Выход русских в море разрушил планы Того, рассчитывавшего провести очередную артиллерийскую бомбардировку флота, находящегося в гавани. Но его ожидало еще и другое. Едва только броненосцы «Фуджи» и «Яшима» открыли из-за Ляотешана огонь, как на них обрушились ответные залпы с «Ретвизана» и «Победы». «Фуджи» сразу же был накрыт и понес потери. Броненосцы противника были вынуждены маневрировать, но и это не помогло. Перекидной огонь русских точно корректировался с Ляотешана.

В это время адмирал Макаров, имея флаг на «Петропавловске», вышел в море и завязал перестрелку с противником, [63] вызывая его на бой. Однако адмирал Того не принял вызова, и вскоре весь японский флот скрылся за горизонтом.

После возвращения в базу Макаров обратился к сухопутному командованию, запрашивая, почему во время стрельбы противника по городу молчали береговые батареи. Выяснилось, что они не имели ни бронебойных, ни фугасных снарядов, а стрельба имевшимися чугунными снарядами с уменьшенными зарядами из-за удаленности противника была бы безрезультатной. Адмирал немедленно обратился в Морское министерство с требованием обеспечить крепостную артиллерию бронебойными снарядами. Но все его старания были тщетны, бронебойных снарядов для крепостной артиллерии не доставили, и Макаров был вынужден выдать для береговых батарей 50 снарядов из скудных запасов флота.

Адмирал Того, убедившись, что ему больше не удастся бомбардировать Порт-Артур с моря, в ночь на 27 марта предпринял операцию по закупорке русского флота в гавани. Первая закупорочная операция, предпринятая японцами еще 24 февраля, окончилась полной неудачей для них. Тем не менее, японский командующий решил, учтя опыт, еще раз попытаться добиться успеха. Он не знал, что новый командующий русским флотом приготовил ему много неожиданностей. Макаров приказал затопить при выходе на рейд два парохода, оставив между ними проход для эскадры, чтобы затруднить действия японских транспортов-заградителей. Было усилено ночное дежурство миноносцев, которые при появлении неприятельских кораблей обязывались атаковывать их и не допускать к проходу; в помощь миноносцам были выделены дежурные минные катера; на рейде устроены боны и усилена сторожевая служба паровых катеров.

В ночь на 27 марта прожектора крепости нащупали приближающиеся к рейду четыре парохода-заградителя и миноносцы. Береговые батареи и корабли открыли огонь. После первых выстрелов Макаров прибыл на канонерскую лодку «Бобр», стоявшую в проходе, и в течение нескольких часов руководил действиями по отражению противника. В ночном бою сказалась макаровская выучка. Командир канонерской лодки «Отважный» капитан 2 ранга Лебедев, видя, что нельзя остановить и уничтожить противника только артиллерийским огнем, послал дежурные миноносцы «Сильный» и «Решительный» в атаку. «Сильный», поравнявшись с головным заградителем, поразил его торпедой. Потеряв управление и наполняясь водой, подорванный транспорт изменил курс вправо. В это время на «Сильном» случайно раздался протяжный гудок, который следующие за первым японские заградители приняли за сигнал своего ведущего и повернули за ним. Это предопределило полный провал операции противника. Три его корабля приткнулись у Золотой горы, а четвертый, торпедированный миноносцем «.Решительный», выбросился у Тигрового полуострова. [64]

Макаров тщательно учел опыт отражения заградителей и для безопасности прохода приказал затопить на рейде еще два парохода. Кроме того, для обороны рейда были специально назначены береговые батареи, канонерские лодки и введено дежурство крейсеров, миноносцев и катеров при затопленных пароходах, бонах и минных заграждениях. Все остальные корабли получили совершенно конкретные указания на случай нападения противника. Для охраны рейда была введена в действие специально разработанная инструкция.

После второй неудачи по заблокированию русского флота адмирал Того в течение двух недель не показывался у Порт-Артура. Адмирал Макаров в это время продолжал готовить эскадру для предстоящего генерального сражения, в частности приступил к немедленной замене слабо подготовленных в боевом отношении командиров кораблей наиболее способными и подготовленными. Но этому решительно воспротивился адмирал Алексеев, который во всех мероприятиях, проводившихся Макаровым, видел подрыв своего авторитета и вопреки здравому смыслу буквально игнорировал предложения Макарова, считая свои решения непогрешимыми. Самодур душил все новое. Так было и с заменой командиров кораблей. Только когда Макаров категорически потребовал предоставить ему право отстранять негодных командиров, или в противном случае освободить его от командования, ему удалось сделать кое-какие перемещения: были заменены командир броненосца «Севастополь» и несколько командиров миноносцев, назначен новый командир порта. Большего адмирал сделать не успел.

Особенно беспокоило Макарова состояние крепости и взаимодействие ее сил и средств с флотом. Служебные взаимоотношения командующего флотом с начальником квантунского укрепленного района генерал-лейтенантом Стесселем были неопределенные. В Порт-Артуре находилось два начальника с равными правами, причем сухопутный начальник, вообще невежда в военном деле, не понимал истинного значения флота в происходящей войне и не всегда шел навстречу Макарову{64}.

Предвидя, что во взаимоотношениях командования флота и крепости возникнут разногласия, могущие вредно отразиться на ведении войны, Макаров поставил перед Морским министерством и перед адмиралом Алексеевым вопрос о подчинении крепости командующему флотом, что явилось бы единственно верным решением в создавшейся обстановке.

Снова началась борьба, в которую вмешался и командующий маньчжурской армией Куропаткин. Вопрос доложили царю, повелением которого крепость была подчинена Куропаткину. На дальнейшей [65] судьбе Порт-Артура это решение сказалось самым отрицательным образом.

Несмотря на то, что большинство предложений и ходатайств Макарова, направленных на усиление Тихоокеанского флота, встречало непреодолимые преграды и не достигало цели, Макаров продолжал энергично готовить его к бою и достиг в этом отношении несомненных успехов. Эскадра с каждым днем, с каждым новым выходом в море становилась все более сплоченным боевым организмом. 11 апреля эскадра выходила в море уже пятый раз. В эти дни Макаров получил агентурные сведения о том, что в корейских портах сосредоточиваются транспорты и войска противника, очевидно, для высадки десанта на Квантунский полуостров. Стало известно, что десантные войска сначала будут переброшены на острова Эллиот, для того, чтобы, выждав благоприятный момент, высадиться на Квантун. Командующий немедленно решил произвести разведку, выделив для этого два отряда миноносцев. Предполагалось, что миноносцы ночью проникнут к островам Эллиот и будут действовать там по обстановке, а утром эскадра выйдет в море и, опять-таки, исходя из обстановки, пойдет к островам и уничтожит транспортный флот противника или пойдет на поиски главных японских сил, чтобы вступить с ними в бой.

После подготовки миноносцы «Сторожевой», «Расторопный», «Страшный», «Смелый», «Боевой», «Бесшумный», «Грозовой» и «Выносливый» вечером 12 апреля вышли по назначению. Ночью миноносцы обследовали острова и, не обнаружив ни одного неприятельского корабля, пошли дальше.

В 6 часов утра 13 апреля корабли подошли к острову Саншантао. Из восьми кораблей сюда пришли только пять, другие отстали. Командир 1-го отряда капитан 2 ранга Бубнов решил возвращаться в Порт-Артур, так как он видел дымы в море, свидетельствующие о том, что где-то рядом находятся броненосные силы японцев, атаковать которые в светлое время без поддержки своих больших кораблей рискованно.

Миноносец «Страшный», отставший от отряда ночью, встретил шесть японских миноносцев. Его командир каштан 2 ранга Юрасовский, решив, что это свои, вступил им в кильватерную колонну. Следуя концевым, он на рассвете приказал поднять флаг и свои позывные. Японские миноносцы сразу же открыли огонь. Юрасовский был убит одним из первых; его заменил лейтенант Малеев. Миноносец попытался уйти, но один из снарядов противника попал в заряженный торпедный аппарат. При взрыве погибли инженер-механик Дмитриев и много матросов. В половине шестого утра сильно поврежденный миноносец скрылся под водой.