Пилот связался по радио с Тунисом, чтобы получить новые ориентиры, и попросил разрешения на посадку.

Тунисские власти ответили отказом.

Придя в бешенство, Карлос приказал во что бы то ни стало посадить самолет в Тунисе.

— Они не посмеют нас остановить, — прорычал он летчику. — Садись, говорю тебе!

Но тут аэродром погрузился в темноту. Все сигнальные огни были разом выключены.

О посадке не могло быть и речи. И «Дакота‑9» взяла курс на Алжир.

Карлос приказал опустить занавески на окнах, а после посадки в алжирском аэропорту вновь поручил охрану заложников своим приятелям и отправился на переговоры.

Он отсутствовал очень долго.

Террористы уже не скрывали своего беспокойства.

Самолет напоминал пороховой ящик, готовый взорваться в любую минуту.

Когда Карлос наконец поднялся на борт, его лицо кривилось в растерянной усмешке. Ямани сразу понял, что дела у бандитов идут неважно и что он старается это скрыть.

Карлос направился прямиком к Ямани и Амузегару и, подойдя вплотную, сказал:

— Не знаю, как и быть. Но я демократ, а вы оба понимаете, что такое демократия. Сейчас я проведу совещание с моими товарищами, и мы вместе решим, как поступить с вами. Я сообщу вам о нашем решении.

Совещание проходило в переднем отсеке самолета.

Ямани и Амузегару не оставалось ничего иного, как молча наблюдать происходящее.

Когда террористы закончили дискуссию, Карлос подошел к Ямани и Амузегару:

— Мы решили освободить вас в середине дня. Теперь вашей жизни ничего не угрожает, — сообщил он заложникам.

— Почему только в середине дня? — поинтересовался заместитель Ямани.

— До этого времени я хочу поддерживать напряженность, — ответил Карлос. Он предложил выключить внутреннее освещение. — Вы можете спокойно спать, ваша жизнь вне опасности.

В этот момент Габриэла, не скрывая злобы, пронзительно крикнула Карлосу:

— Сволочь, чтоб ты сдох!

Ямани понял, что этой ночи ему не пережить.

— Я не сомневался, что они решили казнить нас прямо в самолете.

Один из бандитов предложил Ямани и Амузегару кофе, другой принес сласти, третий дал подушки, чтобы им было удобнее спать.

Освещение было сведено до минимума, пилот и его помощники покинули самолет.

— Воцарилась удушливая тишина, — вспоминает Ямани. — Как перед бурей. Я понимал, что моя жизнь кончится здесь, в самолете. Теперь это было абсолютно ясно.

Но тут алжирцы вызвали Карлоса наружу, сказав, что хотят с ним встретиться. Он ушел и отсутствовал два часа.

Ямани сидел в своем кресле, ожидая смерти.

До сих пор Ямани не может понять, как алжирцы догадались, что Карлос солгал, пообещав отпустить его и Амузегара в середине дня, и что он назначил их казнь на семь часов утра. По его предположению, они каким-то образом успели установить подслушивающие устройства и слышали, как Карлос совещался со своими сообщниками. Карлоса вызвал из самолета руководитель алжирской службы безопасности. Он сказал:

— Мы знаем ваши планы. Мы поставили в известность президента, и он велел передать: если вы убьете Ямани, мы уничтожим вас всех.

Карлос отказался поверить, но руководитель службы безопасности позвонил президенту Бумедьену и передал трубку Карлосу.

По некоторым сведениям, Карлос в какой-то момент сказал алжирцам:

— Если я их отпущу, то не получу остатка денег, которые мне причитаются.

То есть намекнул на возможность сделки с Бумедьеном.

Ямани это доподлинно не известно. Точно он знает одно: Карлос вернулся в самолет взбудораженным и злым.

Он сказал остальным бандитам, что собирается делать, отдал необходимые распоряжения, а потом, пройдя вдоль всего салона, разбудил тех немногих заложников, которые спали.

После этого Карлос остановился перед Ямани и Амузегаром. Голосом, исполненным нескрываемой ненависти, террорист объявил, что он и его друзья приговорили Ямани и Амузегара к смерти и что этот приговор является окончательным.

— На этот раз вам удалось избежать гибели, но знайте: наши руки дотянутся до вас всюду, где бы вы ни находились. И мы приведем наш приговор в исполнение быстрее, чем вы можете предположить.

Затем он в течение нескольких минут осыпал бранью двух министров и политику, которую проводят их правительства.

Кончив свой монолог, Карлос объявил, что он и остальные террористы покидают самолет и, как только они уйдут, все могут считать себя свободными.

После этого Карлос и его люди вышли из самолета.

Ямани и остальные заложники несколько минут не двигались, предполагая, что за ними кто-то придет. Но этого не произошло, и, поднявшись с мест, они вышли наружу. Алжирский министр иностранных дел встретил их у аэропорта и провел в зал ожидания.

Ровно в 5 часов 45 минут по местному времени пытка кончилась.

Но не совсем…

Алжирские власти разместили заложников в одном зале ожидания. Карлос и его банда находились в соседнем зале.

Они видели друг друга через стеклянную перегородку.

Палестинец Халид сказал, что хочет поговорить с Ямани, и охранники провели его в зал, где находились заложники.

— Хочу предупредить, — сказал Халид, — вы будете убиты куда скорее, чем ждете, Карлос не оставит вас в живых.

Пока Халид говорил, Ямани следил за выражением его глаз.

— Зрачки у него были расширены и все время бегали. Он то и дело оглаживал грудь правой рукой. И очень нервничал, как будто собирался что-то сделать и никак не мог решиться.

Наступило общее замешательство, и тут алжирский министр иностранных дел тоже почувствовал опасность.

Быстро отреагировав, он протянул Халиду стакан сока.

Это отвлекло Халида на несколько мгновений, которых оказалось достаточно, чтобы сотрудники алжирской службы безопасности окружили его и, обыскав, обнаружили под курткой подвешенный на ремне револьвер.

Позже, во время допроса, Халид заявил:

— Я хотел привести в исполнение смертный приговор, который мы вынесли преступникам.

Ямани считает, что эти слова были чистой правдой.

Он не изменил своего мнения и сейчас.

Таммам, Хани и Маха прилетели в Алжир из Швейцарии, чтобы поскорее встретиться с Ямани. Они вместе улетели в Иорданию, где находился в то время король Халед, а оттуда направились домой, в Джидду, где Ямани, как героя, встречала огромная толпа и множество телерепортеров.

С момента захвата заложников до возвращения Ямани в Саудовскую Аравию прошло четверо суток, в течение которых он ни на минуту не сомкнул глаз.

Позже Ямани еще раз, уже на родной земле, приветствовал Халед, подаривший своему министру новехонький «роллс-ройс».

По вполне понятным причинам следующий приезд Ямани в Вену состоялся не скоро.

— Австрия — открытая страна. Местные власти не ограничивают въезд и выезд. Существует неформальное правило, если угодно — нечто вроде джентльменского соглашения между правительством и террористами, которые не совершают в пределах Австрии своих актов. Но дважды это правило нарушалось — на этот раз группой Карлоса, а еще раньше, я помню абсолютно точно, террористы напали на поезд, в котором прибыли евреи из России. Так что джентльменское соглашение работает со сбоями. И Вену нельзя считать вполне безопасным местом.

Ямани не утверждает, что венская полиция подставила ОПЕК под удар. Но напоминает, что ОПЕК ставила вопрос о дополнительных мерах безопасности еще до нападения Карлоса.

— В этом здании раньше уже произошел небольшой инцидент. По-моему, канадскому посольству угрожали взрывом бомбы или чем-то в этом роде. Тогда секретариат ОПЕК попросил усилить охрану. Но ничего не было сделано.

Проявляя запоздалое рвение, австрийцы направили алжирским властям формальную просьбу о выдаче Карлоса. Алжирцы оставили эту просьбу без внимания, а другие страны к ней не присоединились.

Как и многие другие, австрийцы ожидали, что Карлос будет арестован. Этого не произошло: всем пятерым террористам было разрешено покинуть аэропорт, и никто не ограничивал их дальнейших передвижений.