В 1977 г. расследованием дела о воздушной диверсии занялось армейское судебное ведомство. В июле 1978 г. военный прокурор потребовал приговорить Боша к 25 годам заключения, а Посада Каррилеса, Рикардо и Луго — от 22 до 26 лет. Однако вынесение приговора четверым обвиняемым, находившимся к этому времени в каракасской тюрьме «Сан-Карлос», опять было отложено.

И вдруг — к полной неожиданности мирового общественного мнения — в сентябре 1980 г. каракасский военный трибунал оправдал преступников, признав их «невиновными» во взрыве самолета из-за «отсутствия доказательств». Оправдательный приговор был передан в верховный военный суд Венесуэлы.

Товарищ Фидель Кастро квалифицировал решение армейских судей как «более чудовищное, чем само преступление»{29}.

Один из руководителей венесуэльской компартии Радамес Ларрасабаль заявил, что виновность оправданных убийц подтверждается «бесчисленным количеством доказательств, которые были умышленно уничтожены». Оправдательный приговор, по словам Ларрасабаля, — это результат «давления, оказанного некоторыми адвокатами, военными кругами и агентами американского ЦРУ». (Здесь уместно напомнить, что террористы на службе «Кондора» взорвали кубинский самолет с ведома и одобрения ЦРУ. Это засвидетельствовал Сиргадо Рос, кубинский разведчик, которому удалось внедриться в американское разведуправление и который, вернувшись в 1976 г. в Гавану, выступил там с рядом заявлений, разоблачавших преступные методы враждебных действий Вашингтона по отношению к первому социалистическому государству Западного полушария.)

1 октября 1980 г. корреспондент ТАСС передавал из Каракаса: «В этой столице продолжаются протесты против антикубинского маневра — освобождения группы террористов, осуществивших взрыв самолета компании «Кубана де авиасьон».

Через два дня после решения каракасского военного трибунала венесуэльская журналистка Алисия Эррера, в прошлом главный редактор журналов «Кена», «Венесуэла графика», «Пахинас» и «Вьахес», устроила в мексиканской столице пресс-конференцию для своих местных и иностранных коллег. Заявление, сделанное ею, оказалось сенсационным.

В 1977 г. Эррера посетила в тюрьме Фредди Луго, которого знала, поскольку он иногда поставлял фотографии для журнала «Пахинас». За первым визитом последовал ряд других… Впрочем, предоставим слово самой журналистке.

«В те времена — я это подчеркиваю — Луго был для меня человеком, пока лишь подозреваемым в преступлении. Однако очень скоро я узнала ужасную правду из уст Орландо Боша, с которым Луго разделял камеру и с которым я тоже завязала «добрую дружбу».

В присутствии Адрианы Дельгадо, своей жены, Бош рассказал, что он и Луис Посада были организаторами акта саботажа и что взрывчатку в кубинский самолет подложили Фредди Луго и Эрнан Рикардо».

Бош уверял Алисию Эррера, что он и его сообщники недолго пробудут под стражей, поскольку влиятельные силы готовят их освобождение. Позднее все эти заявления Боша были подробно изложены венесуэльской журналисткой в ее вышедшей в Гаване книге «Мы подложили бомбу… Ну и что?»

Обращает на себя внимание, что индульгенция убийцам 73 пассажиров кубинского самолета была выдана каракасским военным трибуналом 11 дней спустя после отмены в США федеральным апелляционным трибуналом приговора убийцам Летельера. Это, конечно, не случайность. С конца 70 — начала 80-х годов, как мы уже говорили ранее, начался новый подъем освободительного движения латиноамериканских народов, и в ответ империализм США и его латиноамериканские союзники усилили преследования демократов и патриотов, ужесточили репрессии, вновь прибегая к терроризму в его самых крайних проявлениях — таких, как политические убийства. В подобной морально-политической атмосфере содержание под стражей «героев свободного мира», вроде Орландо Боша или братьев Ново, очевидный нонсенс с точки зрения континентальной реакции, готовой скорее увенчать их лавровыми венками — их, убивших в Вашингтоне «левого политика» и взорвавших возле Барбадоса воздушный корабль с «красными спортсменами» на борту.

Завершая главу, добавим, что протесты общественности возымели определенное действие и верховный военный суд Венесуэлы, как сообщал из Каракаса 5 марта 1982 г. корреспондент испанского информационного агентства ЭФЭ, не спешит утверждать оправдательный приговор устроителям взрыва кубинского самолета, вынесенный каракасским трибуналом. Однако, подчеркивает газета венесуэльских коммунистов «Трибуна популар», внутренняя и внешняя реакция продолжает оказывать на судей нажим, надеясь в скором времени добиться освобождения преступников, находящихся под следствием.

ГЛАВА V

СМЕРТЬ АРХИЕПИСКОПА

С конца 70-х годов повсеместно — и в южной, и особенно в центральной части Латинской Америки — стали вновь набирать силу антиимпериалистические тенденции. В значительной мере это было связано с тем, что победа патриотов Никарагуа над прогнившим режимом Сомосы стала вдохновляющим примером для народов континента.

Новый подъем латиноамериканского освободительного движения побудил местную и иностранную реакцию активизировать по всем линиям свои действия, и прежде всего в плане международного политического терроризма. То тут, то там опять стали обнаруживаться следы, оставленные «Кондором». В частности, в Центральной Америке, и в том числе в Сальвадоре.

Героическая борьба сальвадорского народа за свободу стала новым важным этапом центральноамериканской революции. Эта борьба — в силу особого накала социально-политических противоречий в стране — приобрела такой размах, что привлекла к себе внимание всего мира.

Сальвадор — маленькая центральноамериканская республика с большими социальными противоречиями. 14 «кофейных семейств» владеют 60 процентами всей обрабатываемой земли. 40 процентов самодеятельного населения не имеют работы. Из каждых двух сальвадорцев один неграмотен.

Правящие круги, не заботясь о разрешении этих противоречий, издавна предпочитали душить народное недовольство кровавыми репрессиями — метод, далеко не всегда дающий желаемые результаты, что видно, в частности, и на примере диктатуры генерала Карлоса Умберто Ромеро, когда, несмотря на всю свою жестокость, правящий режим оказался к концу 70-х годов на грани политического краха. Умеренные круги офицерства и буржуазии решили, с благословения и при поддержке Вашингтона, предотвратить назревание революционного взрыва с помощью государственного переворота, который и был осуществлен в октябре 1979 г., приведя к власти военно-гражданскую хунту, провозгласившую программу пусть весьма ограниченных, но все же чрезвычайно нужных стране реформ. Однако программа реформ была встречена в штыки олигархией, реакционной частью армии и террористическими организациями правых. Под их напором хунта стала резко праветь, отнюдь не теряя при этом поддержки Соединенных Штатов. В 1980 г. в докладе рабочей группы по Сальвадору и Центральной Америке госдепартамента США признавалось, что Америка связала себя «с судьбой относительно слабого, непопулярного режима, находящегося в международной изоляции».

Возмущение мировой общественности вызвала непрекращающаяся эскалация террора. Только в начале 1980 г. в результате репрессий со стороны национальной гвардии, полиции, службы безопасности и правоэкстремистских террористических организаций, тесно связанных с властями, погибло более тысячи патриотов. А всего в 1980 г., по различным данным, было убито от 13 до 15 тысяч человек. Правые экстремисты врывались в дома прогрессивных или даже просто либеральных политических и профсоюзных деятелей, крестьянских руководителей, журналистов, учителей, уводили свои жертвы и зверски расправлялись с ними. В дальнейшем кровавые репрессии против народа приняли еще более широкий размах. Патриотические, демократические силы ответили на террор усилением вооруженной борьбы.

Трагическое событие, которому посвящена настоящая глава, — убийство архиепископа Оскара Арнульфо Ромеро имело место 24 марта 1980 г. Незадолго до этого, в середине месяца, началась всеобщая забастовка, в ходе которой окрестности столицы и ряд городов и поселков стали ареной яростных боев партизан с солдатами и полицейскими. Против крестьян, поддерживающих повстанцев, власти санкционировали применение химического оружия и напалма. Университетский городок, охваченный волнениями, подвергся обстрелу, в результате которого погибли 15 студентов. Компартия в специальном заявлении осудила эти репрессии.