– Пытался убить королеву, – мне показалось, что эти слова произнес кто-то другой. Я видел их потрясенные глаза.

– Боги! – выдохнул я, – Я должен отправиться за ним! Вы не видели, каким он был…

Я шагнул к двери – и чуть не сбил с ног Роуэна.

– Мой господин! – он схватил меня за руку. – Подожди…

– Не могу, – я высвободил руку и хотел пройти, но он снова остановил меня.

– Роуэн…

– Мой господин, вести из Солинды, – настаивал он. – От Ройса, твоего регента в Лестре.

– Хорошо – нетерпеливо сказал я, – это может подождать? Я вернусь, как только смогу.

– Финн сказал, что ты не должен следовать за ним, – повторил Лахлэн. – Без сомнения, у него были на то причины…

– Кэриллон, – Роуэн оставил почтительные выражения и титулы, и я понял, что дело серьезное, – Тори Атвийский. Он снова готовит вторжение.

– В Солинду? – я уставился на него в изумлении.

– В Хомейну, мой господин – Роуэн выпустил мою руку, как только понял, что я не собираюсь уходить. Теперь я просто не мог уйти.

– Вести достигли Лестры, и Ройс немедленно прислал вестника. Ройс говорит, что есть еще время, но Торн не изменит своего решения. Мой господин… – он чуть помедлил. – Ему нужен ты. Ему нужна Хомейна. Это месть за смерть его отца и всех атвийцев, погибших в войне Беллэма. Посланник принес весть, – на его юном лице было многозначительное выражение. – Торн намеревается взять Хондарт…

– Хондарт! – взорвался я, – Ноги его не будет в хомейнском городе, пока я жив!

– Он собирается воспользоваться поддержкой Солинды, – Роуэн говорил теперь совсем тихо. – Они хотят пройти по суше через Солинду и на кораблях через Идрийский Океан, направляясь к Хондарту.

Я подумал о южном городе на берегу Идрийского Океана. Хондарт был богатым городом, живущим рыболовством и торговлей с другими странами. На коне до него добираться две недели, пешим – и того дольше. Пешие переходы замедлят продвижение армии…

Я на миг закрыл глаза, пытаясь привести в порядок воспоминания, чувства и мысли. Слишком многое вместил в себя этот день. Финн, рождение моей дочери теперь еще и это.

Я положил руку на плечо Роуэна:

– Где этот посланник?.. И собери всех советников, кого сможешь. Пошли за теми, кто отправился в свои владения. На это уйдет время… о боги, если мы опять отправляемся на войну, нужно вновь собирать войско, – я потер глаза, Финну придется подождать.

Когда у меня нашлось время, я сбежал от военных советов и наконец отправился в Обитель. И, проезжая по равнинам, встретился лицом к лицу с Финном.

Он ушел из Хомейны пешком, возвращался же на коне – наверняка взял его в Обители, а может, то был один из его собственных коней, он не сказал. Он вообще мало говорил, замкнувшись в себе, и я видел, что на его сердце легла глубокая темная тень. Взгляд его желтых глаз был странен.

Мы встретились под свинцово-серым небом, затянутым тяжелыми тучами. Вскоре должен был пойти дождь. Наступала осень, месяца через четыре землю покроет снег. Было еще не так уж холодно, но я был в кожаной охотничьей одежде и кутался в темно-зеленый шерстяной плащ. Финн был без плаща, руки обнажены. Он остановил коня. Ветер развевал его волосы, черные, как вороново крыло – я мог бы поклясться, что в них появилось серебро седины. Он казался много старше и как-то жестче, чем прежде – но, может быть, раньше я просто не замечал этого в нем?..

– Я хотел приехать, – сказал я. – Лахлэн говорил – не нужно, но я все же хотел приехать. Ты был таким… – я передернул плечами, его молчание заставляло меня чувствовать себя неуютно. – Но тут прибыл посланник из Лестры…

Я не окончил фразы – лицо Финна казалось высеченным из камня.

– Я слышал.

Его конь переступил на месте – гнедой конь с белым пятном на морде, чуть косящий на один глаз. Финн, казалось, не заметил этого движения – только чуть пошевелился в седле.

– Ты поэтому вернулся?

Он показал головой куда-то вдаль:

– Мухаара там. Я еще не вернулся.

Голос был сухим и ровным, без интонаций. Я попытался понять его мысли – но Чэйсули хорошо умеют скрывать свои чувства.

– Но – собирался? Его лицо дернулось.

– Мне больше некуда идти. Это ошеломило меня – я ведь знал, где он жил все это время.

– Но… Обитель…

– Я ленник Мухаара. Мое место с ним, а не с кланом. Дункан сказал… – он замолчал и почему-то отвернулся. – Дункан не… освободил меня от того, что я сделал. Шар тэл говорит: от страха можно избавиться только встретившись лицом к. лицу с тем, что вызывает страх.

Волосы упали ему на лицо, так что я не мог разглядеть его выражения.

– А потому я возвращаюсь, чтобы вновь встретиться с ним лицом к лицу. Я не мог смириться со своим страхом – и-тоша-ни не был завершен. Я… нечист.

– С чем ты собираешься встретиться? – спросил я несколько нервно. – Я бы предпочел, чтобы ты не встречался с Электрой.

Он посмотрел мне прямо в глаза своим странным взглядом:

– Я тоже предпочел бы ее не видеть. Но ты взял ее в жены, а мое место рядом с Мухааром. У меня нет выбора, господин мой.

Господин мой. В этих словах не было прежней насмешливой веселости. Я почувствовал, как в моем сердце поднимается волной страх.

– Ты действительно намеревался убить ее?

– Не ее, – мягко поправил он, – Тинстара. Я медленно закипал, только сейчас поняв, как я боялся, что ему удастся это сделать. Я мог потерять их обоих. Обоих. Если бы Финн убил Электру, мне осталось бы только казнить его.

– Электра – не Тинстар! Ты что, ослеп? Она моя жена…

– Она была мэйхой Тинстара, – так же тихо и мягко, – и, несомненно, он все еще использует ее. Если не тело, то, по крайней мере, душу.

– Финн…

– Это я чуть не умер! – он снова ожил и был разгневан. А еще – явно испуган. – Не Электра – она слишком сильна. Я, со своей кровью Чэйсули и всеми дарами!..

Он со свистом втянул воздух, зубы его невольно обнажились в оскале:

– Это почти раздавило меня – едва не поглотило целиком. Это был Тинстар, говорю тебе!

– Что ж, тогда поезжай, – гневно ответил я. – Поезжай в Хомейну-Мухаар и жди меня там. Мы вместе встретимся лицом к лицу с тем, что ты должен встретить, и навсегда покончим с этим. А мне нужно кое-что обсудить с Дунканом.