- Давай как Иван Поддубный! – предложил председатель и схватил противника за кожаный пояс.

 - Да я тебя на лопатки положу…

 Женщины, шедшие на сенокос с граблями, стали невольными зрителями борцовской схватки. Дроздов бросил оземь более тщедушного бухгалтера и сломал ему два ребра. За что был ускоренно исключён из партии и изгнан с руководящего поста. С женой Матильдой у них детей не было. Зато за хорошую игру на гитаре и пение романсов их приглашали на все свадьбы окрест.

 - Без куска хлеба не останемся! – сказал неунывающий гитарист.

 - Не волнуйся, дорогой…

 Однако осенью Дроздову сильно не повезло. В палисадник их неухоженной избушки забралась громадная лиса. Он спьяна попытался схватить её за пышный хвост.

 - Матильде хороший воротник будет! – успел подумать бывший председатель.

 Жена в последнее время плохо чувствовала себя. На последней свадьбе, сидящая с ней рядом дородная баба неожиданно заверещала дурным голосом!

 - Умираю!.. Ко мне в душу лезет что-то колючее…

 Оказалось, что та сдуру уселась на пробравшегося на веселье ежа. Зверюга залезла под длинные юбки бабы, а нижнего белья тогда не носили. После истошного вопля обколотой в самые интимные места соседки Матильда стала заикаться.

 - Вот дрянь! – вскрикнул бывший председатель.

 Лиса изловчилась и грызнула его за руку. Дроздов от испуга выпустил добычу и вскоре забыл о неприятном случае. Через неделю мимо дома Дроздовых шли деревенские мужики. Они на «магарыч» раздобыли бутылку самогона и пригласили хозяина с собой.

 - Пойдём, выпьем. – Предложил тракторист Пивоваров. – Только гитару возьми…

 - Спасибо, - суетливо ответил Дроздов, - не хочу!

 - Где это видано, чтобы Дроздов отказывался выпить?! – не поверил Пивоваров.

 - Заболел он что ли? – удивились мужики и пошли дальше.

 Вскоре всё выяснилось. Дроздов начал кидаться на любимую жену с пеной у рта. Когда сбежавшие мужики связали его и доставили в больницу, доктор констатировал:

 - Бешенство!.. Медицина здесь бессильна.

 - То-то он отказался с нами пить…

 - В народе эту болезнь ещё называю - водобоязнь. – Важно сказал врач.

 - От водки что ль?

 - Ну, ты дурак! – беззлобно поддел односельчанина Пивоваров. – От водки загореться можно, а здесь укусило какое-то бешеное животное…

 Мужики загоготали, явно радуясь, что их миновала страшная участь. Но радовались они рано. Всем кто контактировал с умершим Дроздовым, пришлось принять курс из сорока болезненных уколов. А Матильда через полгода умерла от тоски.

 Новый председатель рьяно взялся за дело. С шести часов утра он уже был в поле и давал наряды бригадирам. К 7 часам утра Николай успевал объехать на велосипеде все поля и фермы и раздать устно наряды на работу. Зимой, в метель, утренний объезд совершался на лошадке.

 - Сафонов здорово поднял дисциплину. – Отметили осторожные колхозники и на время стали меньше тащить по домам колхозное добро.

 - Весь в отца пошёл!

 - Когда Илья Афанасьевич служил у немцев старостой тоже расхлябанности не любил…

 В председательствование Николая в колхозе появились свои агрономы и ветеринары. В 1958 году после расформирования МТС технику передали в колхозы. Теперь председателям колхозов не нужно было «выбивать» трактора для посевной и комбайны для уборочной.

 - Стали, что называется, сами себе хозяева. – Вздохнул с облегчением Сафонов.

 - Нам бы свою электростанцию… - прозрачно намекал глава сельского совета.

 - Скоро будет. – Пообещал Николай.

 В большое село Донаха и деревню Криницы поступало электричество от водяных мельниц, где после войны установили генераторы. В ближайших от мельницы домах, электрический свет горел хорошо, в дальних – тускло. Через пять лет после избрания нового председателя, электрический свет стали вырабатывать две дизельные электростанции. 

 - Николай о народе думает! – оценили односельчане заботу нового председателя.

 - При Сафонове стали платить аж цельных 20 копеек на трудодень. – Радовались труженики села.

 - Голова!

 Вскоре был построен радиоузел и наряды на работу, подведение итогов дня, посевной или уборочной кампании передавались по радио. Радиоузел начинал работу с шести утра. Находился он в сельсовете и Сафонов часто сам вёл передачу.

 - Наш Синявский в эфир вышел! – шутили доморощенные острословы.

 - Счас задаст жару…

 Во все дома села провели со временем радио. Рядом с радиоузлом поставили столб с алюминиевым мегафоном. По радио председатель также хвалил отличившихся колхозников, ругал ленивых в работе:

 - Я кому сказал навоз вчера вывезти?

 - Дык людей не было…

 Когда криничский колхоз присоединили к донаховскому, Николай стал председателем укрупнённого хозяйства. По радио он крыл агронома Кутепкина, за то, что не навозили ни колхозные, ни свои сотки, а валили навоз на дорогу. При Сафонове навоз около ферм не залеживался – всё вывозили на поля в кучи, чтобы перепрел, а потом разбрасывали.

 - Лучшего удобрения не найти! - учил он нерадивых колхозников.

 - Скажешь тоже… - морщили носы брезгливые односельчане. – Дерьмо оно и в Африке дерьмо!

 В связи с массовыми посевами коксагена в продаже появились галоши «шахтёрские». Для подшивания валенок использовали также резиновые камеры от колёс. Изделия из резины не сразу вытеснили лапти. Ещё в год смерти Сталина половина колхозников ходила лаптях.

 - Лапти особенно хороши в зимнее время в лесу. – Авдотья Сафонова аккурат перед смертью смогла примерить блестящую обновку.

 - А сапоги всё же лучше…

 С середины 50-х годов кирзовые сапоги стали всё больше заменять лапти в обиходе. Потом появились резиновые. Их стали выдавать на работу дояркам и пастухам на полтора года.

 - Вам нужно, в навозе по колено лазите…

 - Спасибо отец родной! – запричитали доярки и попытались упасть на колени.

 - Тю, сдурели бабы… - смутился председатель.

 … В 1959 году Николая Ильича Сафонова, как председателя колхоза, добившегося хороших урожаев кукурузы, пригласили в Москву на Всесоюзное сельскохозяйственное совещание. Результатами его работы заинтересовался сам Хрущёв, который после своей недавней поездки в США, усиленно пропагандировал и внедрял кукурузу на необъятных полях Родины.

 - Я приеду к тебе в колхоз. – Пообещал Никита Сергеевич.

 - Завсегда рады! – вытянулся во фронт Николай.

 4 июля 1960 года Председатель Совета Министров СССР и, Первый Секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв, как и обещал, приехал в Донаху.

 - Товарищ Сталин, - обсуждали шёпотом в секретариате ЦК, - как глава правительства, партии и государства такой чести не оказывал многим городам и даже государствам.

 - А здесь зачуханное село…

 По пути кортеж притормозил напротив братской могилы, расположенной возле дороги. Главного начальника страны уже поджидал народ. Неожиданно сквозь оцепление к нему юркнула женщина с конвертом в вытянутой руке. Охранники перехватили просительницу, но Никита Сергеевич властным жестом остановил их и приказал:

 - Передайте мне конверт.

 Как выяснилось – женщина просила главу государства о шифере для хаты.

 - Дай ей шифера! – велел он суетящемуся первому секретарю обкома партии.

 - Будет исполнено!

 Дед Савва, живший напротив братской могилы, на Хрущёва посмотреть не вышел. Как потом он объяснил односельчанам, боялся, что тот его узнает.

 - Никита никакой ни шахтёр, - по большому секрету сказал он односельчанам, - а сын барина из Курской губернии, у которого я по молодости работал в батраках.

 - Брешешь дед!

 Мало кто поверил в брехню деда Саввы, но курьёзный навет на державного деятеля запомнили.

 - Всяко бывает… - рассуждали осторожные колхозники.

 К приезду высокого гостя в авральном режиме насыпали и заасфальтировали дорогу Дмитровск – Криницы. Хрущёв объехал поля, по пути, встречая колхозников, беседовал с ними: