько у нас времени? — обрадованно встрепенулся Бескрылый.

— Нисколько. Эти сведения нужны мне как можно скорее.

— А вы, хозяин?

Я прищурился.

— Вернусь к утру. Выполняй.

— Как прикажете, — тяжело вздохнула горгулья и, огорченно коснувшись моей щеки крепким клювом, слетела с плеча. — А ну, бездельники… на первый — второй — рассчитайсь!..

Верзила вернулся минут через десять после того, как стая снялась с места и устремилась в обратную сторону. Задумчивый, озабоченный и почти что встревоженный.

— Следов действительно много, хозяин, — сообщил он, забираясь в седло под тихое ворчание Гавкача. — И они практически идентичны — даже я с трудом различил, который из них принадлежит вашему чудищу. Так что птицы не виноваты…