случаях решались защищаться от них.

«В Бидаре же змий ходит по улицам, а длина — две сажени», записал Афанасий Никитин.

Вероятно, это был удав—питон, может быть принадлежавший какому-нибудь укротителю змей.

Прошел год с тех пор, как Афанасий Никитин приехал в Видар. Он познакомился с купцами, торговавшими драгоценностями. Он исподволь покупал камни-самоцветы, стараясь приобрести их возможно дешевле.

Его тянуло на родину. Но персы, приезжавшие в Видар, рассказывали, что их земля охвачена войной.

Шах Узун-Ас-ан, воцарившийся в северо-западной части Персии, силой оружия подчинял другие области страны, не желавшие его признать.

Путь на Русь был на время закрыт. И в Индии тоже шла война.

На юго-восток от Вахманийского царства находилось другое индийское государство — Биджанагар. Это была гористая страна, покрытая труднопроходимыми лесными зарослями — джунглями — и выходившая к морю.

Корабли Санкара-раджи, владевшего этой землей, часто грабили суда, шедшие в Чауль и другие гавани Вахманийского государства. Малик-уттужар выступил в поход во главе большого войска и одержал победу.

Афанасий Никитин видел торжественное возвращение победителя. Султан выслал навстречу важнейших придворных. Слоны в боевых доспехах, с воинами на спине, десятки тысяч всадников и пешая рать прошли по улицам Бидара под звуки труб и барабанный бой. Победители вернулись с великой добычей: золотом, драгоценными камнями и пленными, которых продавали за бесценок.

А вслед за тем опять началась война, еще более кровопролитная. Бахманийское войско напало на соседнее Биджанагарское царство. Оно было очень богато: в царском дворце хранились мешки с драгоценными камнями и много золота в слитках.

Афанасий Никитин делал в своей тетради записи и о возвращении победителей и о новом походе: Он приобрел много знакомых среди индусов, но продолжал чувствовать себя чужеземцем в их стране. С каждым днем все острее становилось желание увидеть родную землю.

Ночью Афанасий Никитин выходил из дома и глядел на небо, стараясь отыскать хотя бы звезды, которые случалось видеть на родине: созвездие Большой Медведицы, называвшееся в то время на Руси «Лось», и Плеяды, по-русски называвшиеся «Волошин». Он находил эти звезды, но здесь они выглядели иначе — на темном южном небе казались ярче и крупнее.

Иногда Афанасий Никитин думал о всем том новом и удивительном, что впервые увидел и узнал вдали от родины. Он.

вспоминал высокие пальмы, раскинувшие светлозеленые листья на голубом небе, вновь чувствовал во рту вкус нежных .розовато-желтых бананов и кокосовых орехов, сок которых походил на молоко. Перед глазами вставали пруды, на воде которых цвели большие белые цветы, а на берегу стояли изящные розовые птицы фламинго. Он точно снова видел стройных смуглых девушек из Ормуза с золотыми браслетами на йогах и руках и с .жемчужными серьгами в ушах, мраморные дворцы индусских князей, слонов, важно шествовавших по улицам Бидара.

И вдруг вспоминались песчаный берег Волги, белые с черным стволы молодых березок, синички, перекликавшиеся по утрам на ветках рябины около его дома в Твери, и знакомый с детства запах только что вынутой из печи ковриги черного хлеба. Афанасий Никитин раскрывал свою тетрадку и писал: «Да сохранит бог землю русскую. Боже, сохрани ее. В сем мире нет подобной ей земли».

Подходил к концу второй год после приезда Афанасия Никитина в Бидар. До персов, которых было много в этом городе, •стали доходить слухи, что междоусобная война на их родине начала затихать. Узун-Асан объединил под своей властью весь запад Персии — до берегов Персидского залива на Индийском океане. Путь через эту страну снова стал более или менее безопасным.

Афанасий Никитин решил возвратиться на родину во что бы то ни стало. Он задумал при этом побывать попутно еще в некоторых местах Декана, где добывались п продавались драгоценные камни. Прежде чем направиться к берегу Индийского океана, Афанасий Никитин пришел в город Кулури, около которого находились знаменитые алмазные копи, а оттуда в большой тор-

;ГОВЫЙ ГОРОД КОЛПКОНДУ.

«Тут базар велми велик», сделал он запись в своей тетрадке.

Афанасий Никитин решил возвращаться не через Чауль, а •плыть в Ормуз из большого портового города Дабуля. Там можно было лучше выбрать надежное судно и найти подходящих попутчиков.

Афанасий Никитин долго шел из Бидара, задерживаясь в больших торговых .городах.

Торжественное возвращение победителя.

С индийской миниатюры-

Наконец он опять увидел море, отшлифованные волнами разноцветные камни у воды и рыбаков, тянувших невод, сплетенный из кокосовых волокон.

У пристаней стояли индусские тавы и корабли из других стран: Персии, Египта, Индокитая. А на берегу в зелени садов раскинулся город Дабуль.

Прошло почти шесть лет с тех пор, как Афанасий Никитин отплыл из Твери вниз по Волге. Он жил теперь в Дабуле и готовился к отплытию. Афанасий Никитин навсегда покидал Индию, но попрежнему продолжал интересоваться этой страной и другими землями, лежащими еще дальше к востоку.

Афанасий Никитин записал, что на Индийском море есть большой город Каликут, где дешевы пряности: перец и инбирь, корица и мускат. Это был тот самый город, куда только через двадцать пять лет прибыли корабли Васко да-Гама, первого мо-реплавателя-европейца, которому удалось доплыть до Индии, обогнув Африку.

Еще дальше лежал богатый остров Цейлон. Афанасий Никитин отметил, что там много драгоценных камней и продаются слоны, цена которых зависит от их роста. А еще дальше, плывя на восток, можно было попасть в Индокитай и, наконец, в Китай. Афанасий Никитин узнал, что там делают и продают фарфор.

В то время не только на Руси, но и в Западной Европе очень мало знали о всех этих странах. Многие сведения, которые записал Афанасий Никитин, были неизвестны и ученым-географам.

В Дабуле Афанасий Никитин прожил недолго. Он нашел судно, отплывавшее в Ормуз, и получил на нем место, заплатив две золотые монеты.

От Дабуля до Ормуза надо было плыть несколько недель даже при благоприятной погоде. Но сильный ветер, подувший от берега, угнал судно далеко в океан. Афанасий Никитин и его спутники долго не знали, куда несут их волны.

— Шел в таве по морю месяц и не видел ничего, — рассказывал впоследствии Афанасий Никитин.

А в начале второго месяца плавания вдруг увидели гористое побереясье северо-восточной Африки. Буря давно стихла, но теперь на смену ей пришла другая опасность. Эфиопы, жившие в этих местах, едва не захватили судно. Были минуты, когда Афанасий Никитин и его спутники теряли надежду на спасение. Они ясно видели грозившую им участь: черные разбойники ограбят корабль, а людей — одних убьют, а других продадут в рабство.

«И тогда все восклицали: боже всевышний, царю небесный, здесь ты нам судил погибнути!» вспоминал потом Афанасий Никитин.

Но от эфиопов удалось откупиться, раздав хлеб и часть товаров. Пять дней провели в страхе около земли эфиопов. Потом поднялся попутный ветер, и опять поплыли к Ормузу.

В этом городе Афанасий Никитин пробыл недолго. Как только нашлись попутчики, с которыми можно было ехать через Персию, Афанасий Никитин отплыл из Ормуза. А потом началось путешествие по уже знакомым караванным дорогам — сперва между рощами финиковых пальм, потом то через пустынные плоскогорья, то через долины, где в изобилии росли фруктовые деревья.

На этот раз Афанасий Никитин довольно скоро доехал до Иезда. Здесь он провел несколько дней и поехал дальше проясним путем. А потом, вместо того чтобы свернуть к Каспийскому морю, направился в Тебриз, который русские называли обычно Тавриз.

Столица воинственного шаха Узун-Асана находилась в Тебризе. Отсюда Узун-Асан предпринимал один поход за другим. Сюда приезжали послы из соседних стран и иноземные купцы.

Поэтому в Тебризе лучше, чем где бы то ни было, моясно было разузнать, что творится за пределами Персии.