Вскоре самолет пошел на снижение и сел в маленькой африканской стране.

Она была такая маленькая, что на карте мира даже не хватило места для ее названия: она там обычно присутствует под номером сорок семь. Аэропорт занимал одну половину страны, а небольшой непроходимый лес – другую.

Выгрузив ящик с Гориллой в аэропорту страны сорок семь, самолет полетел дальше. А Горилла вышел из ящика и с радостью поглядел в родное небо страны сорок семь. Под его ногами зеленела мягкая сорок седьмая трава, а над головой шелестели верхушки изящных сорок седьмых пальм и могучих сорок седьмых баобабов.

В аэропорту никто у Гориллы не спросил паспорта. В стране сорок семь вообще ни у кого не было никаких документов. Тут даже не было настоящего президента. Его роль исполняли все по очереди.

Горилла поднял сумку с матрешками и балалайками, которые он привез в подарок знакомым, и пошел в лес. От вида родных краев у него на глазах навернулись слезы размером с апельсины. У входа в непроходимый лес он встретил старого лесника Кумамбеле, что в переводе значит Ружьев.

– Ва! – удивился Кумамбеле. – Это ты?

– Я, – улыбнулся Горилла.

– Надолго к нам? – спросил лесник, совершив ритуальный танец приветствия.

– Мне нужно получить справку с места рождения, а то без нее мне не дают паспорт.

– Ва! – удивился Кумамбеле. – Зачем тебе паспорт? Скажи просто, кто ты такой, и все!

– Да понимаешь, в стране, где я теперь живу, не верят на слово, – вздохнул Горилла.

– Как! – изумился Кумамбеле. – Может, там и замки в двери врезают?

– Врезают, – подтвердил Горилла, – и в окна тоже.

– Слушай, зачем тебе возвращаться в такую страну? – не понял Кумамбеле. – Живи тут. Ни замков, ни паспортов. И погода всегда хорошая!

– Не могу, – вздохнул Горилла, – я уже там привык. У меня там друзья: генерал Чубриков, старшина Сапогов и другие.

– Ва! – удивился Кумамбеле. – Генерал-друг – это другое дело! Ладно, – сказал он, почесав спину под ружьем, – сегодня я как раз я президент по очереди. Я дам тебе справку.

И он на коре баобаба вырезал ножом справку о том, что Горилла родился в стране сорок семь во время сезона дождей, когда у него, Кумамбеле, в первый раз отелилась черная корова.

– Печать вырежи, – сказал Горилла, – а то не поверят.

– Ва! – изумился Кумамбеле. – Какие недоверчивые люди в этой стране! Ну ладно, вырежу тебе печать.

И он вырезал красивый герб в виде щита с перекрещенными под ним копьями.

Взяв справку и подарив Кумамбеле самую большую матрешку, Горилла отправился в лес навестить своих многочисленных родственников. Всю неделю он читал перед ними монолог Чацкого «Карету мне, карету!», а ровно через неделю, набрав фруктов для друзей, он снова сел в ящик с дырочками и вернулся в Москву.

В Москве Горилла разнес подарки по друзьям, отправил посылку с фруктами в ракетную и секретную часть, а потом занялся следующим пунктом получения гражданства.

Теперь Горилле предстояло собрать справки о том, что у него нет опасных для государства болезней. Особенно государство боялось туберкулеза. Поэтому первым делом Горилла отправился в туберкулезный диспансер.

– Зачем вам справка? – удивился главный врач, который слегка подкашливал по причине болезни туберкулезом. – Вы сами, как справка. А лицо у вас, как печать Министерства здравоохранения. Ну ладно, – вздохнул он, – поскольку у нас верят только бумагам, идите сдайте кровь и что там полагается в кабинете номер семь, а через неделю приходите за результатом анализов.

Сдав кровь и что полагается в кабинете семь, Горилла отправился за следующей справкой в кожный диспансер.

По прибытии туда Горилла с удивлением обнаружил, что все врачи диспансера поражены разными кожными болезнями, и особенно сильно – главный врач.

– Сапожник без сапог, – сказал он, и на его некрасивом, изъеденном оспой лицом появилась улыбка. Он даже не стал осматривать Гориллу. – Вот справка. По вам, в отличие от меня, сразу видно, что вы здоровы.

На другой день Горилла посетил невропатолога, страдавшего нервным тиком, и рентгенолога, облысевшего от облучения.

Затем, с еще мокрым рентгеновским снимком, он снова зашел в туберкулезный диспансер, забрал результаты анализов и вернулся в зоопарк.

Теперь оставалось самое сложное – заполнить форму для получения гражданства. На это у Гориллы ушло времени больше, чем на сбор всех справок: форма была написана таким туманным языком, что понять содержащиеся в ней вопросы было просто невозможно.

Промучившись с ней несколько дней, Горилла отправился за консультацией к сидящему в ОВИРе консультанту.

При виде вошедшего в кабинет Гориллы консультант оторвался от компьютера, где целыми днями играл в покер.

– Одну форму уже испортили? – сказал он с удовлетворением. – Учтите, сами вы ее никогда не заполните.

– Почему же ее тогда не сделать более понятной? – удивился Горилла.

– Потому что у нас при ОВИРе есть специальная фирма, которая заполняет формы за деньги. А если форма будет проще, все ее будут заполнять сами и брат начальника ОВИРа окажется без средств к существованию. Даже странно, что вы таких простых вещей не понимаете!

– Ну и порядки! – рассердился Горилла.

Он взял в ящике целый ворох форм и отправился домой. Горилла решил, что будет заполнять формы и носить их в ОВИР до тех пор, пока какую-нибудь не примут бесплатно.

Чтобы заполнить эти двадцать форм и наклеить на них фотографии, понадобилось еще две недели. Затем Горилла сложил все документы в папку и, прихватив рюкзак с провизией, отправился стоять в очередь.

В очереди его номер оказался тысяча сто сорок седьмым.

Особая табличка у входа в ОВИР сообщала, что прием документов у населения производится раз в неделю в течение часа. Несложные подсчеты показывали, что тысяча сто сорок седьмой номер доберется до дверей ОВИРа лишь к глубокой зиме. Дело осложнялось тем, что срок действия справок мог закончиться значительно раньше.

Конечно, была надежда, что за время четырехмесячного стояния у ОВИРа кого-нибудь свалит болезнь или кто-нибудь просто умрет от старости, в результате чего очередь пойдет быстрее. Но народ готовился к сдаче документов основательно, запасаясь лекарствами и теплыми вещами. Так что надеяться на несчастные случаи не следовало.

Стоять в очереди было скучно. Однако опытные люди не советовали выходить из нее даже на шаг. Очередь могла тут же сомкнуть свои ряды, и никакими силами нельзя было бы пробиться обратно. Оставалось одно развлечение – разговоры.

Из них, кстати, Горилла узнал, что стоять в очереди обязательно не всем. Достаточно поднести начальнику ОВИРа небольшой ценный подарок – и твоя форма, даже неправильно заполненная, будет принята сразу и в любой день. В очереди томились лишь те несчастные, у кого все деньги ушли на справки и кому по этой причине было нечего дарить начальнику ОВИРа.

А время между тем шло. Сначала опали первые листья, затем последние, и наконец выпал снег.

Где-то в начале зимы на грузовике с ракетной установкой «Град» Гориллу приехали навестить его старые друзья: сержанты Сутулый, Кривой и отец родной старшина Сапогов. Они хотели сказать спасибо за фрукты и посоветоваться насчет новой постановки на сцене ракетной части.

Узнав у директора зоопарка, что Горилла ушел сдавать документы на гражданство и вернется не скоро, ракетчики на том же грузовике отправились прямо к ОВИРу.