— Сидеть!

Приказал дважды, но команда успеха не имела.

— Это твоя собака? — спросил мальчик, который тренировал овчарку, он был значительно старше меня — примерно как Роман, Чендин брат.

Но у нашего барбоса, видать, вместо души был один желудок, который Алеш прекрасно снабжал продовольствием. Поскольку пес меня не послушался, я переспросил мальчика:

— Что ты сказал?

— Твоя ли это собака и как ее зовут, — ответил мальчик. — Почему она тебя не слушается?

— Собака бабушкина, — отрезал я, — а зовут ее Султан!

— Понятно, — кивнул мальчик. — А вам не говорили, что у собаки должен быть номерок и ошейник? Она кто, сенбернар или бульдог?

Я понял, что мальчик меня разыгрывает, и хотел ему ответить резкостью, например: «Лучше следи за своей собакой…» — но в эту минуту к нам подошел мужчина:

— Вы как сюда попали?

— Обыкновенно, — показал я на выход, — через эти ворота.

— Так живо убирайтесь тем же путем.

Человек этот так размахивал руками, что мы с ребятами сразу поняли — наши дела плохи, и предпочли поспешно отступить.

— Я так и думал, что здесь только для членов кинематографического общества, — буркнул Ченда.

— Кинологического, — мрачно поправил его Мирек.

— Ну, не беда, — примирительно сказал Алеш, — мы не зря сходили, теперь знаем, как дрессировать собак, и можем дрессировать сами, и барьеры для пса тоже сделаем. Знаете, сколько досок возле «Барахолки»?

— Факт!

Мы сразу повеселели и стали наблюдать, как наш гибрид пьет из реки, протекающей по Голешовицам. И тут, глядя на Влтаву, на Алеша, который всем нам принес лимонад, потому что мы сидели в ресторане «У переправы», Мирек вспомнил:

— А как мы его назовем?

Может, то была случайность, и все-таки мне кажется, ребята не случайно повернулись ко мне.

— Назовем его Собака, по фамилии Голешовицкая, — сказал я. — Нам ведь предстоит пережить вместе еще много несправедливостей и…

— Развлечений, — добавил Алеш.

И Собака Голешовицкая, вся мокрая, примчалась к нашему столику, отряхнулась, всех нас обрызгав, как и положено при торжестве крещения, и как будто все поняла, хотя это и не так, ведь она находилась внизу на набережной и не могла нас слышать. Но тем не менее она пролаяла: «Гав! Гав!», что означало: кончай дебаты, и так всем все ясно. И действительно, нам всем все было ясно.

16. КАК ПЛЫЛИ ТУЧИ

Когда у тебя все в порядке, не мешает превентивно, то есть заранее, поскорее надавать себе оплеух: не думай, будто все, что тебе нравится, и все хорошее продлится вечно.

Мы, к сожалению, так именно и считали: радовались, что у нас есть «Барахолка» и Собака Голешовицкая, которую мы пытались дрессировать.

Чудесное послеобеденное время, в школе и дома все в порядке… Надо быть сумасшедшим, чтобы не насторожиться.

— Боржик, — сказал Мирек, — ты называешь это барьером?

Для дрессировки Собаки Голешовицкой я пытался соорудить барьер средней высоты, и стоило Миреку на меня ополчиться, к нему тут же присоединились Ченда с Алешем.

— Разве можно, чтоб из него торчали гвозди?

— Да пес раздерет себе шкуру, неси его потом к этому…

— Вегетаринару, — сказал Ченда.

— Неправильно! — возразил Мирек. — Ты путаешь иностранные слова. Человек, которого ты имеешь в виду, питается овощами, а не ухаживает за животными. Собак водят к ветеринару.

— Если бы она поранилась, — возмутился Алеш, — ее следовало бы отнести к доктору.

Ребята с блаженным видом развалились на бревнах возле клуба, наблюдая, как я бьюсь над барьером, и в конце концов меня это разозлило.

— Знаете что? Делайте барьер сами!

— Что ты волнуешься? — удивился Ченда. — Я тебя не понимаю, мы же советуем только хорошее.

— На это вы способны, а вот самим что-то сделать, тут вас нет!

— Спокойствие! — отозвался Алеш. — Братцы, разве нам чего-то не хватает? Бабушка, например, даже не подозревает о собаке и спокойно дает мне двойные порции завтрака, думая, что у меня хороший аппетит.

— Но эти гвозди Боржику все равно надо бы ликвидировать, — зевнул Ченда.

— А доски нуждаются в рубанке, — потянулся Мирек. — Ясное дело, в рубанке, а то вдруг Собака Голешовицкая занозит лапу. Придется тогда идти к вегетаринару, то есть к ветеринару.

— Вы действуете мне на нервы, все, — процедил я сквозь зубы, — один старается, а остальные!..

От злости я не договорил, и это была ошибка: пусть бы началась ссора, драка, все лучше этой блаженной неги, которая отныне всегда для нас будет служить каким-то предостережением.

Но тогда я этого не чувствовал, потому со злостью разломал барьер для дрессировки пса и спокойно растянулся на бревнах рядом с ребятами.

— Когда вот так плывут тучи, я всегда представляю себе будущее, — произнес Мирек.

— Да, — с понимающим видом кивнул Алеш. — Есть люди, бабушкины приятельницы например, которые предсказывают судьбу по кофейной гуще. А ты предсказываешь ее по тучам?

Мирек обиделся: никакой судьбы он по тучам не предсказывает, просто когда он смотрит на тучи, ему приходят в голову всякие замечательные идеи, а скажет он о них только мне и Ченде — Алеш этого недостоин.

— Ты серьезно так думаешь? — В Алеше проснулся боевой азарт, и он тут же врезал Миреку.

Подзатыльник был дан так, на пробу — вдруг у Мирека есть желание подраться. Но Мирек такого желания не испытывал и, раздраженно отмахнувшись: «Оставь меня в покое!» — повернулся к нам с Чендой:

— Знаете, что я читаю в этих тучах?

— Что?

— Если б у нас ко всему тому, что есть, были деньги, вот бы мы зажили!

Я задумался. Конечно, деньги всегда нужны. На разное, а стало быть, на глупости, как говорит мама. Нашим родителям в детстве, так они утверждают, деньги вовсе не были нужны, обходились куском черствого хлебушка да родниковой водой. И в кино никогда не ходили, им хватало зари да восхода солнца.

Когда я слушаю подобное, я не перестаю удивляться, как это папа с мамой умеют читать и писать. Создается впечатление, что время, о котором они вспоминают, было столь прекрасным, что даже в школу не надо было ходить.

У нормальных людей есть деньги, потому что они ходят на работу. У Ченды, Алеша, Мирека и меня денег нет, потому что мы ходим в школу. Так уж устроено, и ничего с этим не поделаешь.

— Разве что мы нашли бы клад, — сказал Алеш.

— Клад — это точно! — ответил Мирек. — Ну, ты и умник! Если и найдем, то какую-нибудь старую железную скобу.

Ченда упрекнул Мирека: мол, не надо так сразу отвергать идеи Алеша. Конечно, Алеш понимает, как важно иметь деньги. Будут у нас деньги, тогда мы кое-что сможем купить. Например, новый футбольный мяч.

— Или велосипед, — предложил я.

— Лучше машину, — заявил Алеш, потому что он очень ленив.

— Тогда уж самолет, — ухмыльнулся Мирек. — Братцы, чтоб хватило денег на все ваши идеи, нам необходимо найти клад.

— А почему бы и нет? — спросил Алеш.

— Ясно, почему бы и нет? — поддержал его Ченда.

— Да где, дурачье?! — не сдавался Мирек.

— Клады встречаются в разных местах, — разъяснил я. — Лучше всего найти какую-нибудь старую карту и по ней отправиться в экспедицию.

— Пиратскую карту, — размечтался Ченда. — На необитаемом острове нас ждут ящики золота! Фантастика!

— Да, — одобрил Мирек, — вот это дело. А на остров мы поплывем в корытах. Эх ты, чокнутый капитан!

— У нас в стране никогда не было пиратов, — заметил я, — и нет никакого моря.

— Точно, — кивнул Алеш, — но зато у нас есть много замков.

— Кто тебе в замке позволит копать клад? — упорствовал Мирек. — Замки — это государственное имущество, их охраняют. Плюньте на эти разговоры, братцы, бесполезно.

Мы вынуждены были признать правоту Мирека, хотя и не скрывали своего разочарования. От Алешевой идеи насчет клада никто из нас, кроме Мирека, отказываться не хотел.