— Зачем вы на кладбище надели столько украшений? Не боитесь, что ограбят?

— Ох, деточка, — старуха махнула в отчаянии рукой и увлекла Катерину в маленькое кафе, расположенное прямо у кладбищенских ворот. — Здесь похоронен мой третий муж, — началась странная история. — Он был известным ученым, меня обожал, забрасывал подарками, — морщинистая рука в перстнях коснулась серег и колье. — Я была молодая, веселая, глупая…

Катя во все глаза смотрела на новую знакомую. Ядвига Болеславовна Бреус представилась та. Высокая, худощавая фигура. Лицо со следами былой красоты. Лоб мыслителя, точеный разлет ноздрей. Поражал наряд госпожи Бреус. Все от кутюр, в каждой линии чувствовалась работа не портного, а Кутюрье.

— Я — женщина состоятельная, могу позволить себе любую блажь. Однажды меня свели с некой Мартой — экстрасенсом высочайшего класса. Она меня на путь истинный и наставила…

Маникюр! Прическа! Вкупе с шикарными побрякушками старуха выглядела потрясающе. Интересно, какая у нее обувь. Катя исподтишка опустила взгляд. В ажурном сплетении разноцветных ремешков попирала землю элегантная туфля. Правда, покрытая слоем пыли и пятнами чернозема.

— Деточка, прекратите пялить на меня ваши прелестные глазки. Я не заморская, диковинная зверюшка, а обыкновенная богатая пожилая тетка. Порода для наших краев редкая, но не настолько, чтобы вы пропустили самое интересное в моем рассказе!

Любопытство не осталось незамеченным. И безнаказанным. Катя покраснела.

— Да, ладно, вам! — отмахнулась Ядвига Болеславовна. — Я, действительно, прекрасно экипирована. Костюм и туфли стоят …не буду вас пугать…Хотите такие же?

— Нет, — выдавила с трудом Катя.

— На нет и суда нет. Так что же: продолжим беседу или простимся?

Грозный ультиматум смягчила просительная улыбка.

— Продолжим.

— Хочу, предупредить, я — не сумасшедшая, не склонна к мистицизму, не истеричка…

Катя не понимала о чем речь.

— Вы несносны! — Ядвига Болеславовна учинила новый разнос, — Вы совсем меня не слушали! Вам скучно? Что ж извините, за назойливость!

— После похорон, — оправдалась Катя, — я очень рассеянная, отвлекаюсь все время, извините.

— Вы меня извините, — старуха сбавила обороты, — я не подумала, простите.

Она вновь погрузилась в пучину собственных страстей.

— Представьте, этот подлец собрался меня извести! Каждую ночь, при жизни бы такое рвение, стал являться в мои сны. Поначалу, скромно помалкивал, потом начал болтать всякую ерунду и, наконец, потребовал интимных отношений! Каково?! В моем возрасте! Заниматься сексом с привидением! А когда спать?!

— Кто требует от вас секса? — переспросила Катя.

— Как кто? Упокой Боже его душу, бывший супруг!

— Покойник?

— Да, покойник! — едва ли не с вызовом воскликнула старуха. Мол, что же, вы полагаете, мною уже и увлечься нельзя?! Даже покойнику?! — звенели раздражением интонации.

— Покойный супруг снится вам и…

— Нет, нет, — банальная версия не сработала. — Он вторгается в мои сны, требует интимных отношений, шантажирует, интригует.

Катя с трудом перевела дух. Только больных умом, сексуально — озабоченных старух ей не хватало. Хорошо, хоть люди кругом.

— Деточка, я предупреждала, что нахожусь в трезвом уме и здравой памяти. Первым делом, столкнувшись с подобным явлением, следует обращаться к психиатру. Что я и сделала. Ведь половина контактов с тонким миром — это обычный бред.

— Вы пошли к доктору и все рассказали?

— Нет. Но попросила провести всестороннее исследование. Можете не беспокоиться. В заключении написано: возрастная норма, отклонений нет.

— Так… — Катерина недоверчиво замотала головой, — что же дальше?

— Дальше я направилась к Марте. Она — экстрасенс… — уточнение, в угоду нервической Катиной рассеянности и невниманию, — …лучший специалист в своей области. И она мне разъяснила, что происходит и что можно делать, а что нельзя. Сексом, к счастью, заниматься можно.

— Да? — безнадежно полюбопытствовала Катерина.

— В общем, я не оплошала, — игриво улыбнулась бабка, — и шкатулку вернула.

— Шкатулку?

Высоко в небе кружила стая ворон. Огромная, как туча, невольно родилось сравнение.

— Он пообещал вернуть шкатулку с драгоценностями, если я ему отдамся! — Ядвига Болеславовна вытянула руку, полюбовалась на кольца. — Вы — женщина, вы меня поймете. Конечно, не порядочно вступать в интимные отношения из корыстных побуждений. Но украшения мои, он подарил и серьги, и колье, и кольца. Он же и забрал их, когда я ушла.

— А… — словарный запас утонул в потоке нахлынувшей информации.

— Я изменяла ему со многими. Потом встретила Анри. О, это была оглушительная страсть, упоительный мужчина. Апполон! Мы встречались тайком, урывками… — рассказ стремительно скатывался в сторону от намеченной ранее колеи, — сколько лет прошло… не буду отвлекаться… Мой супруг страдал отчаянно. Наконец, предложил выбирать: бриллиантовый набор или Анри. Мерзавец, знал, как мне дорого и то, и другое! Он забрал шкатулку, уехал… и только через 40 лет снизошел, отдал мне мои же драгоценности…

Катерина не верила ушам.

— Он поимел меня, как последнюю шлюху, а потом указал место, где спрятаны украшения. Я поехала, забрала, напялила на себя и сегодня, как идиотка, приперлась во всей красе на кладбище. Думала, пусть полюбуется, ирод. Сделал из честной женщины проститутку. Может радоваться.

— А он что?

— Ни-че-го! — отчеканила Ядвига Болеславовна. — Посмотрим, что ночью будет. Марта сказала, отстанет. Надоел, упырь, нет сил. Ноет и ноет: дай, дай, дай, дай. Дам, чтоб он подавиться. А он снова, дай, дай…

Тяжелая жизнь. Катя глянула на бриллианты, прикинула, стоят ли они мучений. Яркие блики плясали в точеных гранях. У каждого свои заботы, утешилась плоской истиной. Богатые тоже плачут.

— Кстати, деточка, кем вы работаете? — старушка переключилась на новую тему. — Нет ли у вас знакомой порядочной девушки, владеющей компьютером?

Катины знакомые девушки все как одна были порядочны и владели компьютером.

— Надо набрать текст, большой объем работы, очень большой. 1000$ в месяц, мои харчи, сроки ваши, но без обмана… — сладкой музыкой звучали условия. — Есть одно «но». Документы обладают определенной ценностью, выносить их из дома нельзя. Работать надо за городом, у меня на даче. Там лес, рядом озеро, красота.

Катя неделю назад сбежала от Богунского. Хотела побыть за «каменной стеной» — оказалась в застенке. Когда стало совсем невмоготу, повернулась и ушла, слова не сказала! Степа глупый, прощения просил, умолял вернуться, в ногах валялся. Хоть объясни почему, твердил беспрестанно. Что объяснять? Не люб, не нужен, сердцу не прикажешь. У тебя кризис, депрессия, упадок сил, — увещевал жених. — Я позабочусь о тебе…

От неустанной заботы можно было спрятаться на даче у странной бабули! Мысль явилась неожиданно, но показалась Кате лучшим выходом из положения.

Ядвига Болеславовна как раз завершила перечислять ограничения по «одному но…»

— Надо жить на даче. И гости… желательно обойтись без лишних людей.

Старушка требовала не много; фактически: секретаря и компаньонку в одном лице. Почему бы нет, рассудила Катя.

— Я позвоню завтра, — проявила на всякий случай осторожность. Все-таки незнакомый человек, мало ли.

— Да, да, — обрадовалась бабуля, — очень хорошо, что я с вами встретилась. Очень удачно. Только мне показалось, будто, вы, сочли меня слегка того, — указательный палец уперся в висок.

Катя мило улыбнулась, не зная надо ли оспаривать очевидное. Того не того, а легкий привет имеет место быть. Это точно.

— Хорошо, хоть не врете, — бабка ответила широченным оскалом. — Ну да, ладно, сейчас вы измените мнение. Позвольте представить: Марта!

Широким эффектным жестом Ядвига Болеславовна указала на вошедшую в кафе женщину. Катя обернулась и замерла. Ей показалось, в дверях летней забегаловки стоит мама.