К 1797 г. Севастополь представлял совершенно иную картину по сравнению с тем, чем он был непосредственно после войны. Головачёв, автор книги «История Севастополя», изданной з 1872 г., писал, что «за время управления Ушакова Севастополь гораздо скорее обстроился новыми зданиями, нежели во всё продолжение своего остального существования».
Само собой разумеется, что к делам, касавшимся непосредственно флота, Ушаков относился особенно рев-носино. В Севастопольском порту никакого нового строительства судов (если не считать самых мелких) тогда не было. Здесь пооиз-водилась только починка и исправление кораблей, к чему Ушаков ггрн-ступил немедленно же. по окончании войны. Вникая во все подробности, он постоянно посещал верфи и доки и строго следил за тщательностью ремонта.
Однако деятельность Ушакова в значительной мере тормозилась недостатком средств. На содержание Черноморского флота отпускалось ежегодно 2112 264 рубля — сумма по тому времени весьма немалая, — но вследствие отсутствия этой суммы или несвоевременного её доставления Севастополь зачастую оставался вовсе без денег. Тогда Ушаков, как это видно из его переписки с Мордвиновым, давал взаимообразно в контору Севастопольского порта из своих личных сбережений илдг из денег, занятых им на стороне, иногда по нескольку тысяч сразу. Делал он это исключительно для того, чтобы не остановилось производство начатых работ, причём деньги, истраченные тогда Ушаковым на казённые надобности, были возвращены ему казной только десять лет спустя.
Память о плодотворной деятельности Ушакова в Севастополе сохранилась в некоторых севастопольских названиях. Так, домик Ушакова на главкой улице Севастополя, против Адмиралтейских ворот, (впоследствии приобретённый в казну и значительно расширенный, назывался домом Ушакова25; неподалёку от города одна из лощин, прилегающая к рейду, получила название Ушаковой балки; мыс в Корабельной бухте, где обычно стоял ошвартованный корабль «Св. Павел», которым командовал Ушаков, и где находилась казарма его команды, назывался Павловским.
В 1792 г. Ушаков был вызван в Петербург. Екатерина пожелала увидеть героя, так прославившего на море её царствование, она «встретила в нём,—говорит Р. Скаловский,—человека прямодушного, скромного, мало знакомого с требованиями светокой жизни. Строгий адмирал, созданный для моря, вполне носил на себе отпечаток этого призвания и далеко не мог выражаться столь же- метко и красноречиво, как заставлять говорить орудия на батареях своих кораблей».
Многие ® подобном случае сумели бы использовать свою поездку в столицу, чтобы снискать в дальнейшем «высочайшие милости». Но «строгий адмирал» оставался всё той же «смолёной курткой», какой он был в дни молодости* и ему нечего было делать при дворе. Ушаков скоро покинул Петербург и вернулся в Севастополь, где его ждало Чёрное море и любимое дело. Всё же он не остался без награды: в 1793 г. он получил чин вице-адмирала.
В царствование Павла I (1796—1801) Ушакову пришлось испытать большие неприятности по службе в связи с неприязненными отношениями, установившимися с Мордвиновым. Их разногласия, начавшиеся еще за несколько лет перед тем, в 1798 г. настолько обострились, -что однажды Мордвинов в присутствии командиров кораблей позволил себе в каюте корабля «Св. Павел» сделать Ушакову несколько замечаний в самой резкой форме. Служебная субординация удержала тогда Ушакова, по природе вспыльчивого, от возражений. Однако Ушаков счел необходимым написать Мордвинову и указать, что от подобных действий страдает служба, дисциплина и доверие подчиненных к начальнику.
Зная вообще недоброжелательное к себе отношение Мордвинова, Ушаков не удовольствовался только этим и тогда же (8 мая 1798 г.) открыто обратился с письмом к Павлу, з котором писал: «Ревность и усердие о сохранении интереса вашего императорского величества с некоторого (времени подвергли меня гневу и негодованию моего начальника (Мордвинова.— В. С.)... Смерть предпочитаю я легчайшею несоответственному поведению и бесчестному служению; подчинённые усомнятся во мне в доверенности и надежде; военная дисциплина и субординация придут в упадок».
В ответ на это Павел приказал Коллегии войти в подробное рассмотрение жалобы Ушакова. Адмирал, занятый тогда формированием боевой эскадры, на запрос Коллегии ответил, что «объяснений с надлежащими подробностями сделать не имеет Бремени» и что недоброжелательные поступки Мордвинова без всякого с его, Ушакова, стороны повода он объясняет тем, что «во время предшествовавшей войны, пред двумя старшими пред мною определён был начальствующим по флоту и по Черноморскому Правлению, хотя я в оном назначении никакими происками не участвовал».
Главной причиной недоброжелательного отношения Мордвинова к Ушакову была уверенность, будто Ушаков ещё при Потёмкине способствовал его, Мордвинова, отставке. Необходимо заметить, что помимо Мордвинова Ушаков с течением времени нажил себе достаточно недоброжелателей среди лиц, завидовавших служебным успехам и всё -растущей популярности флотоводца из «лапотных дворян». Всяческими происками они старались по возможности (вредить Ушакову, правда безуспешно: Ушаков был слишком большой и нужный человек для России, и не так-то просто ‘было «затереть» его и отстранить от флота. Вскоре он был назначен -руководителем военно-морского похода в Средиземное море.
Международная обстановка в царствование Пазла была край' не напряжённой. С 1792 г. начались громкие победы французских революционных армий, штььками опрокидывавших феодальный строй европейских монархий. Коалиции, выступавшие против Французской республики, одна за другой терпели поражение. Австрия, Пруссия, Англия опасались за свою дальнейшую участь и с надеждой взирали на Россию. Вначале освободительные войны Французской республики нс грозили непосредственным интересам России, но со ©торой половины 90-х годов XVIII в. при Директории войны Республики уже приобретают совершенно 'иной характер.
«...войны великой французской революции,— писал Ленин,— начались как национальные и были таковыми. Эти войны были революционны: защита великой .революции против коалиции контр-революционных монархий. А когда Наполеон создал французскую империю с порабощением целого ряда давно сложившихся, крупных, жизнеспособных, национальных государств Европы, тогда «з национальных французских войн получились империалистские, породившие в свою очередь национально-освободительные войны против империализма Наполеона» 26.
С 1796 г. начались победоносные походы генерала Бонапарта, 'будущего императора Наполеона. Нанеся тяжёлые поражения Австрии, Бонапарт завоевал северную Италию, бывшую под властью австрийцев, Ионические острова и ряд крепостей в. Албании, на западном побережье Балканского полуострова. Таким образом, у России на Ближнем Востоке появился грозный противник, с которым Турция легко могла вступить в военный союз, для того чтобы вернуть себе всё утраченное ею на Чёрном море.
•Вскоре русское правительство получило секретную информацию, что по соглашению с Портой французский флот будто бы собирается войти в Мраморное море.
Ушакову было приказано, как только он узнает о появлении французской эскадры в Черном море, «немедленно, сыскав оную, дать решительное сражение». Казалось, что не сегодня-завтра начнётся война с Францией и Турцией. Нов отношении последней обстановка внезапно н резко изменилась. Выяснилось, что фра!Гцузский флот вместо Мраморного моря высадил около Александрии экспедиционную армию ©о главе с самим Бонапартом, который быстро завладел Египтом, вассалом Оттоманской империи. Благодаря этому не приходилось опасаться воз-■можного союза между Турцией и Францией; напротив, теперь Турция могла стать для России полезным союзником.
Непосредственным поводом к войне явился арест (1797), по приказанию Бонапарта, на острове Замте русского консула, 'запрещение населению Ионичеоких островов под страхом смертной казни вступать в какие-либо сношения с Россией и в особенности захват в 1798 г. Бонапартом, по пути в Египет, острова Мальта, который находился под особым покровительством Павла I.