«Крестьяне Украины!

За последние дни немецкие власти уничтожили много банд, участники которых были расстреляны, а руководители повешены.

Выявилось, что бандиты получали помощь со стороны населения. В результате этого приняты такие меры:

1. село Барановка сожжено,

2. село Обуховка сожжено, а население расстреляно,

3. многочисленные посредники расстреляны в разных селах» *.

Как это ни чудовищно с точки зрения общепризнанных норм международного права и понятий гуманности, угрозы дикой расправы в полной мере касались даже детей, независимо от возраста. Вот образчик подобной угрозы. 1 апреля 1942 г. в грязном фашистском листке «Нове Запор1жжя», издававшемся немецкими оккупантами, было опубликовано объявление фельдкомендатуры, в котором, в частности, говорилось: «Тот, кто умышленно повредит или разрушит военные сооружения, или кого-нибудь будет подстрекать к этому, будет казнен, независимо от того, будет ли это взрослый человек или ребенок».

Приведенные факты — а их можно было бы приводить без конца — свидетельствуют о том, что население Советской Украины, попав под власть немецко-фашистских головорезов, и юридически, и фактически было полностью лишено оккупантами всех гражданских общечеловеческих прав. Отсутствовала всякая законность, и советские люди в условиях фашистского режима не имели никакой правовой охраны и защиты их чести, человеческого достоинства и самой жизни. Понятие «вины» было произвольно заменено преступной гитлеровской кликой понятием «подозрения»,— и этого было достаточно для совершения массовых расстрелов и казней советских людей. ²²²

Политике кровавого фашизма на Украине служила и введенная гитлеровцами так называемая судебная система. Гитлеровские «суды», если они кое-где и были созданы оккупантами, носили чисто формальный характер, так как ими выносились приговоры, заранее намеченные гестаповцами.

В августе 1941 г. Розенберг издал указ о вынесении приговоров о смертной казни лицам, не повинующимся оккупационным властям. В этом указе, в частности, говорилось: «Местное население обязано вести себя в соответствии с немецкими законами и приказами, изданными для них немецкими властями. Поскольку местные жители не являются немецкими подданными или лицами немецкой национальности, они подлежат... особому положению о наказаниях», причем наказание могло быть либо смерть, либо каторга. Указом устанавливалось, что «дела» советских граждан рассматривают специальные суды. Если же такой «суд» не может в короткий срок прибыть на место, то «дело» рассматривается немедленно в военно-полевом суде. В состав последнего согласно указу входили: председатель (командир батальона или командир отряда охранной полиции и выше) и два полицейских или эсэсовца. Военно-полевой суд также мог выносить только два вида наказаний — смерть или заключение в концлагерь вместо каторжной тюрьмы '.

Директивы и распоряжения немецко-фашистского правительства и верховного главнокомандования, как отмечалось выше, предоставляли широкую свободу для преступной деятельности непосредственных их исполнителей, как военных, так и гражданских. Так, например, коростышевский гебитскомиссар в своем секретном приказе от 10 апреля 1943 г. писал: «Предупреждаю своих сотрудников, что они должны вести себя таким образом, чтобы население чувствовало твердую руку немца... Кто верит, что с населением можно обращаться по-хорошему, того считаю непригодным и не знающим психологии украинцев. Действовать нужно так, чтобы мы никогда не были виновными в преследовании народа. Надо владеть этим ²²³

искусством. Я никого не буду щадить. Украинцев ожидают самые жестокие наказания...» ²²³

В длинной цепи чудовищных преступлений, совершенных нацистами на Украине, нельзя не отметить и массовое принуждение украинского населения к рабскому труду и насильственный угон его в фашистское рабство в Германию.

В течение всего периода оккупации на территории Советской Украины существовала введенная оккупантами принудительная трудовая повинность.

Вопреки всяким представлениям о нормах права, законности, элементарных принципах гуманности принудительная трудовая повинность произвольно распространялась гитлеровской администрацией практически на все местное население. К изнурительному каторжному труду на оккупантов насильственно привлекались старики, беременные женщины, кормящие матери и даже больные.

Так, после занятия Киева немцы сгоняли на работу все гражданское население от 11 до 60 лет, без различия профессий, пола, состояния здоровья. Больных, которые были не в состоянии держаться на ногах, за пропущенные дни работы немцы штрафовали. На киевском заводе «Ленинская кузница», как и на всех других, которые немцы безуспешно пытались поставить себе на службу, не существовало никакого трудового законодательства. Заболевших рабочих насильственно доставляли в цехи, избивали и привязывали к станкам, заставляли работать. Нередко подобные издевательства оканчивались расстрелом.

Сам факт оккупации Советской Украины фашисты произвольно истолковывали как возникновение односторонних договорных трудовых отношений между местным населением и немецкой администрацией. Так, в приказе штадткомиссара г. Запорожья от 24 октября 1942 г. о введении обязательной трудовой повинности, например, содержалось категорическое требование, чтобы все население от 15 до 55 лет немедленно зарегистрировалось в так называемом «Управлении труда» и было привлечено к работе. «Если кто-нибудь остав- ²²⁴

ляет место работы без причин и разрешения,— говорилось в этом приказе,— он этим нарушает трудовой договор и подлежит заключению в концентрационный лагерь и, кроме того, строгому наказанию. Семья лишается пайка».

Рабский характер труда определялся не только тем, что он был принудительным и в высшей степени изнурительным, но и фактическим отсутствием оплаты для советских рабочих. Например, принудительный рабский труд в оккупированных районах Украины был введен для промышленных рабочих. Заставляя их работать по 14—16 часов даже на самых вредных для здоровья работах, немцы в большинстве случаев совсем не оплачивали их труд или же выдавали крайне низкую плату. В частности, в Киеве и в Кривом Роге оплата труда в тех случаях, когда она вообще производилась, как правило, не превышала половины немецкой марки в день, что не могло обеспечить самого минимального прожиточного минимума работающему.

В большинстве оккупированных промышленных районов Украины принудительный рабский труд применялся на тяжелых дорожных и погрузочных работах. Для этой цели оккупанты создавали специальные «трудовые колонны». В составе этих колонн в качестве чернорабочих использовались квалифицированные рабочие, техники и инженеры.

Не менее тяжелым являлся принудительный труд в сельском хозяйстве. Пытаясь превратить украинское крестьянство в бессловесных крепостных, гитлеровские оккупанты рассчитывали обеспечить фашистскую Германию и ее армию продовольствием, а промышленность— сельскохозяйственным сырьем. С этой целью они приступили к созданию на базе колхозов так называемых общинных хозяйств. Членами этих крепостнических хозяйств они произвольно объявили всех крестьян, которые до оккупации состояли в колхозе.

Повсеместно в сельской местности труд крестьян являлся принудительным. Плети и нагайки были обычным средством принуждения к изнурительной работе в поле на гитлеровскую Германию. Крестьян жестоко избивали без всякого разбора, мужчина это или женщина, старик или подросток.

Система тяжелейшего принудительного труда дополнялась проведением оккупантами в широких масштабах преступной политики массового угона украинского населения на рабский труд в Германию. Это делалось также путем грубого произвола и насилия. В городах и селах устраивались облавы, людей хватали без всякого разбора на улицах и в общественных местах, поднимали и уводили ночью прямо с постели.