Пройдя пару пролетов, она вдруг замерла, как вкопанная: на пятом этаже послышался знакомый голос. Полина прислушалась. Да, именно его она слышала вчера в супермаркете, и принадлежал он сногсшибательной брюнетке — знатоку чилийских, французских и австрийских вин. Полина прилепилась к стене и окаменела.
— Димочка! Нет, ну ты представляешь, лифт не работает! Кошмар какой-то, а не дом.
Димочка?! Как ее Митька мог превратиться в «Димочку»?! — с ужасом подумала Полина.
— Подумаешь, можно и пешком спуститься, — послышался издалека спокойный голос Воронцова.
Видимо он, в отличие от своей спутницы, еще не вышел из дома.
— Нам необходимо поменять эту квартиру! — безапелляционно продолжала она. — Я недавно интересовалась, и выяснила, что в Крылатском есть очень неплохие предложения. И вид там получше, чем здесь.
— Ты хоть представляешь, сколько это может стоить? — все еще из квартиры спросил Митька.
— Ты зарабатываешь вполне достаточно, чтобы мы могли себе это позволить.
«Мы?! Какие „мы“!? Неужели все настолько далеко зашло?» — с отчаянием, близким к панике, размышляла Полина, чувствуя, что ноги стали какими-то ватными.
— Милый, ты что там так долго копаешься? Мы и так уже опаздываем!
— Я флешку забыл.
Наконец, зазвенели ключи, и до слуха Полины долетел отчетливый звук закрывающегося замка.
— Ладно, пошли, Диана. Ты захватила мои перчатки?
— Конечно, Димочка.
И две пары ног стали быстро спускаться по лестнице.
«Значит — Диана. И Димочка» — с непонятно откуда взявшейся злостью прошептала Полина, облизнув пересохшие губы Сомнений в том, что Митька влип серьезно, теперь не оставалось. Если прекрасная черноволосая Диана строит планы на его квартиру, то уж какие еще нужны доказательства тому, что в самом скором времени она планирует стать мадам Воронцовой? Полина поставила пакеты на пол и приложила ладони к щекам: они горели, как в лихорадке. Не помня себя от отчаяния и обиды, она сбежала вниз, выбросила мусор и так же быстро вернулась в квартиру. Ужасно хотелось плакать, но она не стала, как вчера жалеть себя и наматывать сопли на кулак. Налив в таз воды, она начала генеральную уборку. Уже совсем скоро ковры были пропылесосены так, что не осталось ни одной, даже самой мелкой, соринки, полы блестели, а окна сияли, как хрустальные. В них плескалось безмятежное солнце. Убирая в комод глаженые вещи, она вдруг наткнулась на что-то твердое. Вытащила. Маленькая бархатная коробочка, а внутри, на белоснежной подушечке, переливается аккуратный золотой перстенек с бриллиантом-капелькой. Подарок Дениса. «Значит свадьба, да, Воронцов?! Ну что ж, хорошо, у меня тоже будет свадьба!» — и Полина решительно набрала номер. На другом конце ответили сразу, будто ждали ее звонка.
— Да, любимая, как ты?
Полина на секунду замялась, а потом, крепко зажмурившись, скороговоркой выпалила, — словно бросилась с обрыва:
— Денис, я подумала над твоим предложением и я согласна.
— Согласна на что?
— Согласна выйти за тебя замуж. Давай все оформим как можно скорее.
Все. Рубикон перейден. Обратного пути нет.
— Полюшка, девочка моя, как я рад! — проговорил Денис, и Полине почудилось, что в этот момент он действительно был очень счастлив. И такое неподдельное облегчение слышалось в его словах, словно он и вправду боялся, что она сможет ему отказать.
— Я постараюсь сегодня пораньше прийти с работы, и мы все обсудим, хорошо?
— Ладно, — согласилась она изо всех сил стараясь не разреветься в трубку, и нажала «отбой».
Что она наделала?! Зачем?! Эх, Митька, Митька!.. А Ленка? Даже страшно подумать, что скажет Куприянова, узнав о том, какую глупость совершила ее безголовая подруга. Полина хотела снова убрать коробочку с колечком подальше с глаз, но тут вдруг мобильный снова вздрогнул в ее руке. Неужели — Денис? Она совершенно не хочет с ним разговаривать. Полина мельком взглянула на дисплей, но это был не Денис, звонил майор Королев.
— Алло, здравствуйте, Максим Викторович..
— Добрый день, Полина Тимофеевна. Вы сейчас где?
— Я дома, у меня сегодня выходной. А что случилось?
— Понимаете, мне очень надо, чтобы вы подъехали в одно место, запишите, — он продиктовал адрес.
— Хорошо, — покорно согласилась Полина. — А что там такое?
Она скорее почувствовала, чем услышала, как он замялся.
— Это — морг, Полина Тимофеевна. Мне надо, чтобы вы произвели опознание одной женщины.
Полина вдруг почувствовала, что сердце внезапно забыло, что нужно биться. Кровь отхлынула от щек, а зубы непроизвольно застучали.
— Ленка? — еле слышно спросила она, боясь услышать ответ.
— Господь с вами, Полина Тимофеевна!
И правда, что только ей пришла такая глупость в голову?!
— А кто? — глупо спросила она.
— Если бы я знал — не спрашивал бы. Дело в том, что эта молодая женщина была застрелена в тот самый вечер, когда было совершено покушение на Елену. Кроме того, в обоих случаях выстрел был произведен из одного и того же оружия. На этом основании мы и предположили, что вы могли бы нам помочь установить личность убитой. Так вы подъедете?
— Да, конечно. Сейчас выезжаю.
— Спасибо, я встречу вас у входа.
Полина положила трубку в карман и медленно прошла в ванную. Ладони стали холодными и противно-липкими. И с чего это она решила, что вся эта история закончилась? Просто от того, что больше никто не пишет ей гадкие письма? Да, не пишет, не звонит. Он просто перешел от угроз к делу. Он начал убивать. Сначала Ленка, теперь еще какая-то женщина. И кто знает, каким номером в его плане стоит сама Полина? Может она следующая? Мысли текли, сменяя друг друга, наталкиваясь одна на другую, перемешиваясь и сливаясь в одну, страшную: убийца совсем рядом, и он не остановится, пока не доведет задуманное до конца. И никакой Денис не сможет ее защитить. Вот если бы Митька был рядом, она чувствовала бы себя в тысячу раз спокойнее, но теперь Воронцов защищает черноволосую Диану, и до проблем Полины Колобовой ему нет никакого дела…
VIII
— Алло, ты где? — услышала она его голос.
— Я в салоне. А как твои дела?
— Надо встретиться. Есть новости.
— Судя по твоему тону, новости хорошие? — полуутвердительно спросила она, легонько похлопывая себя по щекам и открытой шее, вбивая душистый питательный крем. Впереди еще был сеанс массажа. Именно эту процедуру она любила больше всего. В плеере была припасена любимая музыка — Вивальди, «Времена года». Целый час блаженства!
— Не просто хорошие, а невероятно хорошие! Она согласилась!
— Неужели? — улыбнулась она. — Утюг на грудь ставить не пришлось? А ведь ты еще вчера говорил, что наша недотрога не торопится стать мужней женой.
— Именно. А буквально пять минут назад позвонила мне и сказала, что готова выйти за меня замуж. Скажу тебе больше — она сама меня торопит. Представляешь? Я и сам не сразу поверил своим ушам.
Она тихонько засмеялась в трубку:
— Вот видишь, милый! Все, как я и говорила. Ты отдал ей деньги?
— Конечно. По-моему, она очень удивилась.
— Не мудрено. Наша наивная девочка-незабудка не привыкла, что о ней так заботятся. Так что ты теперь в ее глазах настоящий рыцарь. Окучить такую, как она — дело на одну трубку, как говорил один известный персонаж. Немного заботы, нежности и обаяния.
— Ты как всегда права, но если бы ты знала, как она мне надоела! — в сердцах простонал Денис. — Я просто с ума схожу от ее правильности и непогрешимости. Мне кажется, что я ее ненавижу!
— Ничего, милый, придется потерпеть. Совсем чуть-чуть осталось. Теперь самое главное — не тянуть. У тебя есть какие-нибудь связи в этом направлении?
Денис на секунду задумался.
— Есть. Можно все устроить через мою знакомую, она работает в Грибоедовском. Думаю, она не откажет помочь, тем более, если удобрить почву хрустящими бумажками.
— Ну-ну. Не тяни с этим делом. Самое оптимальное — провернуть все до тех пор, пока Куприянова в больнице. Иначе проблем будет очень и очень много. И про контракт не забудь. Но здесь — не мне тебя учить. Кто из нас юрист?