Кроме полиции безопасности и СД на временно оккупированной территории Белоруссии были сконцентрированы крупные силы войск СС, охранной полиции и жандармерии. Здесь находились прибывшие из Германии 2 бригады войск СС, 7 полицейских полков СС (2, 13, 14, 15, 24, 26 и 31-й) и многие другие полицейские и жандармские части. По указанию Гитлера в Белоруссию был направлен созданный из уголовных преступников батальон СС специального назначения под командованием Дирливангера.

Все эти войска — СС, полиция и жандармерия — находились под командованием группенфюрера войск СС фон Готтберга. Совместно с полицией безопасности и СД они занимались грабежом и арестами гражданского населения. Арестованных содержали в тюрьмах и концлагерях в нечеловеческих условиях, подвергали зверским пыткам и истребляли тысячами. В минской тюрьме, например, постоянно находилось в заключении до 3 тыс. человек, из которых 40—50 ежедневно умирали от голода, болезней и пыток.

Чтобы придать наиболее организованный характер истязанию и уничтожению советских людей, на территории Белоруссии была создана система концлагерей. Десятки тысяч мирных граждан заключались в эти лагеря вместе со своими семьями без суда и всякого определения сроков заключения. Условия заключения в лагерях были сознательно рассчитаны на то, чтобы довести заключенных до мучительной смерти.

В конце июня 1941 г., буквально на второй день после захвата столицы Белоруссии, по приказу фельдмаршала фон Клюге, около Минска, в поселке Дрозды, был создан концлагерь. Жестокое обращение и убийства гражданского населения приняли в этом лагере невероятные размеры.

В самом Минске в период фашистской оккупации действовало несколько концлагерей. Один из таких арсеналов пыток и смерти находился по улице Широкой. В этом лагере только с августа 1943 г. по июнь 1944 г. было замучено и расстреляно около 20 тыс. советских граждан.

Громадный концлагерь гитлеровцы создали в северо-западной части города. Распоряжением полевого коменданта от 19 июля 1941 г. сюда было переселено и изолировано от остальной части города путем возведения стен из сухой кладки и проволочного заграждения все еврейское население Минска. Режим, установленный в гетто, был настолько жестоким и чудовищным, что не поддается описанию. Комендант гетто Риддер, его помощники Готтенбах, Бенцке, а также гаупт-штурмфюрер СС Хойзер и другие фашистские палачи были главными организаторами и руководителями массовых погромов в минском гетто. Заключенных в гетто пытали и убивали без всякого разбора и повода. Их травили собаками, кололи штыками и кинжалами, привязывали к столбам, обливали горючим и поджигали. Гитлеровцы заставляли обреченных перед казнями петь песни и плясать. Истребление советских граждан еврейской национальности проводилось систематически как в гетто, так и за его пределами.

Еврейские гетто были созданы и в других городах оккупированной Белоруссии. Начальник полиции безопасности и СД в Белоруссии оберштурмфюрер Штраух в апреле 1943 г. говорил, что на территории генерального комиссариата Белоруссии «по приблизительным подсчетам, из 150 тыс. евреев 130 тыс. уже ликвидированы» *.

Настоящий комбинат смерти фашистские палачи организовали в лагере Тростенец, который находился в 8—10 километрах восточнее Минска. Среди сотен и ²³¹ тысяч советских людей, замученных в районе дер. Малый Тростенец, были жители не только Минска, но и многих других городов Белоруссии. Здесь также истреблялись политические заключенные немецких тюрем, граждане еврейской национальности из Чехословакии, Австрии, Германии, Польши. Свои жертвы гитлеровские людоеды подвозили специальными поездами к дорожно-строительному участку, а затем перегружали в большие крытые автомашины и увозили на место расстрела. Труппы убитых фашистские палачи укладывали в заранее приготовленные ямы-траншеи, утрамбовывали их гусеничным трактором, затем клали новый слой трупов и опять утрамбовывали.

С осени 1943 г., чтобы скрыть следы своих неслыханных злодеяний, оккупанты начали раскапывать могилы, извлекать трупы и сжигать их. Для этой цели из заключенных и военнопленных создавались специальные команды, которые впоследствии были также фашистами уничтожены. Для подвоза дров на место сжигания были мобилизованы все подводы Тростенецкой волости. Каждая подвода в течение двух месяцев ежедневно доставляла к дорожно-строительному участку не менее 2 кубометров дров, а оттуда гитлеровцы машинами увозили дрова непосредственно к месту сжигания. Пепел и мелкие кости зарывались в ямы, которые потом были замаскированы сверху хворостом, еловыми и сосновыми ветвями. Для уничтожения трупов замученных и расстрелянных людей гитлеровцы осенью 1942 г. построили специальную кремационную печь в лесном массиве, в урочище Шашковка (0,5 километра от лагеря). К печи был устроен специальный спуск для автомашин. Сюда ежедневно прибывало 5—6 автомашин, набитых людьми. Расстрелы производились непосредственно у входа в печь. Здесь же отдельные партии обреченных взрывались гранатами. Затем трупы укладывались на рельсах над топками, поливались горючим и смолой, перекладывались дровами и зажигались. Для повышения температуры подкладывались целые кассеты зажигательных бомб, коробки с запалами от гранат и т. п. Уцелевшие крупные кости дробились специальными трамбовками.

После изгнания гитлеровцев представителями Государственной чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний были найдены в печи остатки обуглившихся трупов, масса пепла и мелких перегоревших костей. Тут же находилось большое корыто-ящик, куда специальными лопатами выгребался пепел. У входа в печь были разбросаны обгоревшие остатки одежды и мелких вещей расстрелянных: обувь, одежда, женские кофточки, детские носки, пуговицы, гребенки, кружки, котелки, мешочки с картофелем и т. д.

К концу июня 1944 г., когда к Минску подходила Советская Армия, гитлеровцы не успели сжечь в Шаш-ковке все трупы замученных людей. С 29 июня они начали открыто расстреливать свои жертвы также возле бывшего колхозного сарая в дер. Малый Тростенец. Трупы расстрелянных и удушенных они складывали в сарай и возле сарая на бревна, а затем их поджигали.

После изгнания гитлеровцев на месте сожженного колхозного сарая в дер. Малый Тростенец было обнаружено огромное количество человеческого пепла, костей, а также частично сохранившиеся трупы. Рядом на штабелях бревен находилось 127 не полностью обгоревших трупов мужчин, женщин и детей.

Случайно спасшаяся от смерти в Малом Тростенце жительница Минска С. И. Савинская рассказала следственной комиссии:

«Проживая на оккупированной территории, в Минске, я 29 февраля 1944 г. вместе со своим мужем была арестована немцами и посажена в минскую тюрьму. После длительных мучительных пыток нас с мужем в середине мая отправили в концлагерь СС по Широкой улице. В конце июня меня в числе 50 женщин погрузили на автомашину и повезли... Возле деревни Малый Тростенец автомашина остановилась у одного из сараев. По команде немецких палачей заключенные женщины по четыре выходили из машины. Нас загнали на уложенные в сарае трупы. Послышались выстрелы, я была легко ранена в голову и упала. Пролежала среди трупов до позднего вечера. Немецкие палачи привозили в этот день еще две машины с женщинами, которые были расстреляны на моих глазах. Среди них были и дети в возрасте от 3 до 10 лет. После каждого расстрела немцы складывали поверх трупов дрова и обливали их горючим, а затем, бросив в сарай гранаты, подожгли сарай»'. С наступлением ночи Са-винской с большим трудом удалось выбраться из пожарища и скрыться в болоте.

В концлагере Тростенец было уничтожено свыше 150 тыс. человек, не считая людей, сожженных в кремационных печах. Всего в Минске и его окрестностях фашистские палачи истребили свыше 300 тыс. человек.

Для массового истребления советских людей гитлеровские захватчики использовали также обычные бани и другие помещения, в которые загоняли советских людей и отравляли окисью углерода. В сентябре 1941 г. таким способом они уничтожили более 200 больных, находившихся в загородной больнице Новинки (близ Минска), и т. д.