Во время борьбы против культа личности и разоблачения так называемой антипартийной группы Молотова — Маленкова — Кагановича ярый приспешник тогдашнего лидера партии Н.С. Хрущева главный редактор газеты «Правда» П.А. Сатюков на XXII съезде партии (1961 г.) в целях дискредитации Молотова вытащил на свет божий даже одно письмо Ленина, адресованное Молотову в годы его секретарства в ЦК РКП(б). Вот что писал вождь руководителю Секретариата ЦК партии: «Написав анкету или листок последней переписи членов РКП, — начинает Ленин, — я пришел к твердому убеждению, что дело статистики в ЦК (а, вероятно, и все учетно-распределительное дело) поставлено никуда не годно.

Либо статистикой у Вас заведует дурак, либо где-то в этих «отделах» (ежели так называются сии учреждения при ЦК) на важных постах сидят дураки и педанты, а присмотреть Вам, очевидно, некогда.

1. Надо прогнать заведующего Статистическим отделом.

2. Надо перетряхнуть этот и учетно-распределительный отделы основательно.

Иначе мы сами («борясь с бюрократизмом»…) плодим под носом у себя позорнейший бюрократизм и глупейший.

Власть у ЦеКа громадная. Возможности — гигантские. Распределяем 200–400 тысяч партработников, а через [них] тысячи и тысячи беспартийных»[960].

Нет смысла комментировать это письмо. Во всяком случае оно недвусмысленно выражает отрицательное отношение Ленина к постановке работы Секретариата под руководством Молотова. Логично предположить, что аналогичные или еще более резкие жалобы на работу Секретариата приходили и от других партийных работников, в особенности с мест. Так что становилась все более необходимой и неизбежной скорейшая замена всего состава Секретариата, и прежде всего его руководителя.

А кандидатура на этот пост уже была, как говорится, вполне готова. Причем единственная кандидатура, а не одна из многих других.

На XI съезде партии Сталин был избран в Президиум. Какого-либо доклада он не делал, не выступал он и в прениях. Словом, вел себя так, как будто его даже и не было на съезде. Его имя несколько раз упоминалось выступающими, однажды — в критическом плане, но его тотчас под свою защиту взял лично сам Ленин. Но несмотря на эту показную скромность и отсутствие внешней активности, именно в итоге данного съезда в политической карьере Сталина и произошел коренной перелом. Этот перелом и предопределили всю его дальнейшую политическую биографию. XI съезд стал для Сталина тем же, чем и Рубикон для Юлия Цезаря. Этим Рубиконом явилось избрание его на первом после окончания съезда пленуме Генеральным секретарем ЦК РКП(б). Произошло это 3 апреля 1922 г.

Событие это прошло как бы незамеченным. И кто знает, как бы сложилась дальнейшая политическая судьба Сталина (а во многом и пути и перепутья развития нашей страны), если бы в газете «Правда» от 4 апреля 1922 г. не было помещено лаконичное сообщение, способное затеряться среди многих других материалов. Но это сообщение со временем стало точкой отсчета наступления (тогда еще никому неведомого) нового этапа в советской истории. Сообщение состояло всего из одного предложения: «Избранный XI съездом РКП Центральный комитет утвердил секретариат ЦК РКП в составе: т. Сталина (генеральный секретарь), т. Молотова и т. Куйбышева»[961].

В тот период внимание привлекло прежде всего расширение состава высшей партийной верхушки. Прежде всего надо сказать об изменениях в составе высших структур ЦК. Состав Политбюро был пополнен двумя новыми членами и выглядел теперь так: члены: Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, В.И. Ленин, А.И. Рыков, И.В. Сталин, М.П. Томский, Л.Д. Троцкий; кандидаты в члены: Н.И. Бухарин, М.И. Калинин, В.М. Молотов. Подвергся корректировке и состав Оргбюро, куда уже неизменно входил Сталин как бы на правах постоянного члена. О составе Секретариата речь уже шла выше.[962]

Расширение состава Политбюро и другие изменения в составе высших партийных структур явно свидетельствовали о стремлении как-то сбалансировать соотношение сил и создать предпосылки для предотвращения конфликтов в самой руководящей верхушке. Одновременно это свидетельствовало и о попытках создать хотя бы первоначальные звенья более устойчивого руководства с акцентом на принцип коллегиальности.

Обстоятельства избрания Сталина Генеральным секретарем, и прежде всего, кто предложил его кандидатуру на этот пост, какую позицию по этому вопросу занимал лично Ленин, несмотря на все опубликованные версии, выглядят до сих пор не вполне ясными по ряду моментов. На этом стоит специально остановиться. Хотя по прошествии стольких лет и по скудности достоверных документальных данных, как мне представляется, вынести вполне объективное и исторически достоверное заключение на этот счет не так-то просто. Однако можно попытаться несколько прояснить этот вопрос и высказать свои соображения, опирающиеся не столько на документальную базу, сколько на логику и здравый смысл.

Официальная сталинская историография утверждала, что Сталин на этот пост был избран по предложению В.И. Ленина. Оппоненты Сталина из оппозиции, в частности Зиновьев и Каменев, даже во время самых ожесточенных схваток как-то не акцентировали на этой проблеме внимания, что само по себе не может не вызывать некоторого недоумения. То ли они действительно играли роль главных инициаторов продвижения Сталина на пост генсека, а потому по соображениям чисто престижного характера не хотели акцентировать внимание на этом. (В том, что, собственно, благодаря прежде всего их стараниям он стал Генеральным секретарем, что, смотря на это задним числом, отнюдь не свидетельствовало в их пользу, ибо демонстрировало, мягко выражаясь, их политическую близорукость). То ли они действительно не имели к назначению Сталина непосредственного отношения и оно произошло в самом деле по инициативе Ленина. И тогда им, как говорится, нечего было сказать что-либо по существу. Это — всего лишь предположения, но они имеют право на существование.

Более четко и определенно высказывался по данному вопросу Троцкий. В своей книге «Моя жизнь», вышедшей в свет в начале 30-х годов, он безапелляционно утверждает: «На пост Генерального секретаря Сталин был выбран против воли Ленина, который мирился с этим, пока сам возглавлял партию»[963]. В своих работах и статьях о Сталине, относящихся к более позднему периоду, он также не раз возвращался к этой жгучей теме, развивая и конкретизируя причины и мотивы, в силу которых Ленин якобы был вынужден смириться с давлением, оказываемым на него в пользу выбора кандидатуры Сталина. Троцкий, в частности, писал: «Без инициативы Зиновьева Сталин едва ли стал бы генеральным секретарем. Зиновьев хотел использовать эпизодическую дискуссию о профессиональных союзах зимой 1920–1921 г. для дальнейшей борьбы против меня. Сталин казался ему, и не без основания, наиболее подходящим человеком для закулисной работы…

Когда на 11-м съезде (март 1921)[964] Зиновьев и его ближайшие друзья проводили кандидатуру Сталина в генеральные секретари, с задней мыслью использовать его враждебное отношение ко мне, Ленин в тесном кругу возражая против назначения Сталина генеральным секретарем, произнес свою знаменитую фразу. «Не советую, этот повар будет готовить только острые блюда». Какие пророческие слова!

Победила, однако, на съезде руководимая Зиновьевым петроградская делегация. Победа далась ей тем легче, что Ленин не принял боя. Он не довел сопротивление кандидатуре Сталина до конца только потому, что пост секретаря имел в тогдашних условиях совершенно подчиненное значение. Своему предупреждению сам он не хотел придавать преувеличенного значения: пока оставалось у власти старое Политбюро, генеральный секретарь мог быть только подчиненной фигурой»[965].