До вечера я готовился, потом впятером мы съездили привычным маршрутом из Восточного сектора в Северный — и приняли участие в очередной передаче. Центральной темой была планета и перспективы заселения. Меня немного поспрашивали про И'сы и рабочих тэферских камиллов. Один вопрос задала Зере, но к счастью, можно было ответить «да» или «нет». Я кивнул, соглашаясь: в самом деле, общение с камиллами нельзя было называть «работой для вида», особенно на Тильде. Они нуждались в людях, как нуждались друг в друге.

— Только 189-й тут ни при чём, — поспешил добавить я, и вдруг потерял мысль: серо-зелёные глаза смотрели на меня в упор, как будто она знала, что это самый лёгкий вывести меня из равновесия!

— Мог бы и закончить, — проворчал Ниул по время «разбора полётов». — Не всем понятно, что на стратегию функционирования это не влияет… А то можно решить, что если не общаться, они устоят нам второй «Кальвис»!

Лишь на следующее утро я смог вернуться к «проблеме», которую мне подкинул Жерардо Штейнберг.

Ирония заключалась в том, что это была и не проблема вовсе, а некая странность в поведении. Взбрык типа того, который касался непосредственно меня. Почему Инфоцентр открыл мне первый ФИЛД? Загадка. Такая же, как пропавший четвёртый зонд.

126-ГП-18-4. Он считался утерянным, но трое его братьев вполне справились с поставленной задачей, исследовав будущую Тильду. По-хорошему, хватило бы и одного — остальные были отправлены про запас. Планету признали перспективной, и логосы торжественно присвоили ей имя.

Несмотря на то, что один зонд серьёзно повредился в метеоритном потоке, с его «разумом» ничего непоправимого не случилось. Впоследствии исследовательских ИскИнов перенесли на Вторую, Третью и Четвёртую станции, где они продолжали работать до сих пор, помогая учёным и геологам-разведчикам. Но был ещё четвёртый…

«126-ГП-18-4» — это значит четвёртый в Восемнадцатой Группе Поиска, которая в 126-м году совершила первую экспедицию к Тильде. А в 135-м в звёздную систему прибыли люди. Они назвали материки и океаны на планете, определили стратегию развития — и уже через несколько лет открывали главную станцию. Правда, официальное заселение было объявлено лишь в сто сороковом году, когда все сектора станции стали пригодны для жизни.

Тогда же стало известно, что 126-ГП-18-4, ранее считавшийся пропавшим, цел и невредим. Он промахнулся с выходом, «уснул» на пару лет, а потом очнулся — и поспешил к своим.

Целый и невредимый исследовательский зонд, содержащий в себе энергокомплекс, СубПорт и лабораторию… Он мог вместить до трёхсот людей в скафандрах, а запасные генераторы кислорода и белковых соединений позволяли использовать его как корабль дальней разведки. А ещё у него был тяжёлый комплекс активной противометеоритной защиты.

Даже в 191-м это был солидный ресурс, а пятьдесят лет назад 126-ГП-18-4 воспринимался как дополнительная возможность для всех людей, которые тогда населяли «Тидьду-1». И было решено оставить его потерявшимся. Официально.

Первый Глава объяснил этот поступок просто: «Они хотели материального подтверждения своей независимости. Я не мог пойти поперёк и усилить социальное напряжение. Провели голосование. Ни одного «против», семь воздержавшихся. Логос подчинился».

В итоге официальная информация, доступная ИскИнам и людям, гласила: «Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % — прекратил существование». Только Инфоцентр знал правду, да ещё та сотня тильдийцев, чьё первое совместное решение в этом и состояло: оставить зонд для себя, в личном распоряжении, как резерв.

Тайну сохранили: зонд болтался где-то на краю звёздной системы, но потребности в нём не возникало. Логос 126-ГП-18-4 не входил в общую сеть — только Инфоцентр мог контактировать с ним, так что не составило труда поддерживать «невидимость» условно несуществующего объекта. Со временем воспоминания об этом событии отошли на задний план, благо хватало подтверждений собственной свободы. Ну, был зонд… Ну, где-то летает, самодостаточный и одинокий. Отложить, как неактуальное, и заняться действительно насущными делами.

Штейнберг тоже так думал. И другие Главы Станций — о 126-ГП-18-4 они узнавали в общем порядке посвящения в дела, и благополучно забывали. Пока однажды, в конце 190-го года, Глава Станции Лидия Кетаки не захотела вернуть зонд и отдать его программистам и консультантам — всё-таки древний логос должен был заинтересовать их.

В ответ на запрос Инфоцентр выдал ей стандартную справку: «Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % — прекратил существование». Она не смутилась — и пришла в палату к первому Главе. Уж кто-кто, а он имел право знать об этом!

Штейнберг согласился помочь: он как раз подумывал о заявке, и был рад завершить дела.

«Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % — прекратил существование», — ответил ему Инфоцентр.

Сделать вывод «он слегка сошёл с ума» мешал тот факт, что никаких других признаков «неисправности» у главного логоса не наблюдалось. Он следил за всей станцией. Если бы он желал навредить людям, ему достаточно было отключить защиту от излучения и заодно КТРД — солнце доделало бы остальное… Но он определённо желал добра. Правда, желание «делать хорошо» даже очень умного ИскИна могло завести в опасные дебри…

Итак, это была первая странность, причём организованная так, что не придерёшься: Инфоцентр выдавал именно то, что от него просили. Всем без исключений. Кто-то знает, как на самом деле? Ну, пусть знает! Всё равно только у него была связь с потерянным — во всех отношениях — зондом.

Второй инициативой стали мои привилегии — тоже на границе официального и действительного. Человеком-то я не был, хоть и обладал правами людей. А если не человек, то андроид, робот, ИскИн, добро пожаловать в первый ФИЛД! И не надо жаловаться, что есть и эрекция, и способность любить — записано-то другое!

Каким будет третий взбрык? Трудно представить…

Понятно, почему Леди Кетаки не обратилась ко мне! Приглашать «найти данные», когда главной задачей было скрыть от меня информацию по поправке и «Дхавалу»… Штейнберг, напротив, он видел во мне удобного посредника. Несмотря на то, что логоса сложно было заподозрить в умышленном вреде, первый Глава не мог махнуть рукой на сложившийся инцидент: тут действовало правило «люди для людей». Какую бы ответственность не возлагали на ИскИнов, она не была абсолютной. Именно человеческие решения ограничивали её — и оставляли человечеству свободу и право выбора. Исследовательский зонд не мог просто так пропасть. Надо было, по крайней мере, выяснить, почему главный логос решил спрятать его от всех.

[126-ГП-18-4], - напечатал я и задумался. Что дальше?

Защищённая кабинка Информатория надёжно скрывала меня от чужих глаз. А поскольку это был Восточный сектор, где пока что командовал Ниул Ярхо, цель моего визита не вызывала вопросов: помощь кандидату, что же ещё! Я и вправду получил очередное задание, на сей раз по статистике камиллов — эксплуатация, частота смены рабочих ниш, результат деятельности, экспертные оценки и так далее, включая особенности индивидуалов типа И'сы, который уже начал делать успехи в Проекте Терраформирования. Справился я довольно быстро, после чего сразу приступил к «делу Штейнберга».

[126-ГП-18-4. Логос и зонд. Где он сейчас?] — я не стал пользоваться аудиоканалом: печатать было как-то надёжнее.

[Связь с 126-ГП-18-4 потеряна при СубПортации, прогноз 95 % — прекратил существование], - ответил упрямый ИскИн.

[У меня есть информация, что он в порядке, и у тебя с ним контакт].

[Прошу уточнить содержание местоимения «у тебя»].

Я удручённо вздохнул — ну, сколько можно прикидываться дурачком!

[Логос класса «Инфоцентр», номер 135-Т1-01. Это ты. Или не ты?]

[Логос класса «Инфоцентр» 135-Т1-01 является мультиличностью. Существуют ли предпочтения в выборе собеседника?]

Я победно усмехнулся. «Вот ты и попался, дружок!»