Под прикрытием разросшихся кустов рододендронов я подполз так близко, что смог увидеть того, кто держал фонарик, подавая сигналы. И… не поверил собственным глазам. Меня охватил ужас, замешанный и на легенде Холдского аббатства, и на страхах Раймы, и на моих собственных жутких воспоминаниях… Ибо человек, подававший сигналы в далекую башню, был одет во что-то весьма напоминающее сутану; голову его целиком скрывал огромный капюшон, так что в слабом свете фонарика разобрать черты лица было решительно невозможно.

— Боже мой! — пробормотал я. — Это еще кто такой?

По-прежнему прикрываясь кустами, я прополз два десятка шагов, отделявших меня от террасы, нащупал ветку плюща потолще, ведущую прямо к моему окну, и принялся карабкаться вверх. Сердце мое колотилось, мысли беспорядочно мельтешили в голове.

Перевалившись через балюстраду, я одним прыжком перемахнул балкон и вломился в комнату.

В свете луны шевельнулась чья-то фигура.

Это был Найланд Смит!

— Тс-с! Говорите тише, Гревилль!

Я изумленно уставился на него, застыв возле открытого окна и тяжело дыша.

— Почему? — прошептал я, слегка придя в себя. — Что случилось?

— Закройте окно, — приказал Смит.

Я повиновался.

— Видели, как я карабкался? — повернувшись, спросил я.

— Нет. Слышал. Высовываться не рискнул — честно говоря, я ожидал кого-нибудь другого. Однако вас буквально распирает от новостей. Выкладывайте.

В нескольких словах я рассказал ему о свете на вершине башни и о странной фигуре в сутане в окне кабинета.

— Наверное, выслеживать его уже поздно, мистер Смит, — закончил я, но все же направился к двери.

— Да нет, отчего же? — усмехнулся Смит, поймав меня за руку. — Он здесь.

— Где? — удивился я, быстрым взглядом обежав комнату и ничего не заметив.

— А вон там.

И Найланд Смит указал на мою кровать.

Совершенно обалдевший, я посмотрел туда и… увидел знакомое одеяние из верблюжьей шерсти. Придвинулся поближе, потрогал… нет сомнения, то самое.

— Это ведь одежда ламы!

— Она, она, — мрачно кивнул Смит. — А рядом, обратите внимание, тоже известный вам мешочек с песком. Со времен того полного событий собрания Совета Семи в Эль-Кхарге эти два предмета непременно входят в состав моего багажа.

— Но…

— Вы хотите спросить, с чего это вдруг мне взбрело в голову изображать привидение? Очень просто. Я с самого начала заподозрил, что кто-то из домашних вошел в контакт с нашим противником. Потом, правда, убедился, что ошибся. Однако точно знал: куда бы ни завело меня расследование, никому и на ум не придет заподозрить «монаха из Холдского аббатства»!

— Это точно, — согласился я. — Стало быть, из кабинета сигналили тоже вы?

— Да! — резко ответил Найланд Смит. — Таким образом я поддерживаю связь с суперинтендантом Веймаутом. В башне был он.

— Веймаут?

— Именно. Так он передает мне информацию, а я, в свою очередь, сообщаю ему очередные инструкции.

— А шеф знает, что Веймаут здесь? — спросил я, посмотрев ему прямо в лицо.

— Ни в коем случае! И поумерьте свой гнев, Гревилль. — Смит улыбнулся, и я почувствовал, что злость моя действительно бесследно исчезла. — Я, видите ли, с некоторых пор не совсем доверяю сэру Бартону, — добавил он.

— Что-о?!

— Да вы не волнуйтесь. Вам я не доверяю тоже. Вы ведь оба находились под влиянием Фа Ло Ше. Кстати, сегодня ночью я не доверяю еще и Райме.

Я резко вскочил с кровати, на которую успел было усесться. Во внезапной тишине, будто рев разгневанного животного, откуда-то издалека донесся раскат грома.

— Какого черта, что вы имеете в виду?

— Тс-с, — укоризненно прошептал Смит, невозмутимо глядя на меня. — Помните, я сегодня вечером рассказывал, как встретился с привидением?

— Ну?

— Так это была чистая правда. Увы, ему удалось от меня ускользнуть. И знаете, кто был «привидением»? Фа Ло Ше! Тише! Не повышайте голоса. У меня есть все основания так считать. Это, кстати, произошло после того, как вы покинули кабинет Бартона, но до того, как попрощались с Раймой.

Я ошеломленно смотрел на него, не в силах ничего сказать.

— Не будем забывать: вы ее признанный возлюбленный, — добавил он. — А она, между прочим, совершенно очаровательна. Примите мои поздравления… а заодно добрый совет: при встрече с нею не увлекайтесь поцелуями…

— Райма была просто одержима мыслью, что кто-то прятался в том большом китайском шкафу, — вспомнил я. — Но она так и не смогла себя заставить это проверить.

— Вполне в ее характере, — прокомментировал Найланд Смит. — Вы, наверное, помните, что я покинул кабинет Бартона раньше вас?

— Да, конечно.

— Тот шкаф, о котором идет речь, стоит рядом с колонной винтовой лестницы. Поэтому, хотя библиотека была ярко освещена, он оставался в глубокой тени. Это очень старая вещь, Гревилль, я давно с ней знаком и знаю, что она обладает кое-какими секретами. Кроме лакированных дверец с фасада, сзади там есть еще одна — более скромная и весьма неплохо замаскированная.

— Вы имеете в виду…

— Именно. Выйдя из кабинета, я заметил странную пассивность в поведении Раймы, и это меня заинтересовало. Она не читала, хотя книга лежала у нее на коленях, а напряженно всматривалась в окно.

— Стало быть…

— Стало быть, возникшее у нее позже подозрение было основано на вполне реальном факте. В шкафу прятался я.

— Но когда…

— Когда я ушел? Не краснейте. В тот момент, когда в библиотеке появились вы, я незаметно ускользнул через дверь, ведущую в комнаты слуг; она находится как раз за лестницей. Потом через восточное крыло вернулся обратно в кабинет и стал ждать сигнала Веймаута. В моем расследовании я наткнулся еще на одну маленькую проблему, потому и решил воспользоваться обличьем привидения.

— Что за маленькая проблема?

— Гепард.

— Гепард?

— Прирученный гепард. Гревилль, куда более чувствителен к присутствию в доме чужих, чем любое домашнее животное. К нынешним гостям Бартона он уже успел привыкнуть, но если бы в доме появился новый человек, эта милая киска подняла бы своим воем все поместье. Я подозреваю, что ее одурманили.

— Боже мой! Вы правы!

— Знаю, что прав! Я, понимаете ли, брожу вокруг в своем монашеском одеянии, а он храпит, как слон! Впрочем, продолжайте, пожалуйста.

По мере способностей я описал пассивный страх, овладевший Раймой, как я пытался ее успокоить, и уверен, что она пришла в норму.

— Что-то тут не так! — нетерпеливо прервал меня Найланд Смит. — Перед самым вашим появлением она выходила из библиотеки. Я готов поклясться: для того, чтобы что-то вынести. А после открыла окно. И снова закрыла.

— Простите! — воскликнул я.

— Тс-с!

— Уверяю вас: мистер Смит, все это — полная ерунда. Я просто забыл вам рассказать. Она заходила в свою комнату за дезодорантом. Знаете, такой, во флаконе с пульверизатором?

Смит, по старой привычке круживший по комнате, резко остановился.

— Ерунда, говорите? Это не ерунда, Гревилль! Это именно то, чего мне не хватало. Наконец-то я понял, откуда взялся этот парфюмерный запах, такой сильный, что я почувствовал его даже на террасе. Быстрее! Вам это легче сделать, чем мне… Проскользните в комнату Раймы. Да снимите вы ваши туфли!.. Идите через балкон. Окно у нее наверняка открыто. Если она проснется — хотя вряд ли, — попросите у нее дезодорант. Объясняйте, как хотите. Если она спит, найдите его сами и принесите мне. Возьмите фонарик…

Странную кражу мне удалось осуществить без малейших затруднений. Райма крепко спала. Хотя ее туалетный столик был в беспорядке заставлен множеством флаконов, я легко нашел нужный, поскольку он единственный был с пульверизатором. Сунув его в карман, я поспешил обратно.

Найланд Смит так осторожно принял у меня флакон, будто это была бомба. Потом вышел, и я услышал, как он включил свет в ванной комнате. Вскоре он, впрочем, вернулся с флаконом в руках, и я увидел, что он все так же заполнен наполовину.