К тому времени, как Буффало Билл и его люди завершили спешные приготовления для погони за Элфом Коуи и его бандой, прямо над ними разразилась буря. Потоками лил дождь, гром и молнии добавляли дикого великолепия сверхъестественному полуночному зрелищу.

Буря задержала отряд до утра. Даже самый зоркий скаут и самый совершенный проводник заблудились бы в такой темноте, при таком ветре и дожде.

Время пролетело быстро, поскольку брат и сестра получили редкую возможность поговорить. Еда и питьё оживили посланца из городка. Он, наконец, сумел частично описать жестокий налёт, из-за которого большинство его слушателей остались без крова и, если страхи подтвердятся, лишились своих родных.

Когда наступил рассвет, буря ещё не прекратилась. Но молодой командир приказал своим людям немедленно собираться.

Люди сели на лошадей, которых уже привели из оврага, и кавалькада тронулась. Два человека границы, двигаясь тем аллюром, который могут выдержать только неутомимые лошади прерий, перешли реку и отправились на юго-восток.

Лили, не обращая внимания на хлещущий дождь и холодный ветер, вместе с Фрэнком Старком стояла возле частокола и наблюдала, как её милый брат уезжает со своими товарищами. Ей было грустно, что он оставил её, но она чувствовала, что его долг – спасать мать и сестру, а её долг – сохранять храбрость и надежду, доверившись тому, кто даёт слабому силу. Сама же она была избавлена от угрожавших ей опасностей.

Она наблюдала за красивым, благородным братом, пока он не исчез из виду за травянистыми холмами. Затем она со вздохом обернулась и спросила своего спутника, когда они смогут отправиться в дорогу.

– Если бы это зависело только от нас, мы бы сразу же выступили, – сказал Фрэнк Старк. – Но ваш брат попросил меня отвезти пленников – Джейка Маккэндлеса и Дэйва Татта, чтобы их повесили перед толпой. Они недостойны наказания, которое полагается солдатам или храбрым людям границы. Чтобы выполнить это желание и сохранить их жизни до часа расплаты, нужно везти их осторожно. Я сделаю носилки, и когда они будут готовы, мы поедем.

– Вы заставите наших храбрецов нести этих никчёмных людей? – с удивлением спросила Лили.

– О, нет! Мы соберём сбежавших животных – они не могли уйти далеко. Мы привяжем каждые носилки к двум мулам. Это будет довольно тяжело для раненых негодяев, но они ведь никогда никого не щадили, так они не имеют права требовать пощады от других. Идите в укрытие, скоро мы отправляемся. Я не хочу надолго здесь оставаться. На этой реке охотятся сиу и шайенны, а войско, которое оставил мне ваш брат, слишком маленькое. Мы не сможем успешно сопротивляться крупному отряду индейцев. Пока остальные делают носилки, я поговорю с Джейком Маккэндлесом и Дэйвом Таттом.

Лили немедленно пошла в свою маленькую комнатку и начала готовиться к путешествию. Старк пошёл туда, где лежали Маккэндлес и Дэйв Татт.

Оба мужчины посмотрели на него с таким ожесточением, что не требовалось никаких слов. Они были беспомощны и только смотрели на своего врага, но если бы взгляды могли убивать, то он бы распрощался со своей жизнью.

– Изменник! – наконец прошипел Маккэндлес.

– Изменить дьяволу – это долг перед богом, – спокойно ответил Старк. – Не бросайся словами, в этом нет никакой пользы. Вы оба упали на дно и больше никогда не поднимитесь – разве что на виселицу.

– Пёс! Упали мы или нет, но мы всё равно выше тебя! – крикнул Дэйв Татт.

– Это спорный вопрос, – улыбаясь, сказал Старк. – Но не будем терять времени. Я пришёл посмотреть, как вы. Если вам что-то нужно перед поездкой, говорите.

– Поездкой? Ты о чём? – спросил Маккэндлес.

– Мы скоро уезжаем, вот о чём. Тебя с Дэйвом повезут мулы. Это будет тяжеловато, но, думаю, вы выдержите. Для вас это будет небольшая отсрочка. Когда Билл накажет Элфа Коуи и вернётся, вас повесят.

– Он никогда не вернётся, – злобно сказал Дэйв. – От Элфа Коуи ещё никто не спасался. Буффало Билл поймёт это, если перейдёт ему дорогу. О, ваша новая возлюбленная в беде, мистер Фрэнк Старк… и вы тоже! Здесь Воронье Перо из племени оглала, и он мой друг.

Последние слова Дэйва Татта были вызваны диким криком Лили. Вход в шалаш перекрыли несколько индейцев в отвратительной боевой раскраске.

Впереди стоял высокий воин самого свирепого вида с чёрными вороньими перьями в волосах. Это был великий вождь. Об этом говорил не только высокомерный, властный вид, но и украшение из трёх серебряных полумесяцев, которое висело у него на груди.

– Что случилось с моим братом Орлиным Глазом из Чёрных холмов? – спросил вождь оглала, оглядев беспомощную фигуру Татта.

– Моё тело накормили свинцом. Ложный друг наслал на него врагов краснокожих людей и Орлиного Глаза, и он ослаб от многих ран, – отозвался Татт.

– С Орлиным Глазом всё будет хорошо. Воронье Перо перевяжет его раны и накажет его врагов, – сказал вождь.

– Вот один из них – самый худший. Свяжи его! – сказал Дэйв, указывая на Фрэнка Старк.

Фрэнк стоял на месте, парализованный неожиданным появлением врагов, которые бесшумно сняли его часовых и сумели не вызвать никакой тревоги.

Но сейчас, когда его жизнь и свобода были в опасности, к нему вернулась природная отвага. В мгновение ока он вытащил револьвер и дважды выстрелил. Обе пули попали в цель – два смуглых врага упали. Тут Воронье Перо прыгнул на него сзади и швырнул его на землю прежде, чем Фрэнк сумел направить на него оружие.

Через секунду его руки и ноги были опутаны кожаным лассо, а затем он был вынужден выслушивать насмешки Джейка Маккэндлеса и Дэйва Татта.

Но это было не самым страшным испытанием.

Индейцы привели Лили, два свирепых, отвратительных воина вцепились в её руки. Другие индейцы с окровавленными скальпами в руках устремились вперёд и рассказали Вороньему Перу, что все бледнолицые перебиты.

– Ух! Бледнолицая скво. Прекрасна, как дикая роза в долине. Воронье Перо сделает её своей женой. Она будет вышивать бисером его мокасины и готовить ему мясо. Когда он посмотрел на лицо этой пленницы, другие скво сразу же постарели и подурнели, – сказал вождь, жадно уставившись на Лили.

– Выслушает ли Воронье Перо слова своего брата Орлиного Глаза из Чёрных холмов? – с тревогой спросил Татт.

Он не хотел терять трофей, ради которого стольким рисковал и столько перенёс.

– Уши Вороньего Пера всегда открыты для слов его брата. Пусть Орлиный Глаз говорит.

– Бледнолицая скво принадлежит мне. Я забрал её у бледнолицых. Они ранили меня, когда хотели её вернуть, и сделали меня своим пленником. Мой краснокожий брат справедлив. Он не заберёт у Орлиного Глаза его собственность, за которую он заплатил своими ранами.

Дэйв Татт знал, что делает, когда таким образом разговаривал с Вороньим Пером. Для индейца справедливость – это не просто слово. Можем ли мы, христиане, сказать о себе то же самое?

Способность вершить беспристрастное правосудие – высшая доблесть для вождя. Ради торжества правосудия вождь краснокожего племени прикажет убить ближайшего друга, собственного сына, отца или брата. Потребуйте от него что-нибудь полезное, и он, без сомнения, откажет. Потребуйте от него справедливости, и он уступит.

Воронье Перо дикими, яростными глазами взглянул на прекрасную, дрожащую девушку и сказал:

– Воронье Перо не будет грабить своего брата. Бледная Роза очень красива. Глаза вождя не могут налюбоваться её прелестью, но он закроет их. Он больше не посмотрит на неё. Её будут охранять для моего брата, пока он не окрепнет и не сможет позаботиться о ней сам. Мой брат Орлиный Глаз и старый вождь бледнолицых воинов с холмов поедут в деревню оглала, где быстрая, красная от золота река^[6] несёт свои великие воды туда, куда уходит спать солнце.

Достав из-за пояса свой топор, он повернулся к Фрэнку Старку, и его лицо засияло от дьявольской жестокости.

– Пусть Воронье Перо сдержит свою руку, пока не услышит слова Орлиного Глаза, – сказал Дэйв Татт, который сейчас сидел прямо – такие перемены в делах укрепили его. – Нет большого горя в том, чтобы одним ударом освободить дух воина. Но бледнолицый пленник – не воин, он не заслуживает смерти воина. Он пёс, который пытался украсть скво Орлиного Глаза. Оставь его связанным. Когда Орлиный Глаз окрепнет, он сам его накажет. После того, как Орлиный Глаз насытит свою месть, воины оглала спляшут вокруг костра, который выпьет его кровь и сожжёт его кости дотла.