Тихий женский голос запел колыбельную песню, и младенец затих.

Бондарь направился домой, стараясь держаться прямо и не сбиваться с курса. Проходя мимо столба с крестовиной, на которой был подвешен колокол, он еще издали помахал рукой прислонившемуся к будке караульному. Тот не ответил. Барух досадливо подумал, что старый Август совсем сдал, заснул на посту, где это годится, вон и алебарду бросил. На покой ему пора, сидеть на лавке у забора, пусть дети кормят, они у него люди достойные. Да видно не хочет старик на покой — привык сам себе на хлеб зарабатывать.

Барух на цыпочках подкрался к караульному, и, улыбаясь, ткнул его пальцем в живот. Август, к удивлению шорника, не дернулся, а стал медленно заваливаться на бок, а потом кулем упал на землю. Барух наклонился посмотреть, и увидел стрелу, торчащую из головы караульного.

Мигом протрезвев, он секунду в ужасе стоял над телом мертвого Августа, потом метнулся к деревенскому колоколу, но вылетевший из темноты тяжелый арбалетный болт насквозь пробил его голову.

Три темные тени быстро пересекли площадь, подбежали к телам Августа и Баруха, осмотрели их, затем один из неизвестных выпрямился, помахал рукой, и через мгновение в деревню влетели гикающие всадники с факелами в руках.

На крыльцо вышел разбуженный криками недовольный староста в длинной белой рубахе на голое тело. Перед ним остановился всадник на черном коне, хладнокровно поднял легкий кавалеристский арбалет, прицелился в заледеневшего от смертного ужаса старосту, с улыбкой глядя в его расширенные глаза, и спустил курок.

Всадники рассыпались по деревне, со всех сторон послышался лай собак, крики женщин и плач детей, над северной окраиной уже поднималось зарево первого пожара…

Через час все было кончено. Деревня пылала, удушливый дым стелился по земле. Всадники собрались на площади. Двое из них соскочили со своих лошадей, распороли притороченные к седлам мешки, достали два мертвых тела и оттащили их к будке караульного.

Командир нападавших посмотрел по сторонам, еще раз прислушался, нет ли голосов живых людей или стонов раненых, потом взмахнул рукой, и галопом сорвался с места, его длинные волосы, собранные на затылке в густой хвост, хлестали по спине. Топот копыт затих и площадь опустела.

Новость о сожженной деревне Тено мигом разлетелась по всему Эдему. Сначала о ней шептались на постоялых дворах и трактирах, вполголоса обсуждали торговки на рынках. А потом Эдем взорвался ужасом и яростью. Это что же такое происходит! Нет, конечно, все знают, что каждый год пустынники входят в набег, что рубятся они на Пределах с Орденом. Случалось, что ограбят факторию, что бывало, что и до смертоубийства доходило, когда отчаянный торговец бросится на защиту своего товара. Но чтобы вот так, запросто спалить целую деревню с женщинами, старикам и детишками… Какими же извергами надо быть. Говорят, когда разъезд Ордена въехал на пепелище, Рыцари, увидев, что сотворили пустынники, падали замертво. Двоих мертвых злодеев нашли на площади, видно караульный смог таки зарубить мерзавцев, прежде чем свалился, пронзенный стрелами.

Женщины уже открыто кричали, что истребить надо под корень поганый род дикарей этих, мужчины в бессильном гневе сжимали кулаки, молодежь собиралась в группы и обсуждала, когда же наконец Орден соберется в поход.

Да только куда там! Всем ведь известно, что Орден сам погряз в скверне, что Рыцари целыми отрядами бегут к пустынникам, и разбойничают вместе с ними, что на западном пределе собралось целое войско из пустынников и беглых Рыцарей, и идут они на Замок, оставляя за собой выжженную землю.

В фактории Окка толпа напала на торговцев пустынников из Южного Предела, одного забили до смерти, другого, живого еще, бросили в реку, а подоспевший разъезд Ордена закидали камнями… Святая Дева, зачем ты отвернулась от Эдема, что происходит с нами?!

Но не забыл о своем долге Великий Магистр, денно и нощно болеющий за Эдем, побежали из Замка во все концы скороходы-посыльные в зеленых камзолах, сообщая старостам и градоправителям, что в субботу после мессы Великий Магистр обратится к людям на площади перед Замком, ворота которого будут открыты для всех.

Эдем замер в ожидании.

Великий Магистр возложил руку на склоненную голову стоявшего на одном колене Георгия:

— Благодарю тебя, сын мой. Орден будет вечно помнить твой подвиг. Поднимись.

Георгий поднялся с колена и выпрямился во весь рост. Великий Магистр повернулся и подошел к своему трону из черного дерева, облицованного золотом и слоновой костью, дотронулся рукой до отполированного до блеска подлокотника и произнес:

— Этому трону уже тысяча лет. Представляешь, тысяча лет! Он сопровождает наш Орден с самого его основания. Ты даже представить не можешь, сколько всего прошло перед ним. И вот теперь, ты, Рыцарь Георгий стоишь перед ним, и твое имя вносится в золотую книгу Ордена!

Георгий поклонился:

— Благодарю вас, повелитель. Я счастлив служить вам.

Великий Магистр не пропустил, что Георгий назвал его Повелитель, так до сих пор его называл только Магистр-Экзекутор Алли. Остальные обращались к нему "Великий Магистр", а вместо формулы "я счастлив служить вам", использовали "я счастлив служить Ордену". Ну что же, это хорошо, этот юноша очень понятлив.

— А теперь, рыцарь Георгий, сообщаю тебе, что отныне ты входишь в личный манипул Великого Магистра. В качестве моего личного представителя ты направляешься в войска. Вместе с Магистром Алли ты будешь отвечать за чистоту рядов наших воинов. Надо очистить наши ряды от агентов самозванца. И помни, твоя задача доставить сюда живым или мертвым твоего знакомого Сергея Савельева. Лучше живым, но если ты принесешь только его голову, я не буду в обиде.

— Я доставлю его живым, Повелитель! И притащу вам на веревке Самозванца.

— Нет, мой мальчик, — усмехнулся Великий Магистр, — боюсь, тебе это не по силам. Занимайся своим делом. А теперь, — он повернулся, — нам пора. Следуй за мной.

Не глядя больше на Георгия, он быстрыми шагами направился к высокой двери. Стоявшие у входа Рыцари-Экзекуторы распахнули створки, и в комнату ворвался яркий солнечный свет.

Великий Магистр вышел на балкон, перед ним колыхалось людское море. Казалось, что на площади собрался весь Эдем, люди заполняли все улицы и проулки, некоторые ухитрились забраться на крышу казармы орденской Школы.

Он воздел руки вверх, и на площадь опустилась тишина. Все замерли, боясь нечаянным звуком нарушить торжественную тишину.

— Люди Эдема! — звучный голос Великого Магистра разносился по площади, проникая в душу каждому из присутствующих. — Люди Эдема! В наши дома пришла беда! Подлый враг несет смерть и разрушение, он не щадит ни стариков, ни женщин, ни детей! Они разрушают наш мир! Скверна проникла в сердца людей, скверна, как моровая язва пожирает души! Посмотрите, что происходит. Рыцари Ордена, те, кто должен оберегать вас, объединяются со страшным врагом, пожирающим наших жен и детей, и вместе с ними ополчились на Орден, на Замок, на наш Эдем!

Великий Магистр на минуту замолчал, опустив глаза. Люди на площади старались не дышать, ловя каждое его слово.

— Люди Эдема! Чтобы противостоять смертельной угрозе, мы должны быть едины, народ Эдема и Орден! Совет Ордена призывает вас выступить с оружием в руках против страшного врага вместе с лучшими сынами Ордена!

Площадь взорвалась. От рева сотни тысяч глоток мелко задрожал балкон. Впервые в истории Орден воззвал о помощи к народу. И каждый из стоящих на площади почувствовал гордость и радость от того, что в трудную минуту будут сражаться бок о бок с прославленными Рыцарями.

Великий Магистр повернулся и молча вышел с балкона, на ходу бросив Георгию, приблизившегося, чтобы расслышать его слова, заглушаемые ревом толпы:

— Направишься к Магистру Московского Магистрата, он формирует войско. Не отходишь ни на шаг. Ты — глаза и уши Великого Магистра. Исполняй.