И в заключение авторы пишут: нельзя сказать, что какой-то год был труднее или легче для бойцов армии и флота. Не меньшими безвозвратные потери были и в 1942 году[589]

.

Таким образом, составителей исследования трудно заподозрить, а тем более упрекнуть в стремлении занизить цифры потерь или обойти молчанием вопрос об огромном количестве взятых немцами в плен советских военнослужащих, особенно в 1941 – 1942 годах. Картина была настолько тяжелая и мрачная, что безотраднее ее трудно себе представить. Хотя надо особо сказать, что Сталин в своих публичных выступлениях всячески пытался преуменьшить наши потери и преувеличить потери немецко-фашистских войск. Но так на его месте поступал бы практически любой другой главнокомандующий, ибо одной из главных задач было – не сеять панику, не подрывать в людях веру в наши силы, в нашу способность перенести трудности и в конечном счете добиться окончательной победы над врагом. По прошествии многих десятков лет ставить ему в упрек данное обстоятельство – по меньшей мере, довольно наивно и примитивно.

Самыми тяжёлыми последствиями второй мировой войны для Советского Союза явились общие людские потери – как военнослужащих, так и гражданского населения. По результатам исследований, проведённых Управлением статистики населения Госкомстата СССР и Центром по изучению проблем народонаселения при МГУ им. М.В. Ломоносова, общие прямые людские потери страны за все годы Великой Отечественной войны оцениваются в 26,6 млн. человек. Цифра – огромная. Никогда ранее наша страна не сталкивалась с подобными военными жертвами. Так, в Первую мировую войну мы потеряли 2,3 млн. человек, в гражданскую с её смертоносными эпидемиями (тифозными, холерными, малярийными и прочими) было убито, умерло от ран и болезней 8 млн. человек. То есть за восемь лет войны (1914 – 1922 гг.) потеряно 10,3 млн. человек, но это в 2,5 раза меньше, чем во Второй мировой войне[590]

.

При анализе советских потерь ни в коем случае нельзя не учитывать, что колоссальное число жертв приходится на военнопленных и гражданское население, которые истреблялись гитлеровцами в концлагерях или гибли от истощения на рабских работах. Именно эти цифры в конечном счете существеннейшим образом увеличивают общее число погибших во время Великой Отечественной войны.

Генерал-майор С.А Тюшкевич в статье, посвященной проблеме цены войны, особо отмечал, что только на временно оккупированных территориях Украины, Белоруссии, РСФСР и Прибалтики гитлеровцы уничтожили более 10 миллионов человек мирного населения, в основном женщин, стариков и детей. Миллионы погибли на каторжных работах в Германии, в фашистских концлагерях, сотни тысяч стали жертвами бомбардировок, пожаров, болезней и голода. Германский фашизм нанес огромный урон материальной и духовной культуре страны.

СССР потерял в войне около 30 процентов национального богатства.

Оценка потерь Красной Армии в военных действиях должна обязательно быть сопоставлена с потерями вермахта и его союзников. В ожесточенных сражениях на советско-германском фронте Красная Армия потеряла убитыми, попавшими в плен и не вернувшимися из него, а также умершими от ран и болезней 8 миллионов 668 тысяч человек (в том числе и потери в кампании на Дальнем Востоке). Кроме того, были миллионы раненых, контуженых, обмороженных. Безвозвратные потери вооруженных сил фашистской Германии на советско-германском фронте составили свыше 6 миллионов человек, а потери армий союзников Германии – более 1 миллиона (всего около 7 миллионов). Это означает, что потери советских войск были соизмеримы с потерями войск противника (1,2:1), что опровергает широко распространяемые в СМИ утверждения, что мы выиграли войну, положив в шесть или больше раз жертв, чем нацистская Германия. Аналогично обстоит дело и с потерями военной техники. Так, за годы войны потери Красной Армии составили: танков и САУ – 96,5 тысячи, орудий и минометов – 317,5 тысячи, боевых самолетов – 43,1 тысячи единиц. Потери аналогичной военной техники противника на советско-германском фронте составили 75 процентов от общих потерь Германии в годы Второй мировой войны, которые были: танков и самоходных орудий – 50 878, орудий и минометов – 493 439, боевых самолетов – 101 671. Эти потери означали, что вермахт как боевая сила перестал существовать.

В 1944 – 1945 гг. Красная Армия вела сражения не только на своей территории, но и на территории освобождаемых стран, в том числе и на территории самой Германии. Иными словами, она несла жертвы не только во имя независимости своей Родины, но и ради освобождения от фашизма народов других стран. В ходе выполнения освободительной миссии Красная Армия потеряла при освобождении Польши более 600 тыс. солдат и офицеров, Чехословакии – около 140 тыс., Венгрии – 140 тыс., Румынии – около 69 тыс., Югославии – около 8 тыс., Австрии – 26 тыс., Норвегии – более 3 тыс.[591]

А многие публицисты и историки как бы закрывают на это глаза или же сваливают все в общую кучу, искажая тем самым реальную картину. Для них главное – доказать, что Сталин несет прямую ответственность за число погибших во время войны, и чем больше данная цифра, тем более велика его историческая ответственность за это. Еще раз повторюсь: я ни в коем случае не стремлюсь обелить Сталина и снять с Верховного Главнокомандующего его ответственность за столь огромные потери во время войны. Но, как явствует из приведенных выше данных, чисто военные потери советских войск в соотношении с потерями германских войск отнюдь не столь значительны, как пытаются доказать недобросовестные и пристрастные авторы.

Кроме того, надо брать в расчет, что Советский Союз вел войну на протяжении более трех лет при фактическом отсутствии второго фронта. А наряду с Германией против Советского Союза воевали также Румыния, Финляндия и Венгрия – фактически с первых дней войны. К ним присоединились марионеточные правительства Словакии и Хорватии. Япония и Испания, формально сохраняя нейтралитет, самым тесным образом сотрудничали с Германией. Союзниками Германии также были правительства Болгарии и вишистской Франции. Помимо стран, объявивших войну Советскому Союзу в июне 1941 года, в войне участвовали соединения, части и подразделения, укомплектованные гражданами Испании, Франции, Бельгии, Нидерландов, Дании, Норвегии, Чехии, Югославии (Сербии), Албании, Люксембурга, Швеции, Польши. Непосредственно после нападения на Советский Союз, отчасти спонтанно, отчасти под влиянием немецкой пропаганды возникло «Движение европейских добровольцев», поставившее своей целью «Крестовый поход Европы против большевизма»[592]

.

Конечно, вопрос о потерях в войне, о цене победы – это слишком широкий и многогранный вопрос, в котором имеется много нюансов, требующих внимательного и объективного подхода. Работа в этом направлении уже давно ведется. Своими рассуждениями я едва ли способен внести нечто новое в постановку и осмысление данной проблемы. Однако обойти ее молчанием также не имею права. А закончить этот небольшой раздел мне хотелось бы весьма любопытными рассуждениями А. Минкина. Они меня не просто ошарашили, а вызвали целую бурю эмоций. Но не будем предаваться эмоциям. Поставим себя выше их. Я просто приведу его высказывание, а читатель пусть сам делает выводы.

Итак, А. Минкин по поводу данной проблемы писал: «…Немцы потеряли 4,5 миллиона. Мы потеряли 22 миллиона. Число весьма условное, но пока является официальным оно, а не 29 миллионов и не 35. Иосиф Виссарионович назвал 7 миллионов. Считается, будто он убавил, чтобы не огорчать народ-победитель. Думаю, плевать ему было на народ. Гениальнейшему полководцу просто-напросто непрестижно было признать истинные размеры потерь. Да и врать к тому времени уже привыкли рефлекторно, машинально. – Мы за ценой не постоим! – поют ветераны. „Нам дэшевая пабэда нэ нужна!“ – сказал Сталин, когда ему доложили, что при лобовом штурме Берлина неизбежны гигантские потери.