«Молодая женщина расстреляна милицией басиджи. Ее звали Неда», — это сообщение облетело весь мир. 27-летняя иранка Неда Ага-Солтан стала жертвой пули басиджи во время акции протеста и скончалась на месте. Ее смерть была задокументирована на видео. На YouTube его посмотрели несколько миллионов человек. Twitter стал для демонстрантов альтернативой официальной, жестко контролируемой государством информации, что вызвало в западных медиа широкий резонанс. Глас народа, уместившийся в 140 знаков, проложил себе путь в свободную прессу через интернет-цензуру Ирана. Неда и Twitter стали символами иранского восстания. Убитая женщина была выбрана ежедневной британской газетой Times персоной года, а сервис коротких новостей был номинирован на Нобелевскую премию мира.
С позиции сегодняшнего дня стоит посмотреть на эту Twitter-революцию, какой ее увидели на Западе, более трезво. Например, Хамид Терани из иранского отделения сети блогов Global Voices сказал в интервью британской газете Guardian, что Twitter в качестве платформы для протеста использовали менее тысячи иранцев. Локальное явление, возникшее в условиях микропубличности, было раздуто СМИ до события мирового значения. О нем говорили высоким стилем, как о Настоящей Революции. Действительно, для меня как для журналиста это был красивый сюжет, который было приятно пересказывать, поскольку он заключал в себе все составляющие тысячелетней истории: Давид (демонстранты) борется с Голиафом (Ахмадинежад), стреляет в него из рогатки (Twitter) и побеждает (привлекает мировое внимание к проблеме).
Facebook, несмотря на все его усилия, до сих пор не смог стать главным интернет-оружием для общественно-политических дискуссий. Об этом мы поговорили с Рэнди Цукерберг, сестрой Марка, которая, помимо всего прочего, организует и координирует в Facebook политические кампании. Интервью с ней состоялось в конце января 2010 года в Мюнхене. «Все зависит от того, какое послание один пользователь хочет донести до других. Facebook похож скорее на ужин с друзьями, где о политике говорят постольку-поскольку, тогда как на других платформах на мнение пользователей по политическим вопросам реагируют даже незнакомые им люди. Зато на Facebook выразить свою политическую позицию можно было всегда, с самого момента основания ресурса в 2004-м, то есть раньше, чем в других социальных сетях», — отметила Рэнди.
Facebook давно держит Twitter под прицелом: в начале 2009 года стало известно, что он хотел купить Twitter за 500 миллионов долларов, но сделка не состоялась. В этой разнице — Facebook для общения с друзьями, Twitter — для общения с посторонними — и кроется опасность для «дружеской сети». В Twitter каждый пользователь готов вылезти из своего панциря, готов к тому, что его твит будет публичным. В Facebook, как показывают многочисленные дискуссии на тему приватности, все наоборот. В то время как Марка Цукерберга и его команду постоянно клеймят за то, что они принуждают пользователей делать личную информацию публичной, в Twitter этот процесс идет сам собой и никогда не обсуждался.
Twitter может быть опасным для Facebook еще по двум причинам. Во-первых, этой веб-службе удалось достичь того, к чему стремится любая хайтек-компания, — стать платформой. Так же как бесчисленные компании разрабатывают софт для Microsoft Windows, Apple iPhone или Facebook, тысячи программистов пишут приложения для Twitter. Взять хотя бы моего личного фаворита TweetDeck: вместо того чтобы постоянно заходить на сайт, с помощью этой бесплатной программки я могу в режиме реального времени следить через свой ноутбук или iPhone за тем, какие действия разворачиваются вокруг моего аккаунта в Twitter. Я могу пересылать личные сообщения конкретным пользователям (например, мгновенно отправить своему коллеге @paultikal интересную ссылку), искать информацию по ключевым словам и многое другое. При этом сам Twitter.com никогда не появляется на моем экране. В своем предпочтении я, мягко говоря, не одинок. Три четверти всех twitterati, как называют пользователей ресурса, работают с сервисом именно через это приложение.
С тех пор как Twitter стал открытым для программистов и сторонних приложений, вокруг него стала создаваться целая экосистема, и она постоянно растет и развивается. Это, конечно, весьма выгодно для Эвана Уилльямса и его относительно небольшой компании, в которой работают всего около 200 человек: им не нужно тратить время и деньги на разработку дополнительных сервисов. Стоило вмешаться в эту цветущую экосистему, — а произошло это после покупки Twitter’oM компании Atebits, которая занимается приложением Tweetie для iPhone, — как в среде программистов началась паника. Они справедливо испугались: вдруг им придется покинуть насиженное место, на котором они уже возвели собственный бизнес.
Помимо прочего, эта экосистема удобна для пользователей — они могут выбирать между десятками, а то и сотнями дополнительных сервисов для Twitter. Так что не исключено, что скоро на Twitter пользователи будут проводить больше времени, чем на Facebook, и это для бизнеса Цукерберга, конечно, опасно. Ведь при таком раскладе Twitter будет легче составить ему конкуренцию по главному параметру — рекламе. В штаб-квартире Twitter в Сан-Франциско (адрес: 795 Folsom Street, будете рядом — заходите) я оказался в конце мая 2010-го. Тогда компания как раз тестировала собственную рекламную систему Promoted Tweets, о создании которой она заявила в середине апреля. Twitter уже получает доходы от партнерских соглашений с Вашингтонской Библиотекой Конгресса (крупнейшая библиотека мира получила право архивировать каждый публичный твит) и поисковыми системами Yahoo! Google и Bing (они могут осуществлять поиск по открытым твитам и выдавать результаты пользователям). Теперь к этому прибавятся еще и средства, вырученные Twitter от рекламы.
Костоло, шеф Twitter по оперативным вопросам, на которого легла ответственность за рекламу, был явно в стрессовом состоянии, когда мы мимоходом встретились в офисе компании. Тем не менее он успел пожелать мне сделать хороший репортаж. Вот и еще одна тонкая разница между Facebook и Twitter: в головном офисе Facebook я никогда не мог перемещаться так легко и свободно.
Костоло как раз начал работать с целым рядом крупных клиентов, среди которых были Red Bull, Sony Pictures и Starbucks. В ходе переговоров они получили право показывать рекламные твиты среди первых результатов поиска. В этом Twitter и Google похожи: ищешь энергетический напиток, увидишь в первой строке узнаваемый по тексту и цветам рекламный твит Red Bull.
Кроме того, в середине июня 2010 года Twitter продал так называемый Trending Topics, то есть список тем, создаваемый на основе самых популярных и горячо обсуждаемых в Twitter ключевых слов. Первым клиентом стал DisneyPixar со своей «Историей игрушек-3». Каждый, кто кликал на эту строку в топе, тут же получал список всех твитов, помеченных грифом «История игрушек-3». А первым в их ряду, конечно, появлялся проплаченный твит, заманивавший пользователей на страницу в Facebook, через которую продавались билеты в кино.
Конечно, системы Promoted Tweets и Promoted Trending Topics не стоит называть революционными, но кое-что они отчетливо демонстрируют. Создатели Twitter, стреляные воробьи Силиконовой долины, видят свой шанс в освоении интернет-рекламы. Они против введения платной системы, в рамках которой премиум-аккаунты продаются готовым сорить деньгами бизнесменам. Тут они действуют на одном поле с Facebook. Если им удастся сдвинуть дело с мертвой точки, они будут вынуждены покинуть свой ставший слишком тесным офис, упаковать небесно-голубые подушки с надписью Home Tweet Home, зеленые статуи косуль из фойе (китч так китч!), диджейский уголок с пианино и переехать в Силиконовую долину. Потому что тот, кто действительно хочет расти, должен разбить свой лагерь между Google, Apple, Yahoo! Intel и Facebook.
Что касается функции геолокации пользователей, тут Twitter обошел своего основного конкурента — Facebook. В середине июня 2010-го на ресурсе была введена функция Twitter Places, с помощью которой можно «привязать» твит к определенному месту. Делается это на компьютере с помощью браузера или с мобильного телефона, с помощью специального приложения, благодаря которому в каждое послание на Twitter можно добавить информацию о местоположении. Речь идет не о точных географических координатах, а о реально существующих местах, например о кафе, офисе или музее. Подписчики этого твита смогут легко узнать, откуда был отправлен тот или иной комментарий.