В систему Угловой горы входят собственно Угловая гора, горы Высокая, Плоская, Дивизионная, Сиротка и другие. Совместно с Панлуншаньским хребтом этот район являлся передовым опорным узлом на западном фланге крепости. Но и здесь не было сооружено более или менее серьезных укреплений.

17 мая передовые части 2-й японской армии, продвигаясь в направлении Порт-Артура, заняли северные высоты, окружающие Кинчжоускую долину, и начали укрепляться в ожидании подхода главных сил, которые прибыли к позициям только через неделю. Генерал Оку решил штурмовать русскую позицию утром 25 мая силами трех дивизий и отдельной артиллерийской бригады (всего около 35 тысяч человек при 198 орудиях и 48 пулеметах). Одна дивизия (5-я) прикрывала армию с севера. Для поддержки наступления со стороны Кинчжоуского залива выделялись канонерские лодки, но во-время они не подошли, и штурм был перенесен на 26 мая.

Позиция русских была оборудована на перешейке между Кинчжоуским заливом и заливом Хунуэза и представляла собой группу укрепленных холмов с понижающимися к заливам скатами. К северу, против левого русского фланга, находился город Кинчжоу, к востоку, на правом фланге, — гора Самсон, в тылу — Тафашинские высоты. Фланги позиции были открыты и не обеспечивались от обстрела с моря.

Занимая по фронту до четырех километров, позиция имела ко дню штурма два яруса траншей для стрелков с блиндажами, козырьками от шрапнели и с бойницами, пять редутов, три люнета [82] и 13 артиллерийских батарей. Искусственные препятствия состояли из проволочных заграждений в четыре-пять рядов кольев общим протяжением до 6 километров. На подходах было зарыто 84 фугаса. Вся система обороны имела ходы сообщения и телефонную связь. Артиллерийское вооружение позиции состояло из 65 орудий и 10 пулеметов. Большинство орудий стояло открытыми и скученно, «колесо к колесу»; снарядов было в среднем по 160 на орудие. В районе Кинчжоу было сосредоточено около 18 тысяч солдат и офицеров при 131 орудии под общим командованием командира 4-й стрелковой дивизии генерал-майора Фока, который для обороны позиции выделил всего 14 рот (11 рот из 5-го полка) и пять охотничьих команд во главе с командиром 5-го стрелкового полка полковником Третьяковым, всего 3800 солдат и офицеров; остальные войска оставались в резерве. Таким образом, наступавшие японцы превосходили оборонявшихся в артиллерии в три раза, а в личном составе почти в десять раз.

Штурм начался 26 мая около 4 часов утра. После артиллерийской подготовки густые колонны солдат противника пошли в наступление. Русская артиллерия открыла по ним ураганный огонь. Японцы залегли. Тогда весь свой огонь неприятель обрушил на обнаружившую себя русскую артиллерию. В седьмом часу в заливе Кинчжоу, на левом фланге русских, появились канонерские лодки противника, и огонь японцев усилился. В это время 4-я японская дивизия заняла город Кинчжоу, продвинулась на своем правом фланге и снова залегла. Артиллерийский огонь противника, продолжался до 11 часов утра, пока не замолчала русская артиллерия (одни ее орудия были подбиты, а другие прекратили огонь из-за отсутствия снарядов). В это время солдаты 4-й японской дивизии вновь пытались наступать, но были остановлены ружейно-пулеметным огнем.

1-я японская дивизия наступала в центре. Во время сближения она несла большие потери, но не могла достичь хотя бы небольших тактических успехов. 3-я дивизия, действовавшая против правого фланга русских, начала наступление в 8 часов утра. Продвижение ее на открытой местности шло медленно. Войска несли большой урон.

Около 10 часов утра в залив Хунуэза из Порт-Артура пришли канонерская лодка «Бобр» и миноносцы «Бурный» и «Бойкий». Корабли открыли стрельбу по флангу 3-й дивизии. Быстро рассеяв пехоту, они перенесли огонь на артиллерию, поддерживавшую 3-ю дивизию, и заставили ее замолчать. Командир «Бобра» капитан 2 ранга Шельтинга, расстреляв весь боевой комплект, около 11 часов утра увел корабли из залива. Находившиеся неподалеку у островов Эллиот три броненосца, четыре крейсера и 12 миноносцев противника не вышли из базы на помощь армии Оку: адмирал Того, потеряв на минах два броненосца и другие корабли, боялся рисковать. Контр-адмирал Витгефт под разными предлогами тоже не оказал серьезной помощи флотом своим войскам, ограничившись посылкой трех небольших кораблей. [83] Опыт «Бобра» позволяет утверждать, что Витгефт имел возможность выслать более серьезные силы для поддержки фланга сухопутных войск. Но и в этом случае флот не мог серьезно повлиять на удержание позиции, так как сухопутное командование не намеревалось задерживаться у Кинчжоу.

К полудню первая фаза боя закончилась, японская артиллерия замолчала, а пехота ни на одном направлении не смогла приблизиться к русским окопам ближе чем на километр.

Генерал Фок боевыми действиями не руководил. В 7 часов утра он оставил свой командный пункт и уехал в тыл выбирать позицию на случай высадки вражеского десанта. Возвратясь из рекогносцировки в 11 часов 50 минут, Фок послал полковнику Третьякову первую записку с приказанием не отступать без его разрешения. Вторую аналогичную записку Фок послал через 5 минут, очевидно, как дублирующую первую, на случай, если она не будет доставлена. Этим и ограничилось «управление» боем со стороны Фока.

Стессель сидел в Порт-Артуре. Его «руководство» выразилось в единственной телеграмме Фоку, в которой Стессель рекомендовал ввести в дело 6-дюймовую пушку Канэ, доставленную за несколько дней до боя на позицию. Выполнить распоряжение Стесселя было невозможно, так как установка пушки не была закончена во-время.

В 12 часов 35 минут генерал Фок, ознакомившись с обстановкой, послал полковнику Третьякову еще записку, обращающую его внимание на левый фланг. Это указание было правильно. Здесь действительно угрожала опасность, но Фоку, командовавшему обороной, следовало бы вместо записки немедленно подтянуть резервы, так как полковник Третьяков не мог перебросить на левый фланг даже роту. Он ответил Фоку, что у него нет свободных войск и что он надеется только на удаль солдат и мужество офицеров.

Между тем на фронте около 2 часов дня снова началась артиллерийская стрельба, и пехота противника бросилась в атаку. Закипел бой. Японцы несли большие потери, и их атаки к 4 часам дня окончательно выдохлись. В это время в районе позиции появился Фок. Но, даже не повидавшись с полковником Третьяковым и не отдав ни одного распоряжения, он возвратился в тыл.

Положение армии Оку было далеко не блестяще. В исследовании войны, составленном германским большим генеральным штабом, говорится: «1-я дивизия, бывшая сначала несколько впереди других, понесла столь большие потери, что ее усилили двумя батальонами из резерва армии. 3-я дивизия, поражаемая во фланг русской канонерской лодкой и тяжелой артиллерией, от Шосяфансиня (Тафашинские высоты. — А. С.), также несла большие потери... ее положение стало настолько трудным, что ее решились поддержать последним батальоном, оставшимся в резерве [84] армий»{69}. Сам генерал Оку писал в донесении: «Благодаря упорному сопротивлению неприятельской пехоты, положение дела не изменилось до 5 часов дня... Ввиду этого я был вынужден приказать нашей пехоте предпринять штурм позиции и овладеть ею даже тяжелой ценой, а нашей артиллерии было приказано пустить в ход оставшиеся снаряды... Пехота наша первой дивизии бросилась вперед, на позицию неприятеля, храбро и отважно, но благодаря жестокому фланговому огню неприятеля большое количество наших людей было быстро убито или ранено. Положение стало критическим, так как дальнейшее наступление казалось немыслимым...»{70}.

И тем не менее генерал Оку решил еще раз атаковать на своем правом фланге. При поддержке огня канонерских лодок в атаку были подняты все полки 4-й дивизии. Несколько рот противника бросилось на левый фланг русских по воде залива. Все траншеи и блиндажи здесь были разрушены еще утром, и солдаты 5-й и 7-й рот 5-го полка, понесшие за день большие потери, были выбиты из занимаемых ими траншей и отошли. Через образовавшуюся брешь японская пехота ворвалась на позицию.